— По-моему, я уже говорила, что не имею ни малейшего понятия о местонахождении лорда Танварта.
— Хорошо. Тогда не подскажете, где и когда вы с ним расстались?
— Это подскажу, — легко согласилась я. — Сразу после нашего перехода через портал капитан Рагайн вежливо поблагодарил вашего брата за оказанную помощь и настоятельно попросил его больше не беспокоиться. Лорд Танварт попытался, конечно, вступить в дискуссию, но капитан настоял на своем, и ваш брат отправился по своим делам. С тех пор я ничего о нем не слышала.
К сожалению, собеседник выглядел скорее озадаченным, чем разозленным. Причина была мне не совсем понятна, но он ее разъяснил:
— Я искренне не понимаю, герцогиня, какой вы видите смысл в столь откровенной лжи. Ведь совершенно очевидно, что нам все известно о вашем пребывании в стране Д'Хур, а также о том, кто именно сопровождал вас в этом путешествии.
— А да, действительно запамятовала. Значит, вышеописанная беседа произошла, как только мы покинули горную страну.
— Куда же по этой версии подевались капитан Рагайн и дворецкий? Они преступно ретировались, бросив вас на произвол судьбы?
— У нас с капитаном возникли разногласия касательно дальнейших действий. Несмотря на полученный приказ оказывать мне всяческую поддержку, он счел бессмысленным риском пытаться снять с меня ложное обвинение и вознамерился отсидеться в тихом углу. Мне эта идея категорически не понравилась, поэтому одним прекрасным утром я просто сбежала и направилась во владения Ректора, логично рассудив, что Анг Сарр не из тех, кто складывает все яйца в одну корзину, и часть его пресловутых секретов спрятана где-нибудь здесь.
Все-таки керторианцы очень хорошо владели собой, и граф Танварт исключением в этом плане не являлся. Если уж такими нарочито неправдоподобными байками его не вывести из равновесия, то оставалось только перейти к прямым оскорблениям… Правда, пока я раздумывала, стоит ли и, если да, то в какую форму лучше их облечь, он сделал следующий ход, заговорив с подкупающей искренностью:
— Ничего не могу понять. Простите, вы отдаете себе отчет в том, что находитесь на волосок от смерти?
— Это очень вероятно.
— И при этом вы считаете, что взбесить меня есть лучший способ задержаться на этом свете?
— Да нет, мне просто неприятен наш разговор, и я пытаюсь показать вам, что он бесполезен. — У меня не возникло ощущения, что честный ответ произвел на него благоприятное впечатление, и я все же проявила известную слабость, добавив в бочку дегтя известную толику меда: — Очевидно, у вас имеются какие-то резоны не убивать меня на месте. И на мой взгляд, будет лучше, если вы сами проанализируете их состоятельность, а я не хочу ни помогать вам, ни мешать.
— Резоны-то у меня имеются, а заодно и проблема, причем очень существенная… — с ненаигранной задумчивостью пробормотал он, и я сообразила, что он имеет в виду.
Танварту, безусловно, хотелось припрятать меня, заполучив лишний козырь в игре, но уже в его личной игре. Поэтому, во-первых, следовало адекватно оценить степень риска (и похоже, он считал ее приемлемой для себя), а во-вторых, я не могла вообразить себе место, куда бы он мог меня упечь. В столицу не отвезешь, слишком опасно, да и далеко, здесь тоже оставлять глупо — Ректору непременно обо всем доложат. Владения Танвартов удовлетворяли по идее всем требованиям, но они располагались еще дальше, чем Элерион… К счастью, граф оказался изобретательнее меня и нашел выход из тупика, что ознаменовалось легкой усмешкой:
— Вот теперь я, пожалуй, могу ответить на ваш вопрос о дальнейших планах. — Продолжение последовало после воистину театральной паузы. — Из чисто мужской солидарности я присоединюсь к мнению, изложенному вам капитаном Рагайном, — посидите-ка вы пока что в тихом, укромном месте. — Не успела я открыть рот, как он с преувеличенной вежливостью кивнул: — До новых встреч!
Больше эффектов не последовало, он лишь едва заметно напрягся, и вдруг мир бешено завертелся перед моими глазами, а через мгновение свет вместе с сознанием погас…
Первой мыслью, посетившей меня после того, как я очнулась, была: «Капитан и Крат наверняка будут драться на дуэли за право первым обсудить со мной мою ночную эскападу. Потому что второму свои мысли по этому поводу высказывать будет уже некому…» Однако, с другой стороны, я была жива-здорова и даже проникла в стан врага, из чего зачастую удается извлечь массу пользы. И для начала, конечно, следовало попробовать выяснить, в какой уголок этого стана меня занесло.
Беглый осмотр помещения, в котором я находилась, не дал ничего, кроме тривиального заключения, что уютным его не назовешь. Начать хотя бы с того, что стены и потолок являли собой кладку из грубо отесанного камня, да и пол был ничем не лучше, только ровнее. Кровать, правда, радовала — не слишком широкая, она все же была достаточно удобной, матрац мягким, а белье чистым. Остальная обстановка больше соответствовала стенам, нежели кровати, — грубый деревянный стол да пара стульев. В качестве окна предлагался расположенный почти под потолком узкий проем, которым воспользовался яркий солнечный луч, чтобы скрасить мое одиночество. Подтащив стул, я сумела выглянуть наружу и убедиться: я обретаюсь в подвале и имею замечательную возможность любоваться небольшим участком зеленой травки и гораздо большим — голубого неба. Для проформы я осмотрела и дверь, но она была убедительно массивна и, разумеется, запиралась с внешней стороны.
Что ж, один вывод представлялся очевидным — похоже, меня поместили в подземный каземат, которым, по слухам, был оборудован каждый уважающий себя замок. Но ключевой вопрос — чей это замок? — по-прежнему ставил в тупик. Судя по солнцу, была где-то середина дня, а я вряд ли провела в отключке больше суток, так что добраться до родового гнезда Танвартов мы бы явно не успели, на востоке же у Дина, уроженца западной провинции, близких друзей быть вроде как не могло. Конечно, у Ректора тут наверняка имелось множество союзников, но едва ли Танварт мог обратиться к кому-нибудь из них с просьбой спрятать его личную пленницу…
Не берусь судить, нашла бы я разгадку самостоятельно или решить эту задачку мне оказалось бы не по зубам, но процесс еще шел, когда довольно неожиданно раздался лязг отпираемых засовов, затем с противным скрипом дверь отворилась, и выяснилось, что меня пожелал удостоить своим визитом… герцог Девейн. Не знаю уж зачем, но я почтила его появление вставанием, да так и застыла, пока он шел до стула, на котором устроился с основательностью немолодого человека. После чего, правда, он довольно любезно указал на второй стул, оставленный мной у окна, и радушно предложил:
