— Саша, только не спеши! — умоляет Кег, облизывая губы. Ему хотелось быть и там, и там, хотелось насладиться и оторопью жертвы, и убийством, вот и задержался с обращением, жадно наблюдая за ошарашенным Николаем. — Саша, не спеши!!
И через секунду чёрный перс присоединяется к избиению, втыкая наконечник хвоста в плечо орущего от боли чела.
Исчезновение полицейского не стало для Зимавы неожиданностью… Хотя нет, кое в чём стало. Фея ожидала, что засевшие на вилле маги заберут слишком умного чела внутрь, понимала, что ему устроят принудительный портал, но не почувствовала предварительный этап любого заклинания: характерное нарастание магического поля. Портал возник вдруг, резким всплеском, что косвенно продемонстрировало силу неизвестных колдунов.
— Неплохо, — пробормотала Зимава, на полном серьёзе раздумывая, не нырнуть ли в спасительную «Дырку жизни». — Скажите честно, друзья, вы меня видите?
Пробились ли они через её маскировку? Почувствовали осторожнейшее сканирование? Готовы ли рискнуть и напасть на боевого мага Зелёного Дома?
Через две секунды фея пришла к выводу, что следует наплевать на гордость и сбежать, но… Но правильное решение запоздало.
Следующий магический всплеск случился прямо под носом: у водительской дверцы. Зимава приняла его за аркан, но вместо заклинания из облака энергии явился мускулистый синий воин, который сразу же, не тратя времени на разговоры или угрозы, прямо через стекло ударил фею кинжалом. Длинный клинок, направленный сильной рукой, легко прошёл сквозь стекло и вонзился Зимаве в глаз, на полпути остановив тянущуюся к «Дырке жизни» руку.
* * *
Санкт-Петербург и окрестности,
28 апреля, четверг, 21.15
Думаете, я ему не звонил?
Сто раз, чёрт возьми! Сто тысяч раз!! Стопицотмильёнов!!!
Николай не подходил к телефону, но я всё равно звонил: из дома, по дороге в «Шереметьево», в аэропорту, потом в «Пулково», в такси из «Пулково»… Вы спросите, почему я не воспользовался порталом и не прыгнул в Питер? Нет, не потому, что я экономный дурак, ведь самолёт обошёлся мне дороже магического перехода. А потому, что я просто дурак, вот почему.
Во-первых, я понятия не имел, что делать, и всю поездку усиленно размышлял над проблемой. А во-вторых и в главных, я совершенно не ожидал, что Николай приступит к активным действиям прямо сейчас, надеялся, что у меня есть время до утра.
Да, я идиот.
Я его недооценил.
А ещё большим идиотом я выглядел, стоя перед закрытой дверью его квартиры, сжимая в руке издевающийся длинными гудками телефон. Не перед соседями выглядел — я пришёл в мороке невидимости, а перед самим собой. Все раздумья полетели к чёрту, поскольку в них я моделировал нашу встречу, которая не состоялась, и пришлось менять стратегию на ходу.
К счастью, я справился.
К несчастью, было слишком поздно.
Убедившись, что в квартире никого нет — это какие нужны нервы, чтобы выдержать непрерывный звонок в течение пяти минут? — я вскрыл дверь волшебными отмычками, вошёл внутрь, набрал Службу утилизации и заказал экстренный выезд менеджера по оперативному вмешательству… Угадаете, кого они прислали? Ага, Клабека Турчи. Злого, как насморк Спящего.
— Ты спятил, чел? Снова квартира? — завопил шас, едва вывалившись из портала. — Ты себе недвижимость выбираешь, что ли?
Однако на этот раз я шутить не собирался.
— Речь идёт о жизни и смерти, брат, — отрывисто бросил я. — Мне нужно знать, где находится хозяин квартиры, и устроить туда портал. Немедленно.
Шасы способны издеваться и демонстрировать своё остроумие довольно долго и при любых обстоятельствах, но в большинстве своём они великолепные психологи и прекрасно чувствуют происходящее.
— Ты сможешь объяснить своё внезапное появление? — деловым тоном поинтересовался Клабек.
— Придумаю что-нибудь.
— Что?
— Он считает, что я из ФСБ, а ФСБ положено всё знать!
— Федра…
— Мля, Клабек, я тебя… — Уверен, в этот момент я был страшен. И не только внешне. Я чувствовал, что произошло непоправимое, и готов был убить за то, чтобы немедленно оказаться рядом с Николаем. — Ты не понимаешь, что я сказал? Жизнь и смерть!
— Хватит орать!
Шас почти молча прошёл в ванную. «Почти» означает, что он бормотал себе под нос неясные ругательства в адрес «понаехавших в ТГ хамов», но их я пропустил мимо ушей. Я снова и снова набирал Николая и потому не видел колдовских обрядов, но примерно представлял, что Клабек творил в ванной комнате. Для начала мой любимый менеджер взял с полки зубную щётку… Нет, сначала он открыл рюкзак, вытащил ноутбук, подсоединил к нему через USB глубокую чёрную чашку с красными письменами, налил в неё воды, добавил пару капель из пузырька, извлечённого из того же рюкзака, прошептал заклинание, запустил приложение на ноутбуке, посмотрел на часы, позволяя воде набрать нужную магическую плотность, через тридцать секунд взял зубную щётку Николая и ткнул её в чашку. Не сунул, а именно ткнул. После чего прочитал вторую часть заклинания, обновил приложение, отсоединил от компьютера чашку, вернулся ко мне и продемонстрировал монитор с картой Питера и красной точкой где-то внизу.
— Твой приятель вот тут, на Изоплите. — Клабек помолчал и добавил: — Там небольшая рощица.
И то, как шас это произнёс, мне совсем не понравилось.
Но то, что я увидел на Изоплите, не понравилось ещё больше.
Николай лежал среди деревьев. Ещё более худой, чем прежде, окровавленный и совсем мёртвый.
— Не подходи, — велел Клабек, схватив меня за рукав. — Вообще не двигайся. Стой как стоишь: так следов меньше убирать.
И я стоял. Стоял, не чувствуя хлещущие по лицу и голове струи дождя, и смотрел на изрезанного полицейского. И едва слышал жестокий голос, упрямо пробивающийся сквозь заполонивший мою голову белый шум.
«Это ты его убил».
«Это ты его убил».
«Это…»
— У тебя такая рожа, будто это ты его убил, — тихо сказал Клабек.
И тогда я заорал.
* * *
Гостиница «Гоголь»
Санкт-Петербург, набережная канала Грибоедова,
29 апреля, пятница, 10.54
В эту ночь я пил жёстко. Не меньше ста грамм водки в «жахе», а жахал я каждые десять минут, не реже. Стакан за стаканом, бутылка за бутылкой. Без закуски. Не чувствуя ни горечи, ни алкоголя. Не пьянея.
Наверняка и с вами такое было: хочется… Нет! Не хочется — нужно! Нужно упиться «в ноль», «в соплю», нужно забыть обо всём, покинуть реальность хотя бы на время, а не получается. Водка льётся, толку нету. Словно ответственный за отключение решил поиздеваться или наказать… Да, наказать, так будет точнее: меня наказывали за то, что я натворил. Наказывали тем, что я не мог вырубиться. Наказывали стыдом и раскаянием. Водка лилась в меня как в пустоту, потому что я был пустотой. Я исчез. Чел по имени Юрий Федра растворился, превратившись в ничто. Да и поганенький это был чел: самонадеянный кретин, возомнивший себя великим детективом. Моральный урод…
