— Не мешайся под ногами! — ругнулась настоятельница Ордена Заката.
— Ты ответишь за свершенные злодеяния! — упрямо проговорила Сати.
Мне удалось нанести неплохой удар сзади, пробив темный кокон и броню Дзагири, оцарапав ей спину.
— Тц, слишком долго! — рявкнула она и резко развернулась в мою сторону.
Из ее рук вылетело чернильное пламя, так что мне пришлось уходить в глухую оборону. Видимость резко снизилась, и я пропустил момент, когда настоятельница пошла на сближение. Дзагири рывком сократила дистанцию, вынырнув из черного облака, и сбила меня с ног. Я смог лишь схватить клешней ее правую руку, заблокировав темный клинок. Да подставить кочеранг, о который звякнул костяной кинжал. Острие проклятого артефакта нависло надо мной. Вокруг нас плескался черный и алый огонь, что мешало сосредоточиться. Коготь Орока приближался к моему лицу сантиметр за сантиметром. Лицо Дзагири было скрыто за сплошной маской доспеха, но я был уверен в том, что она сейчас кровожадно ухмыляется. Умирать крайне не хотелось. Тем более без возможности возрождения. Сердце колотилось как бешеное, все мое тело вместе с котлом души было напряжено до максимальной своей степени. Темный огонь вонял жженым пластиком и серой.
Краем глаза я видел, что Сати пытается пробить ее защиту, но у нее плохо получалось. Тогда Бхоль совершила высокий прыжок. В высшей точке она развернулась лицом вниз и активировала реактивную тягу, что позволило ей развить более высокую скорость. Она ударила в то самое место, которое я успел немного повредить. Тонкий ивовый клинок пронзил защиту, вошел в спину, по инерции прошел дальше, вышел с другой стороны и вошел мне в грудь на пару сантиметров. Что было неприятно, но не так критично, как Коготь Орока, висящий в миллиметре от моего лица.
— Таким тычком меня не убить! — процедила она, продолжая давить.
— Господин, держитесь! — проговорила Сати отчаянно, поняв, что атака не принесла существенных плодов.
По всей видимости, она не придумала ничего умнее, чем выдернуть клинок из раны, постаравшись нанести как можно больше повреждений. Однако этого было явно мало для безумной культистки, чье тело было пропитано темной энергией и имело огромную живучесть.
На какое-то время в животе Дзагири образовалось отверстие, покров и доспехи были повреждены ударом Сати. Я осознал, что это мой единственный шанс, и решил им воспользоваться. Мне пришлось пойти на большой риск. Я разжал клешню и перехватил ей левую руку Дзагири, в котором она держала Коготь Орока — его я считал более серьезной угрозой своей жизни. В следующий момент черный клинок, более не удерживаемый клешней, вонзился мне в левое плечо и принялся прорубаться через плоть. Какие-то доли секунды у меня оставались, пока левая рука еще работала и сдерживала Коготь, а темный меч не успел дойти до сердца.
Правая моя рука с кочерангом же высвободилась. Поначалу я думал о том, чтобы воткнуть свое оружие острием, но некое провидение или интуиция заставили меня поступить иначе. Я с силой воткнул рукоятку кочеранга прямо в не успевшую затянуться рану на животе Дзагири, пропихнув как можно глубже. После чего выпустил целебный зеленый огонь, подав максимальный напор на остатках своей ци.
Дзагири издала оглушительный вопль и сделала попытку отпрянуть от меня. Но я специально подался вперед, продолжая держать кочеранг в ране и направлять целебный огонь. Сати, не сумев пробить ее доспехи, решила хоть как-то мне помочь. Она вцепилась в правую руку Дзагири, не давая ей нанести мне еще больше урона. Несколько мгновений мы стояли в такой странной скрюченной позе.
Пока вопль Дзагири не оборвался ревом взметнувшегося пламени. Зеленый огонь вырвался из раны фонтаном. Пластичные доспехи поплыли и потеряли герметичность, зелено-чернильное пламя принялось литься из всех щелей. Настоятельница Ордена Заката сгорела словно сверхновая за короткий срок. До такой степени, что от нее ни пепла, ни иных следов не осталось.
Коготь Орока, более не поддерживаемый носительницей, брякнулся об обугленную мостовую. Черный плотный клинок рассеялся. Опустевшие доспехи еще какое-то время держали форму, но затем стекли на землю, образовав большой сгусток, похожий на плотную ртуть. Где и застыли словно бы в нерешительности.
