— А души?
— А что души?
— Неужели Терн обладал такой сильной магией, что смог установить заклятие, связывающие души, да еще и разных уровней структуры? — удивилась я.
— Душа — субстанция, не зависящая от уровня или структуры. От них зависят только воплощения, — сказал Волтивер, — а Терн… — в голосе оборотня на миг просквозила ненависть. — Терн был великолепным магом. Но в этом заклятии не важна степень, здесь нужна последняя жизненная энергия, которая является самой сильной. Именно поэтому «Весы» — посмертное заклятие, но его к сожалению, невозможно наложить самому на себя… Энергия, высвобожденная в следствие смерти источника, достраивает наложенное заклятие и на время связывает души, постепенно разрывая связь объекта с телом. Но поскольку высшую энергию, из которых сотканы души, невозможно удерживать долгое время — все рассчитано до мелочей — заклятие действует ровно столько, сколько необходимо и достаточно для прекращения жизнедеятельности физической оболочки… Источником обычно делают любое подвернувшееся существо высшей расы. Иногда даже без клятвы. Хотя это и запрещено…
— Занятно, — пробормотала я. — В таком случае мне нужно благодарить Терна за то, что он дал мне шанс и открыл Дар. Мог бы и просто накинуть заклятие.
— А мог бы сделать «капканом» и немагическое существо… — тихо сказал Волтивер.
— Это было бы подло, — ответила я, отстраненно раздумывая над тем, как часто применяются «Весы…», если слово «капкан» столь привычно и обыденно произнесено оборотнем.
— А то, что он сделал — не подло, да? — вдруг зло спросил Волтивер. — Если бы я тогда знал, что у него в голове — не раздумывая, убил бы на месте.
— Брось, — мягко сказала я. — Все так, как и должно быть. Вдруг — это судьба? Лучше ответь мне на такой вопрос: обязательно нужно, чтобы источник был именно убит? Или возможно, чтобы он сам…умер? По своей воле.
— Даже думать об этом не смей! — ледяным тоном предупредил оборотень.
— Я просто спрашиваю, — вернула я тон. — Да или нет?
— Это не имеет значения, — помедлив, вздохнул он. — Главное — физическое прекращение жизни…
— Почему же не имеет… — тихо сказал ангел. — Самоубийство разом отбросит твою душу на две ступени ниже. Будешь заново учиться ценить жизнь…
— Это плохо… — я задумчиво потерла лоб. — В таком случае мне придется попросить кого-нибудь из вас… — подняла глаза, и, наткнувшись на два крайне мрачных взгляда, поспешила закончить: — Ну, или демона на крайний случай…
Это произошло снова.
Спустя всего лишь сутки.
Даже несмотря на то, что в поселке по приказу Архипа дежурили три боевые группы, включая нас.
Мы снова опоздали. Особенно я.
Я почувствовала, что он близко за мгновение до того, как нам сообщили о всплеске Силы. И это мгновение нужно было использовать…
…Дом, словно в насмешку, стоял даже не на окраине — почти в самом центре большого села. За забором мирно разговаривали в своих домах соседи, даже ничего не заподозрив, молчали собаки…
Добротная калитка была заперта. Дорожка к дому вилась нетронутой нитью, с одной стороны обрастая кустами малины и ниспадая ухоженными грядками с другой. Заплетенное виноградом крыльцо пряталось в тени его прохлады, мягко поскрипывая деревянными ступенями, принявшими на себя тяжесть наших поспешных шагов. Массивная дубовая дверь была приоткрыта, словно с издевкой предлагая войти.
След начинался прямо с порога. Он почувствовал, что село оцеплено и пришел телепортом прямо в дом…
Все та же тлеющая тропинка тяжелой неземной магии. Она вела через прохладные сени, минуя чрезмерно узкий коридор, в непривычно большую, видимо заменяющую еще и гостиную, кухню, где за столом полулежала, положив голову на руку, молодая девушка. Неподалеку от нее, на деревянной тумбочке невнятно бубнил телевизор. Трехцветная, якобы приносящая счастье кошка, испуганно жавшаяся к босым ногам хозяйки, зашипела и забилась в угол при виде нас с Волтивером.
Я внимательнее пригляделась к прикорнувшей девушке и тяжело вздохнула.
Точно так же за чашкой горячего нетронутого чая засыпала частенько и я, вымотавшись за день. Вот только моя аура не казалась тяжелым темно-серым маревом с впаянными в него светящимся искрами внеземного заклятия….
След вился редеющими крупинками, подбираясь к зарешеченному окну, постепенно угасая трепещущей россыпью золотых снежинок. На открытый там несколькими минутами ранее телепорт не осталась и намека…
— Он не просто знал, что мы здесь, он видел нас! — зло выдохнула я. — Иначе бы не выбрал равноудаленное от всех групп место! Он сделал это специально, чтобы не рисковать ни своей, ни нашими жизнями…
— И откуда он, интересно, мог это знать? — хмуро поинтересовался Риан — один из четверых магов, прибывших сюда вместе с нами и доселе не проронивший не слова. Что, вполне естественно, потому как другие боевые группы не горели желанием не только общаться с нами, но и пересекаться.
— Свита… — задумчиво предположил Волтивер. — Она ведь бесплотна. Мы попросту не можем ее почувствовать. А вот она нас…
— Приди мы телепортом, — тихо сказала я, продолжая его мысль, — могли бы успеть. А так… Он все знал заранее. И выбрал наиболее удаленное от нас всех место…
— Ма-а-ашка, мы вернулись! — раздался из сеней жизнерадостный женский голос, заставляя нас оставить разговор на потом и, отступив к дальней стене, опустить защитный полог, скрывающий от людских глаз. Я до боли закусила губу — все одно к одному, как специально…
— Зря ты с нами не пошла — бабушка расстроилась, — продолжала тем временем она. — Чай юбилей-то не каждый год бывает! Могла бы пропустить разок свои гулянки… — ворчливо добавила женщина и, не добившись ответа, встревожено встрепенулась: — Ау, Маш! Ты чего молчишь-то? Маш!!
— Олесь! Ну, ты на часы-то глянь, ночь уже давно, спит поди… — послышался укоризненный мужской голос.
— Да она сказала ждать нас будет, фильм какой-то смотреть собиралась… — растерянно сказала женщина.
Зашуршали по полу домашние тапки, женщина поспешно заглянула в пустующие комнаты и удивленно направилась в кухню.
— Маш? — Легкое изумление в голосе сменилось кольнувшим душу страхом: — Ты чего?…
Она еще ничего не поняла, но ледяное предчувствие коснулось сердца, заставив женщину резко встряхнуть девушку за плечи. Голова той безвольно мотнулась.
— Ты чего, тебе плохо?… — женщина заглянула в осунувшееся побледневшее лицо девочки и уже не скрывая страха, закричала, судорожно обнимая дочь, словно надеясь, что это хоть чем-то поможет. — Леш! Машка! Наша Машка!! Скорее в скорую звони!!.. Машенька…
