— Не рыпайся, — недовольно прошипел мужчина, когда девчонка едва не выпала у него из рук. Надо же было ему как-то стянуть её со спины уставшей лошади и устроиться на ночлег. Опрометчивый поступок с его стороны, но гнать дальше лошадь не выйдет, а идти на своих двоих, да ещё и с такой упрямой пленницей — та ещё радость. И до следующего месяца не справится.
Грузно скинув девчонку на гору пожухлых листьев, мужчина привязал её к дереву, а сам занялся обустройством места.
За тщетными попытками разорвать верёвки, Кайра расслышала треск веток в лесу. Замерев, лисица прислушалась — чуткий слух улавливал движение по направлению к ним. Не зная, чего ожидать, девушка напряглась, всматриваясь в темноту. От тени, пляшущей под слабым светом огня, отделились сначала звери, а после — люди.
— Что так долго? — её похититель подскочил на ноги и метнулся к товарищам.
— А княжич где? — одного взгляда в сторону пленницы хватило, чтобы понять, что всё пошло не по плану.
— Росомахи, — пренебрежительно сплюнул ответчик на белёсый снег. Звериное племя ему, как кость поперёк горла. Даже такой тщательно продуманный план смогли испортить.
— Ладно, — отмахнулся другой. — Княжна у нас, а дальше дело не встанет.
Не заботясь о том, чтобы отойти от лисицы на безопасное расстояние, они спокойно переговаривались, не видя в ней угрозы. Поначалу происходящее казалось Кайре странным, но после… разобрав причину, по которой она оказалась в плену, складывая нити переговоров в цельный, но всё ещё спутанный, рисунок, она поняла. Эти люди не причинят ей вреда, она нужна им живая и для вполне понятных целей — после того, как князь росомаха собственноручно изничтожил князя Лисбора вместе с женой и пролил столько крови, у жителей княжества осталась обида и боль. Княжич и княжна, ставшие залогом мира и образцом нового союза, порождённого на крови, связывали им руки. Окажись она на свободе, встань на сторону другого племени, — бунт нарастёт и сметёт под собой Росомах.
Она всё слушала и не могла поверить в то, что слышит. Судьба, будто в извинение за всё остальное, подкинула ей шанс отомстить князю. Вновь обрести утраченную свободу, возглавить свой народ и выступить против. Они заплатят за пролитую кровь, но... При них не было княжича. Её младший брат вернулся в селение вместе со своими защитниками.
— Останется забрать мальчишку.
— Это сложнее всего, — хмуро подхватил второй мужчина. — Нам повезло, что люди Росомахи не настолько верны ему, а он не обладает острым лисьим умом, чтобы заметить измену под собственным носом, — в голосе чувствовалось наслаждение. Ещё бы, промыть кости сильному воину и не отхватить за это топором промеж глаз — милое дело.
— Он сильно рисковал, выдавая нам информацию об этом визите. Думаешь, справится?
— Раньше за нос князя водил. Что изменится? — фыркнул главный похититель.
Никто из них не замечал лисы, а она молчала… слушала. Думала. В этой ситуации она не порывалась в бой без оглядки. Не пыталась подхватить разговор и предложить свою помощь взамен на отсутствие пут. В голове роились разные мысли. Месть лежала на золотом подносе у самого носа, да и о брате её не забыли — кинутся в логово зверя и за ним, чтобы спасти.
Вот только… Не избавятся ли они от неё и княжича сразу, как племя Росомах лишится вождя?..
***
Сэт шёл практически вслепую, каким-то шестым чувством зная, что находится на верном пути… О прошедшей здесь чуть ранее лошади напоминала глубокая борозда в снегу, но и она местами терялась в снежном буране. Мысль отступить, бросить лисицу и вернуться к своим не раз отравляла его разум, но гналась прочь — каким бы ни был Росомаха злым и безжалостным, он по-звериному защищал свою территорию и свою семью.
Слабые борозды в снегу ползли в перелесок. Оставив верного боевого друга ждать особого посвиста, князь спешился, скрылся с глаз, буквально растворился в ночи… Мир преобразился, заиграв вычерченными по снегу следами-запахами, темнота отступила, а из пролеска донеслись приглушенные голоса. Сэт, ступая широченными лапами по сугробу и не проваливаясь, окольными кустами пошёл на людской разговор. Кто же в такую метель и темень заметит его в зверином облике чёрной росомахи?
