Фарон вздохнул, пожалев, что когда-то предложил идти к Чед Насаду этим путем. Пересечение владений Каанира Вока было рискованным выбором, но Квентл настояла на нем, предпочтя скорость безопасности. И вот отряд двигался через Аммариндар, древнее владение не менее древней, но давно истребленной расы дворфов.
Фарону было известно, что Каанир Вок заявил свои права на территорию со времен падения Хеллгейтской Башни, находившейся где-то на Поверхности. Вок, маркиз, камбьон-демон, был крайне негостеприимным хозяином, как слышал Фарон. Большинство караванов избегали его небольшого участка Подземья, поэтому по проходу, которым они шли, мало кто путешествовал. Дроу надеялся, что это поможет отряду соблюсти секретность.
Даже передвигаясь со всей возможной предосторожностью, команде не удалось пройти незамеченной для слуг Вока, и несколько патрулей неуклонно преследовали ее. Фарон рассчитывал отделаться от танарукков, проскользнув через Аромикос, но понял, что они, или, возможно, демоница, прекрасно знали, куда направляется отряд. Хотя сами члены группы вряд ли ведали это. Он не сомневался, что большинство обходит их с флангов, чтобы преградить им путь до того, как они покинут владения и станут недосягаемы для Вока. Вопрос состоял в том, смогут они сейчас опередить патрули или нет.
Мензоберранзану было не под силу разделаться с властителем-демоном. Учитывая новости, которые они несут, их главная задача — не привлекать к себе все возрастающее внимание других значимых рас Подземья. У Фарона возникло тяжелое чувство, что это будет непросто. Путешествие в Чед Насад не станет легче, уверенность в этом не покидала его. Риск присутствовал в каждом движении, точно как на доске для сава-игры.
В какой-то степени решение Квентл избавиться от дополнительной поклажи и носильщиков было неожиданным. Без вещей, которые верховная жрица в начале путешествия потребовала взять с собой, они смогли увеличить скорость. Маг взглянул на Квентл, зная, что в ней постоянно идет борьба между возможностью двигаться быстрее и необходимостью нести груз, заставлявший ее плечи резко опускаться, когда никто этого не видел. Фарон предполагал, что они могли бы обойтись и меньшим, пока не достигнут Города Мерцающих Сетей, а рюкзак Квентл стал бы легче, освободившись от ненужной провизии. Если же им придется вновь сражаться с компанией Вока, лучше сделать это как можно раньше.
Как будто зная, что времени осталось мало, появился Вейлас в сопровождении Рилда и Джеггреда. Разведчик провел всех к перекрестку и сел на корточки перед одной из стен прохода, счищая мелкий мусор, приставший к его жилету.
Когда Квентл и Фарон подошли ближе, руки Вейласа замелькали, передавая новости.
— Наш маршрут приведет нас в просторную комнату впереди. — Он указал на проход, по которому только что вернулся.
— Что там? — нетерпеливо спросила знаками Квентл.
Разведчик пожал плечами и просигналил:
— Еще грибы, но на этот раз они не загораживают нашу тропу. Мы почти миновали владения Вока.
— Тогда поторопимся, — велела Квентл. — Я устала от этого места.
Вейлас кивнул, и группа продолжила путь. Туннель, которым их вел разведчик, расширился и стал ровным. Он был вырезан в скале Подземья умелыми руками дворфов. Фейриль, для которой окружающее выглядело привычным, объяснила, что, по-видимому, дворфы намеревались создать проход в направлении своего движения. Сложись все удачно, и они покинут земли Каанира Вока и очень скоро попадут на патрулируемые окраины Чед Насада. Квентл, похоже, позволила Вейласу и Рилду переводить древние Дитекские руны, начертанные на стенах прохода давно заброшенного города дворфов, и следовать их указаниям. Фарон был искренне рад этому. Чем скорее они достигнут комфорта Чед Насада, тем лучше он будет себя чувствовать, по крайней мере, физически.
Маг намеревался предложить Квентл войти в город без шума. От него не укрылось желание верховной жрицы ворваться в город с развернутыми знаменами и потребовать встречи с самыми влиятельными представителями знатных Домов только для того, чтобы объявить им о своем намерении забрать все ей принадлежащее, будь проклят Чед Насад. Дроу пришлось придумывать способ убедить жрицу умерить свою гордость и поступить разумно. Было бы намного полезнее для всех не привлекать к себе излишнее внимание, хотя бы на улицах города.
Кроме того, Фарон спрашивал себя, почему он должен хотеть быть гостем самых знатных верховных матерей? Постоялый двор, в особенности первого разряда, был бы намного предпочтительнее.
Загвоздка состояла лишь в том, как убедить Квентл. Лучшим решением было бы попытаться представить эту идею как ее собственную. Но разработать ловкий, успешный способ вырастить семена, не вызвав раздражения верховной жрицы, казалось совсем не просто. Она доказала, что с ней не так-то легко ладить.
Надавишь посильнее, и она тут же ударом швырнет тебя на землю лишь потому, что ты мужчина. Не сделаешь этого, и она будет столь занята своим плохим настроением, что даже не заметит, как ты маячишь перед ее лицом. Фарон мог привести тысячи аргументов, способных как убедить, так и обмануть ее, заставив делать то, что было нужно ему, но, учитывая характер Квентл, он мог спорить до потери пульса и все равно получить отказ.
Фарон внезапно осознал, что проход начал подниматься, и достаточно круто. Он взглянул вверх и увидел, как остальные взбираются на вершину. Достигнув гребня, они остановились, и Фейриль что-то приглушенно произнесла, указывая вдаль. Мага заинтересовало, что же они обнаружили. Он ускорил шаг и, поравнявшись с остальными, замер. Перед ним открылся вид просторного, мягко освещенного помещения. Дроу заключил, что, судя по изгибам стен, это был огромный зал, но большую его часть занимал гриб. Он поднял голову, пораженный Аромикосом больше, чем когда-либо. Гриб являл собой единый организм, самый превосходный из всех, которые маг или мудрец могли себе представить. То, что обнаруженное образование было частью единого целого, они поняли примерно час назад. Но это удивительное открытие было лишь малой долей вещей, от которых голова Фарона шла кругом.
Сам зал был природного происхождения, а его особенностью являлся гигантский черный сталактит, удивительно напоминающий огромный клык, прорезающийся сквозь гриб. Налицо было и изобилие дворфской работы по камню. Дроу подошел к участку, возвышающемуся над открытой стеной пещеры. Проход оканчивался обширным, напоминающим балкон выступом, с которого просматривался пол. Просторная поверхность, достаточно широкая, чтобы вместить несколько повозок бок о бок, винтом спускалась вниз с левой стороны выступа и пересекалась крест-накрест со стеной пещеры под ним. Здесь ровная, мощеная дорога вела к перекрестку, где подобным же образом сходились дороги, ведущие к другим туннелям. Многие дорожки просто исчезали под однородной бледно-серой массой гриба.