Вот уж не думал, что целебный огонь может эффективно справляться не только с темным пламенем, но и проклятыми служителями Орока. Вероятно, он так хорошо сработал из-за той прорвы черной энергии, что текла в теле Дзагири. Полезная особенность при столкновениях с культистами, ничего не скажешь…
— Господин, ваша рана!
Крови из прорубленного плеча натекло немало. Настоятельница успела до легкого добраться и почти поразила мое бедное сердце. Я спешно приложил рукоятку к повреждению и принялся за самолечение. Сати поделилась со мной ци, хоть у нее самой оставалось не так много сил.
Практики справились с Янтарной Мантикорой, хоть и понесли потери. Люшия, новая глава отряда пятилистников, направилась в нашу сторону вместе с другими командирами и пламетворцами.
— Настоятельница Дзагири мертва? — обратила она внимание на доспехи и валяющийся костяной клинок. — Хорошие новости! Мы должны передать Коготь Орока в надежные руки. Мифриловый доспех настоятельницы, полагаю, достанется отряду Ли Кона в качестве трофея. Есть возражения?
— Возражений нет. Я передам Коготь генералу Хушаю на хранение, — откликнулся один из офицеров.
— Не лучше ли использовать Коготь в бою, чтобы победить нечисть? Эффект от его применения может усилить солдат, вернуть им дух и силы, — предложил один практик.
— Исключено! — нахмурилась Люшия. — Проклятый артефакт нельзя использовать никому. Будет лучше, если Орден Пятилистья позаботится о темном артефакте!
— Мы уже успели убедиться, к чему приводит артефакт в руках Ордена. Лучше будет, если Коготь Орока останется у вана Шаньцинь.
— Сати, принеси Коготь мне, — хрипло проговорил я, с трудом присев на земле.
Окружающие перестали гомонить, опешив от моей наглости. Бхоль молча сходила за кинжалом, обернула тряпкой и принесла его мне. Я невозмутимо спрятал артефакт за пазухой и произнес:
— Коготь Орока — мой трофей. Я позабочусь о нем. Вам артефакт доверять нельзя.
— А тебе можно, Сумасшедший Ублюдок Ли?! Ты просто жаждешь использовать артефакт сам!
Я молча отогнул ворот продырявленного халата, показав крупный шрам в районе сердца. На том месте, где раньше красовалась черная длань.
— Еще вопросы есть?
— Отмеченный Тьмой… — проговорил кто-то.
— Полагаю, Ли Кон — идеальный кандидат в качестве временного хранителя Когтя, — встала на мою сторону Лушия. — Он доказал, что является кровным врагом Орока, получив метку и сразив многих его приспешников. Пусть кинжал остается у него. Дамы и господа, у нас еще много дел. Наступление отнюдь не закончено. За работу!
Офицеры и рядовые пламетворцы потянулись к стене, из-за которой все еще доносились звуки битвы и завывания нежити. Несколько человек помедлили, глядя на меня с неудовольствием, а то и неприязнью. Похоже, Коготь Орока для многих являлся лакомой целью. И плевать им было на тот факт, что это проклятый артефакт. Если так подумать, то при правильном применении он может послужить во благо…
Я покрутил головой, почувствовав, что в мой разум вторглись чужие мысли. Потрогал кинжал через ткань, поморщившись. Похоже, я взвалил на себя очередную тяжелую ношу. Но таков Путь Кочегара.
Из-за потери крови ощущалась унизительная немощность, поэтому я решил прекратить боевое выступление и сосредоточиться на раненых. Сати убрала стекшие доспехи настоятельницы в свой огненный карман. С ними мы решили разобраться как-нибудь позже. Меня проводили к госпиталю, организованному недалеко от пролома в стене. Именно здесь сражение кипело наиболее жарко. Мне дали тонизирующее зелье, восполняющее ци понемногу. Не без побочных эффектов, но я решил пойти на данные меры. Также добровольцы подавали мне ци через воронку.
К сожалению, с гибелью предводительницы темное воинство не остановилось, как это обычно бывает в киноэпопеях. Нечисть направляла скорее воля Орока. Любой миньон мог заменить настоятельницу. Да и без командиров нечисть продолжит штурм, разве что менее дисциплинированно. Так что придется зачищать их всех до единого, а ведь орде не было конца и края.
