— Нам нужна их жертва, — прошептал воин. — Готовьтесь к атаке.
— Слушаюсь. — Маг кивнул и исчез. У них давно было готово заклинание, которое придерживали для подходящего случая. И вот он, наконец, представился.
— По-моему, звук приближается, — заметил Ками. — Ольгар, кого бы они не загоняли, те явно пытаются добраться до крепости.
Хранитель камня Дракона внимательно прислушался и медленно кивнул:
— А ведь ты прав. И если жертва так нужна их хозяину, то я думаю, что она нам будет нужнее…
Тонкие губы друга растянулись в улыбке.
— Всадники! Двое! — голос часового на воротах.
— Ты всегда был везунчиком, Ольгар, — Ками поправил перевязь меча.
— Не сказал бы, — хмыкнул тот. И гаркнул часовому:
— Открывай ворота! Приготовиться к атаке!
Маги и воины выстроились на стене.
А всадники были уже совсем рядом. Узкая щель врат открыта так, что может проскользнуть лишь один всадник. И первый конь врывается призрачной молнией, за ним темная тень второго и ворота захлопываются в тот момент, когда из леса показывается погоня.
И восторженный крик одного из всадников:
— Йяя-хууу!
— По-моему, они не слишком испуганы, — усмехается Ольгар. И одним невероятным прыжком оказывается на вымощенном дворе крепости, рядом с темным всадником.
— Кэртис! Морда твоя усатая, как ты здесь?! Я то думаю. Кто мог так довести зверушек, что их господин решил нос наружу высунуть… Надо было тебя сразу суда притащить!
— Ольгар! — оборотень соскальзывает с коня и крепко обнимает друга.
— Ты и жреца притащил с собой?!
Оба поднимаю головы и замирают, потому что Жрец Лейлы так и не спешился. Он развернул своего Призрака в сторону ворот и сидел с напряженно прямой спиной. Его сапфировые глаза почти светились, пытаясь что-то увидеть сквозь зачарованное железо ворот.
— Лиани? — осторожно зовет Кэртис.
Тот судорожно выдыхает и поднимает лицо к небу, окрашенному кровавыми росчерками заходящего солнца, и дикий вопль ярости и горя срывается с его губ:
— Я убью тебя, ублюдок! Вырву твое сердце, и сожру его у тебя на глазах!
Темные отшатываются от полыхающей ярости юноши.
— Командир. — Рядом с Ольгаром появляется маг. — Болы собираются атаковать. Им очень нужны эти двое.
— Тогда используйте заклинание, — тихо отдает приказ тот. И осекается под тяжелым взглядом сапфировых глаз.
— Лорд Лилиан?…
— Какое заклинание?
— Мы можем ослабить контроль над ними, и тогда их будет легче уничтожить, — отрывисто поясняет темный, видя странное чувство, плавающее по яркой радужке глаз жреца.
— Ольгар… пусть они ударят, когда я выйду за ворота.
— Ты сошел с ума? — одновременно выкрикнули оборотень и воин.
— Давным-давно, — вдруг улыбнулся он. И улыбка была горькой.
— Верьте мне. Я знаю, кто такие ваши болы.
— Хорошо, — помолчав, проворчал Ольгар. — Я задолжал тебе в прошлый раз, но потрудись выжить и все объяснить.
— Договорились. — Он соскользнул с Призрака. И взглянул на Кэртиса. Оборотень серьезно смотрел на юношу. Тот хлопнул его по плечу:
— Верь мне.
Очень медленный кивок.
— Ты слышал его? — Ольгар повернулся к магу. — Выполняй.
— Слушаюсь и повинуюсь. — Маг поклонился.
Я стоял и смотрел, как они медленно приближаются ко мне. Я разгадал загадку болов, когда их ледяной ужас коснулся моего сердца. И я, наконец, смог расшифровать их крик.
Я смотрел в вытянутые изуродованные, покрытые наростами лица, лишь отдаленно похожие на человеческие. Огромные словно порванные рты со свисающими с клыков слюнями, — эти челюсти были способны перекусить мне шею в одно мгновение. Искореженные гротескные тела, непропорционально длинные руки, заканчивающиеся гибкими пальцами с острыми когтями.
На бедрах грязные тряпки, сохраняющие подобия повязок, как насмешка…
И этот нескончаемый вой…
— Боооо. лллл….аааааааааааааааа….
Я почти до крови прокусил губу, чувствуя волны проецируемого в мой мозг и мое тело ужаса… как же больно…
— Больно, Лейла! — Я кричал от ужаса и горя. — Больно, Лейла!
И они замирают, в глазницах с трудом ворочаются шары глаз… да именно это они кричат, и кричат, и кричат…Больно! Лейла! Жалуясь и призывая свою богиню! Бывшие воины Лейлы, пятьдесят лет назад попавшие в руки жрецов Мрака! Будь проклята магия Крови и Мрака. Они те, кого называли гончими Лейлы. Они те, кто не смог умереть под пытками, и их изломали, исковеркали и извратили!
Лейла рыдала в моем сознании.
— Я не знала, Ли! Я не знала! Рой умеет прятать! О, мои прекрасные смертоносные гибкие охотники! Убей его, Ли, убей! Я умоляю!
— Я попытаюсь — я смотрел на замерших в двух шагах от меня болов, которые испытывали растерянность… сомнения… они чувствовали что-то… но вот он. Хлесткий удар-приказ по сознанию, все затмевающая боль!
Я взмахиваю рукой. И где-то за спиной, Темные бросают заклинание, давно сплетенное и заряженное. Бросают его по той нити приказа, которая почти вспыхнула, указывая путь к своему господину.
Я перехватываю Синее Пламя, материализующееся по моему зову, и с силой втыкаю его в землю перед собой, перед первым болом, готовым вонзиться мне в горло. Мои действия уже не зависят от меня, мной управляют руки Лейлы, её возросшая сила.
Синий камень на рукояти сверкает в последнем луче заходящего солнца, и эта вспышка отражается в мутных глазах чудовища.
Я выпрямился — а бол заворожено застыл перед волшебным мечом, лишённый связи с повелителем, которая подхлестнула бы его приказом и болью, — потому что сейчас его хозяин сражался с заклинанием магов Черной Ложи.
Болы сморят на меч. Их конечности подрагивают, и мертвенная тишина над нами.
Сила наполняет меня, Сила Убийцы, и нестерпимо жжет переносицу первый лепесток. Глаза горят, словно кипят подступающие слезы ярости.
Болы жадно подаются вперед. Они чувствуют магию, которой питаются. Я стиснул зубы, чувствуя, как их боль проникает в меня, захлестывает волной.
Второй лепесток на переносице приносит прохладу лесной чащи, сила Лейлы обнимает тело и искалеченную душу. Тихая мелодия, — и чудовища замирают, ошметки памяти просыпаются, пытаются прорваться из глубины, где были бережно сохранены.
Моя богиня поет колыбельную для детей, заблудившихся в боли, но продолжающих звать её, даже не помня, чье имя пытаются произнести их губы.
Иди.
И третий лепесток, завершающий, объединяющий все стороны сил жрецов Лейлы.