Четверо мужчин стояли и переговаривались, привязав коней к развороченному, ветвистому бревну. Лисий запах перемежался с лошадиным и людским — это были не звери… Сбежавшие рабы, которые за золото сдерут шкуру с любого. Кто их нанял? Сэт обещал сам себе подумать об этом на досуге, подбираясь поближе к коновязи, а пока…
Люди, опешив, обернулись на дикие, испуганные вопли своих коней — одна за другой лошади падали, захлёбываясь кровью, месили ногами снег, становящийся багровым. Горло каждой из них было вспорото быстро и безжалостно.
Кайру отвлекло напуганное ржание лошадей. Мужчины встрепенулись и за иступленными хрипами-криками умирающих скакунов, лиса услышала всего одно слово.
— Росомаха…
«Что?..» — не веря своим ушам, она оглянулась, но не увидела ничего. Показалось? Нет… На белом снегу, темнеющем от пятен крови, лютый зверь оставлял тела поверженных врагов. Кайра, едва ли рот не разинув, наблюдала за схваткой. Всё происходящее казалось ей каким-то странным сном, будто воображение разыгралось. Она не могла поверить в то, что люди тщетно пытаются отбиться от зверя... От росомахи.
— Росомаха здесь! — дёрнули из ножен оружие наёмники, встав спинами друг к другу, но голоса их отчего-то звучали страхом. Тишина, перемежающаяся хрипом бьющихся в агонии животных, угнетала и заставляла вздрагивать от каждого шороха. Вокруг них ходил оборотень. Самый свирепый, дикий и страшный из всех, кого могла породить природа… Северный Чернобог, как звали его в легендах и байках, но суть всех сказок и былин сводилась к одному: в тот момент, когда их глаза смогли вычленить из темноты человека-оборотня с чёрными глазами и страшной, окровавленной мордой дикого зверя, исход этого боя был предрешён.
Короткая схватка больше напоминала бойню — рев и хруст разрываемого мяса перемежался с отчаянными воплями. Росомаха убивал их по одному — методично, умело и безжалостно. В тот момент, когда все крики и возня стихла, осталось лишь тяжёлое дыхание разгоряченного дракой животного. Не человек и не зверь, князь Росомах тяжело опирался на когтистые руки, и с его морды на снег капала густая, багровая кровь.
Потребовалось время, чтобы кровь остыла и лютое бешенство прогорело внутри… Черты лица поползли обратно, обращаясь из звериных в человечьи, когти на руках втянулись, шерсть вросла обратно в кожу. Только чужая кровь осталась на губах и руках, а глаза остались все теми же — чёрными и бездонными, не людскими.
Кайра не сразу признала в спасителе князя. На секунду она предположила, что кто-то из приближённых Сэта пустился вдогонку за похитителями, не зная, что княжич остался при них, но на снегу восставал, закрывая телом пламя костра, сам князь.
Она, не веря, смотрела на мужчину, не отрывая от него взгляда. Он вернулся? За ней?
Найти супругу не составило труда. Вспоров веревки кинжалом, Сэт освободил её руки и развернул лицом к себе… Вымазанные кровью руки ощупали ее плечи, ладони легли на щёки, чёрные глаза встретились с янтарными.
Прикосновение к щекам вернула Кайру в реальность. Она непроизвольно вздрогнула, словно проснулась после кошмара, и явственно увидела перед собой лицо, залитое кровью. Ей это не привиделось, он действительно пришёл за ней.
— Ранена?.. — с усилием выдохнул князь, хоть его хриплый, надтреснутый голос был скорее рычанием. Лиса была вроде цела, но одета, в чём спала — в одной плотной рубахе до колен, голые ноги окоченели на снегу.
— Нет... — сконфуженно выдохнула и не нашла больше слов. Все мысли спутались в голове, словно кто-то перевернул коробку с вещами и не потрудился сложить всё обратно. Как понимать?
Руки обретают долгожданную свободу, но лисица не замечает этого — всё её внимание приковано к князю и попытки найти ответ на один вопрос:
