— Присаживайтесь, герцогиня.
— Благодарю, — выдавила я наконец, но опустилась на краешек кровати.
Пару минут мы играли в обыкновенные гляделки. Возможно, Девейн и думал, с чего лучше начать беседу, я же о подобной возможности даже не вспомнила.
— Не ожидал я увидеть вас так скоро, — многообещающим заявлением прервал он молчание. — И, если честно, предпочел бы и вовсе никогда не видеть. Но что случилось, то случилось, и теперь мне очень бы хотелось услышать о том, как вы здесь очутились?
— Знаете, — не удержалась я, — этот вопрос и меня живо интересует. А вы действительно не имеете ни малейшего представления, кто и зачем меня сюда запер?
— Не говорите глупостей, — резко оборвал меня герцог. — По чьей инициативе вы наслаждаетесь гостеприимством моего дома, мне прекрасно известно. Но вот цепь событий, приведших к такому результату, хотелось бы представлять более четко.
— А зачем, если не секрет? — нагло поинтересовалась я и удовлетворенно заметила, что мое поведение его немного обескуражило. Хотя не исключено, что честно ответить на этот вопрос изначально входило в его планы… Так или иначе, но герцог едва заметно поерзал, словно устраиваясь поудобнее, и хладнокровно сообщил:
— Затем, что мне непривычна роль пешки, которую игроки двигают, куда захотят, то бросая на передовые, то отставляя за ненадобностью в дальний пыльный угол.
О, вот как! Неожиданный поворот… Даже при всей расчетливости керторианцев вопросы мести для них обычно выше интриг, и Дин Танварт, очевидно, полагал, будто старик будет отличным тюремщиком для жены герцога Галлего, но, судя по только что сделанному заявлению, Девейн отнюдь не горел желанием немедленно вернуть должок Ранье, вздернув меня на воротах замка, более того, он был явно нацелен на мирные переговоры. Теперь все зависело от того, насколько грамотно и убедительно я смогу обрисовать сложившуюся ситуацию. Параллельно с этим следовало если не расположить его к себе, что в принципе вряд ли достижимо, то хотя бы настроить против моих врагов… В попытке выиграть время я прибегла к любимому:
— Скажите, герцог, своим пребыванием в этой не сказать чтобы милой комнате я обязана графу Дину Танварту?
Собеседник соизволил едва заметно кивнуть, и я приободрилась.
— Это хорошо. В том смысле, что не произошло ничего неожиданного. Если не секрет, под каким соусом он вам все это преподнес?
Но тут старый герцог, к сожалению, решил напомнить, кто у кого… э-э… в гостях:
— Давайте пока не будем касаться этого вопроса. Но я не исключаю, что по ходу нашей беседы необходимость его осветить появится сама собой.
Ну и ладно, есть и другие способы получить тайм-аут на раздумья. Я выбрала самый простой и надежный.
— А нельзя ли создать более благоприятные условия для столь серьезной беседы?
Сдается мне, промелькнувшая на его лице усмешка относилась к тому, что все мои трюки для него прозрачны, но вслух он был сама вежливость и предупредительность:
— Извольте, что вам угодно?
Не став жеманничать, я честно созналась:
— Ну, например, посетить туалет. От легкой трапезы тоже бы не отказалась.
Я не заметила, чтобы он нажимал на какие-то кнопки, но в комнате появился слуга, больше похожий на охранника, и меня препроводили в соответствующее помещение. Где, кроме всего прочего, я обнаружила небольшое окошко, не забранное решеткой, сквозь которое, приложив определенные усилия, вполне можно было просочиться. Однако перспектива дальнейшей беседы с герцогом Девейном показалась мне значительно более привлекательной, нежели одинокое, бесцельное блуждание по лесам Кертории. Тем паче что некий общий план своего выступления у меня потихоньку сформировался… А посему, наскоро умывшись и пригладив волосы, я позволила доставить себя обратно в камеру, где мне тотчас указали в направлении стола, на котором уже красовались легкие закуски и вино, а рядом стоял второй стул, заботливой рукой передвинутый от окна.
Разумеется, начинать разговор, пока я атаковала блюдо с канапе, он и не пытался, поэтому мне, чтобы не терять инициативу, пришлось невежливо буркнуть с набитым ртом:
— Итак, вы хотели узнать, что происходит?
— Да.
Теперь выдать заранее заготовленную фразу ничто мне помешать не могло, и я спокойно дожевала, глотнула вина, после чего сообщила:
— Ничего сверхъестественного. Просто в разгаре очередной заговор за господство над миром, и вы случайно оказались в его центре.
Реакция Девейна лишь фрагментарно совпала с ожидаемой — любопьггство и, возможно, недоверие; он чуть прищурился и уточнил:
— Что значит «над миром»?
— О, в самом общем смысле — над всем миром. Керторией, Галактикой.
Герцог задумался, но с ходом своих мыслей ознакомить меня не торопился, а разгадать их я даже не пыталась. Вывод его, впрочем, был прост и безукоризненно логичен:
— Раз уж, герцогиня, вы между делом поставили меня в известность о существовании такого заговора, то несомненно собирались сообщить подробности. Я вас слушаю.
И я охотно пустилась в изложение — той части, где вскрывалась подоплека завещания Торла и инфильтрации керторианцев в Галактику, не забыв упомянуть, что инициаторами всего проекта были Принц и Ректор. Девейн слушал расслабленно, но внимательно, а когда я взяла паузу, перед тем как перейти к событиям последних недель — были тут, знаете ли, некоторые трудности, — вновь продемонстрировал хороший образчик дедукции:
— Извините, я вам не то чтобы не верю, но… Хорошие керторианские заговоры имеют обыкновение срабатывать. Насколько я понимаю, у этого и конкретных противников-то нет, но все происходящее сейчас выглядит со стороны как жестокая борьба.
— Вы правы. Тут… гм… недавно выяснилось, что у авторов проекта планы на будущее существенно разнятся.
Он, похоже, оценил мою лаконичность.
— И что же это за планы?
— К чему стремится Его Высочество, пока выше моего понимания, а Анг Сарр просто собирается извести всех своих противников. Для начала он решил прибрать к рукам королевские регалии — у вас ведь придают большое значение символам. А заодно тем самым кардинально осложнить жизнь другим претендентам на трон, буде они появятся.
— Вы хотите ему помешать? — Надо же, ни тени иронии.
— Да. А вас бы он устроил в качестве Короля Кертории?
— Мне это безразлично, — сказал он таким тоном, что трудно было не поверить. — Но почему?.. Почему вы — и, очевидно, герцог Галлего — оказались на стороне Его Высочества?
— Хм… С Ранье все не так просто, а я… Ну все-таки я его дочь.
