— Не знаю, но может, моя девушка тебя помнит, — сказала девушка.
«Петусте» имеет в виду «Тлеющий Уголёк». Более широко, это может означать любую часть горящей древесины. Конечно, он был братом Кэнки — Огненной Стали. Я впервые за всё время знакомства услышал прежнее имя Кувигнаки.
— Ты помнишь её, Ивосо? — спросила Блокету и девушки стоящей у стремени.
— Нет, — ответила Ивосо.
— Ивосо! — возмутился Кувигнака.
— Ты видишь, — усмехнулась Блокету с высоты своего седла, — тебя никто не помнит.
— Кто это такая? — поинтересовался Вотонка.
— Позор Исбу, — ответил Махпиясапа. Он был всё ещё зол на Кэнку, за то, что тот оказался способным пойти против него, и, в силу права захвата, мучимый желанием, повязал свой ошейник на горло прекрасной Виньелы.
— Очевидно, это только одна из женщин Исбу, — предположил кто-то из мужчин, стоявших с Вотонкой.
— Уйди, — сердито приказал Кэнка Кувигнаке. — Ты нас позоришь.
— А это — её брат, — пояснил Хси одному из Исанна. — У него такая сестрёнка, и всё же ему позволили стать Блотанхунком у Всех Товарищей.
— Да ну, — удивился мужчина.
— Представь себе, — сказал Хси.
— Прикуси язык, Хси! — прикрикнул Кэнка.
— А в чём дело? — удивился Хси. — Разве я говорю не правду?
Кэнка в ярости сжал свои кулаки.
— Что Вы думаете о том, кто берет женщину, приведённую в наши земли, для продажи его вождю? — спросил Махпиясапа Вотонку.
— Я думаю, что такого стоит наказать, — ответил Вотонка. — А женщину необходимо вернуть вождю.
— Я действовал в пределах своих прав, — напомнил Кэнка.
— Позволь мне, и Солдатам Слинам, наказать его, — предложил Хси. — Я предлагаю разрушить его вигвам и сломать его оружие. А потом мы принесем тебе эту женщину голой и связанной.
— Я подумаю об этом, — усмехнулся Махпиясапа.
— Я действовал в пределах своих прав, — повторил Кэнка.
— Доставь женщину в мой вигвам, — приказала Махпиясапа.
— Нет. Она моя, — гордо заявил Кэнка.
— Возможно, я отберу её у тебя, — сказал Махпиясапа. — Я подумаю над этим вопросом.
— Она моя, — стоял на своём Кэнка.
Махпиясапа пожал плечами и сказал:
— Если я захочу, то заберу её в любое время.
В ярости Кэнка, отвернулся и шагнул прочь от группы встречающих.
— Остерегайся злить этого молодого воина, — предупредил Вотонка Махпиясапу. А Хси злобно посмотрел вслед Кэнке.
— Возможно, когда-нибудь Ты придёшь, шить вместе с нами, — заметила Блокету, высокая и прекрасная на своей кайиле, обращаясь к Кувигнаке.
Кувигнака не обратил внимания на неё слова.
— Разве она не симпатична, Ивосо? — издеваясь, спросила Блокету.
— Да, — согласилась девушка.
— Интересно, является ли она той женщиной, что должна ублажать воинов, — продолжила Блокету, унижать Кувигнаку.
Кувигнака посмотрел на неё с яростью в глазах.
— Возможно, — рассмеялась Ивосо.
Это, ещё больше уязвило Кувигнаку. Он, Кайила, не желал быть мишенью для юмора той, кто, был не более чем рабыней, как бы это не говорилось и не выглядело внешне.
— Кажется, тебе приказали убраться отсюда, — напомнил Хси Кувигнаке. — Разве сестрёнка не повинуется своему братику?
— Он — мой старший брат, — сказала Кувигнака. — Я ухожу.
Он повернулся и зашагал прочь. Я последовал за ним. Позади нас слышался смех двух девушек.
— Показаться столь близко на встрече Исанна и Исбу было ошибкой, — заметил я, когда мы были уже среди вигвамов.
— Вовсе нет. Как часто происходит подобная встреча? Разве можно было пропустить это событие? А ещё, я хотел видеть бледнолицых рабынь, и Блокету с Ивосо.
— Ты что-то хотел бы от этих белых женщин?
— Да. Я хотел бы владеть ими. Чтобы в случае необходимости, своим хлыстом, научить их хорошо мне повиноваться.
— А что на счёт Блокету и Ивосо?
— Если бы они были рабынями, я думаю, что стоило бы раздеть их и преподать, что как рабыни, они не отличаются от других таких же, и должны повиноваться мне столь же покорно.
— И Ты бил бы их хлыстом?
— Несомненно. Даже за мельчайшую провинность и моё неудовольствие, я бы порол их так же, как и других.
— Ивосо уже — рабыня, — напомнил я.
— Да, в некотором смысле — согласился Кувигнака. — Но она на самом деле она почти свободна. Она — служанка девушки.
— Это верно, — сказал я, помня, что Ивосо даже не носила ошейник.
— Куда Ты направляешься теперь? — поинтересовался я.
— После охоты, будет большой танец, — объяснил Кувигнака
Я был вынужден идти быстро, чтобы не отстать от Кувигнаки.
— И всё же куда Ты сейчас спешишь?
— Чтобы посмотреть, как срубят шест, — сказал он, как будто это что-то объясняло.
— И где именно это произойдёт? — не унимался я, поскольку не понимал происходивших событий.
— В этом году всего лишь в трёх пасангах от стойбища.
— Всё. Я запутался! — пожаловался я.
— В этом году я собираюсь танцевать. Я хочу показать им, что я — мужчина, — наконец-то снизошёл до объяснений Кувигнака
— Значит, шест используется в этом танце? — уточнил я.
— Вот именно, — подтвердил мою догадку Кувигнака.
— Может, мы заскочим и оседлаем кайил? — предложил я.
— Для нас будет лучше пойти пешком.
— Но другие будут верхом, не так ли?
— Конечно.
— Кто ещё туда приедет?
— Исанна уже здесь. Многие будут, от Исбу, от Касму, от Висмахи, от Напоктана, от Исанны.
— А кто выбирает шест?
— Старший шаман, отвечающий за танцы, — объяснил мне Кувигнака. — В этом году это — Кансега из клана Касму.
Я думаю, что имя «Кансега» лучше всего можно перевести, как «Барабан». Хотя более буквально это — кожа, натянутая на обруч. Слово «сега» может означать кувшин, горшок, ведро или тому подобные ёмкости. «Кансега», таким образом, поучится — «Кожа, Натянутая На Кувшин», или же «Кожа, Натянутая На Горшок». Перевод «Барабан», учитывая всё выше перечисленное, кажется, получится лучшим в этом контексте.
— Кто должен срубить этот шест, — спросил я, — вожди?
— Нет, — засмеялся Кувигнака. — Как же мало Ты понимаешь в наших традициях!
Я пожал плечами. А чего он хотел?
— Неужели Ты не понимаешь значение шеста?
— Нет, — признался я.
— Это — шест. Большой шест.
— Ну и что?
— Как по твоему, кто должен начать его подготовку к большому танцу мужественности? — спросил Кувигнака.
— Понятия не имею.
— Пленная женщина.
— Это, должна сделать рабыня? — поразился я.
— В идеале. И она не должна быть Кайилой, — пояснил Кувигнака.
