Вспышка ослепила огромный зал, и Червеуст пал ниц.
Что‑то треснуло — и из рукава Червеуста выпала сломанная, дымящая деревянная палочка, подобная палочке самого грозного мага.
— Уведите его, — приказал Теоден.
Заморский маг бесшумно вышел вперед.
— Повелитель Рохирримов, дозволь мне сопроводить конвой Червеуста. Он может оставить после себя немало неприятных сюрпризов…
— Ступай, — кивнул Теоден.
Стража, позади которой встал волшебник, взяла бывшего советника.
Теоден нахмурился.
— Этот волшебник опасен?
— Нет, он отныне не волшебник, — резко сказал заморский маг. — Он будет жить как простой человек, с которым вы сможете справиться. Не вздумай колдовать или восстанавливать эту палочку, Червеуст! Или ты полагаешь, что я снова шучу? Тебя лишают магии, но оставляют жизнь. Используй ее разумнее, чем раньше!
Маг замолчал.
Ченрвеуста увели.
Теоден долго глядел вслед недобрыми глазами.
Первая встреча Отряда с леди Эовин, или Гости из будущего (окончание)
Немного погодя один стражник из конвоя Червеуста вернулся и доложил королю Теодену, что изменник заключен под стражу в своих покоях, а заморский маг неотлучно следит за ним.
Стражник поведал, что охрана благополучно довела Червеуста до его покоев, и заморский маг вошел туда первым. Он провел всюду своей палочкой, проверил все покои и только после этого позволил остальным войти и ввести арестованного.
Червеуста ввели и заперли за ним дверь. При дверях осталось два стражника, и маг Северус внутри. Маг передавал королю Теодену свое почтение и просьбу разрешить ему не оставлять свой пост до последних минут заключения Червеуста, до того, как король вынесет приговор по его делу.
Теоден согласился.
Он согласился, когда тронный зал уже готовили к пиру — так повелел король отпраздновать свою встречу с отрядом Хранителей и уважить заслуги, которые Отряд уже успел оказать королевству.
Он согласился, когда конунг Эомер, только что освобожденный по королевскому приказу, уже сидел рядом и подносил дяде в знак примирения кубок вина.
Он согласился, когда счастливый Эотайн, сын Эогерда, уносил к глашатаю новые приказы: об отмене повеления не сопротивляться оркам и об объявлении общего воинского сбора для похода против оных.
Поход готовились начать немедля, и король с радостью назначил Эомера ответственным за сборы, а также разрешил Отряду Хранителей присоединиться к своим войскам.
— Но если ты надеялся возглавить этот поход, то спешу разочаровать тебя, мой славный Эомер, — промолвил король. — Ты не поведешь войско в бой. Ибо его поведу я!
— Слава конунгу Теодену! — крикнул Эомер, и все подхватили его крик.
— Да, я намерен сам вести роханцев в бой, — подтвердил Теоден. — Я слишком долго просидел во дворце, забыв, что я рожден воином! Слишком долго внимал я речам Червеуста, который почти убедил меня, что я стар и дряхл… Но он ошибся! Я чувствую в себе задор и силу!
— Да пребудут они с тобой вечно, о король Теоден! — пожелал Арагорн.
— Я не буду больше сидеть! Я желаю встать с трона! — сказал король и поднялся.
Как молния, быстро подлетела к нему Эовин и помогла дяде сойти с возвышения.
Арагорна поразило, как легко и умело эта хрупкая девушка поддерживала короля, как свела его вниз, а король опирался на ее плечо, и шуршало его тяжелое облачение; Эовин довела дядю до праздничного стола и усадила на царское место.
В этой хрупкой деве таится сильный дух, как решил Арагорн.
— Но если ты уйдешь в поход, о Теоден, и Эомер с тобою, кого оставишь ты своим преемником? Кого назначаешь ты править Роханом вместо тебя? — спросил королевский казначей.
— Эовин, о казначей, — отвечал король. — Эовин, как и всегда. Разве не оставляли мы раньше в трудные минуты царство на Эовин, и разве не справлялась она со своей тяжелой ношей безупречно? Если народ мой согласен, я оставляю преемницей Эовин, мою племянницу.
— Да здравствует Эовин! — сказали все.
Король подозвал Эовин и короновал ее.
Эовин склонилась перед ним и произнесла клятву служить во время отсутствия Теодена верой и правдой своему народу и не уронить славу Рохана.
— Да будет так, по твоей клятве, — заключил король. — Мы привыкли полагаться на тебя, Эовин, ибо знаем, что ты не уронишь славу Рохана. С завтрашнего дня можешь приступать к своим обязанностям. Но сегодня — сбрось бремя королевства с твоих плеч, возрадуйся и пируй вместе с нами! Мы избавились от Червеуста, который угнетал тебя, его злое влияние на короля окончено. Так отпразднуем же это! Позволь нам любоваться тобою как хозяйкой этого пира!
И Эовин сразу приняла обязанности хозяйки.
…Так король Теоден порадовал гостей обильным пиром, и он угодил им.
После тяжкого похода роскошный пир был путникам особенно в радость! В радость пир был и хозяевам. Леди Эовин с самого начала угадала в чужеземцах достойных людей.
Поэтому леди с радостью исполняла свои обязанности. В начале пира она обнесла гостей кубками. Она не забыла даже отослать кубок с пиршественного стола и праздничные яства магу Северусу, который неотлучно нес стражу у палат Червеуста.
Одаряя вином гостей, царевна первая остановилась перед Арагорном и вручила ему кубок.
— Радуйся, о Арагорн, сын Араторна! — сказала царевна с сияющим лицом.
— Радуйся и ты, царевна Рохана, — отвечал Арагорн, но его лицо было сумрачно.
Слуга, относивший яства Северусу, вернулся и доложил, что его приняли с учтивой благодарностью.
— Как чувствует себя предатель Червеуст? — полюбопытствовал король.
— Червеуст весьма удручен, хотя заморский маг постоянно развлекает его разговорами, — ответил слуга.
— Разговорами? О чем же они разговаривают? — удивился Теоден.
— О король, я не смог понять. Смысл их речей доступен, видимо, лишь избранным… Я догадался лишь, что они вспоминают свою прошлую жизнь за Морем. Они беседовали о магии, о заклинаниях, о каких‑то странах по имени Гриффиндор и Слизерин… Эти страны воевали, если я правильно понял, о Теоден, и маг Северус был Принцем Слизерина, и он в одиночку отражал удары четверых Мародеров, властителей Гриффиндора. Червеуст был одним из них, — сказал слуга.
— Нападать вчетвером на одного — это в духе подлого Червеуста! — воскликнул Эомер. — Уже тогда он проявлял порочность своей натуры!
При имени Червеуста король Теоден с силой сжал подлокотники кресла и устремил взор вдаль.
— Значит, Червеуст был волшебником, — наконец промолвил Теоден.
Эомер вскричал:
— Я знал это, о повелитель! Я давно подозревал, что он околдовал тебя!
Теперь, когда тень Червеуста не омрачала короля, он казался сильнее и моложе.
