— И успех кампании будет зависеть от того, кто будет направлять эту силу, — подхватил Саргеж. — А возглавлять поход родина поручает вам, Старший мастер Героск.
В тронном зале воцарилась полная тишина.
— Но это небывалое!.. — через некоторое время не выдержал Наркил. — Магвои никогда не командовали легионами, у нас свои задачи. А посылать в качестве командующего одного из Управляющих Магармуса, человека такого возраста!.. Это…
— Вы желаете оспорить мой приказ, капитан Наркил? — совершенно спокойным тоном поинтересовался Саргеж, изогнув бровь.
Привычка к дисциплине взяла своё, Наркил осёкся:
— Нет, Правитель. Просто…
— Вот и славно, — на лице Саргежа снова расцвела довольная улыбка. — Тем более что вы будете сопровождать Старшего мастера Героска и примете под своё командование ту самую тысячу магвоев, о которой упомянул глава нашей Военной коллегии.
На сей раз Наркил смолчал. Мрачные предчувствия охватили его. Капитан посмотрел на Героска: как поступит? Не выскажется ли против этой неожиданной затеи? Не решится ли на открытое неповиновение Правителю? Наркил был готов поддержать его, пойти с ним до конца. И знал, что по меньшей мере половина Магармуса тоже.
Но тогда в Мистарте вспыхнет гражданская война, начнётся резня…
Пуаза затянулась. Три пары глаз смотрели на хмуро молчащего Героска. Две — Наркила и Мерхажа — с настороженностью, одна — Саргежа — с хитрой уверенностью. А Старший мастер размышлял. Он стоял — старый, но ничуть не согнутый годами, твёрдый как скала, будто бы окружённый незримым мистическим ореолом.
Наконец, Героск поднял голову.
— Старший мастер Героск и капитан Наркил приказ поняли и выполнят, — чётко произнёс он в традиционной для Магармуса манере. — Во славу Мадженси!
И Наркил понял, что они двое только что шагнули с обрыва, к которому Саргеж подвёл их, умело поймав в ловушку долга перед родиной.
***
Ослепительное пламя неистовствовало перед внутренним взором, вытесняя все мысли и не связанные с ним образы. Сполохи красного, жёлтого, оранжевого и фиолетового огня переплетались, создавая невероятную гармонию, которую нельзя было осознать — только почувствовать. Потоки пламени, что не жгло, а лишь приятно согревало, низвергались сверху, вздымались снизу, обтекали с боков. А в центре этого кружения находилось сознание мага, его душа, впитывающая силы Заката, пропускающая их сквозь себя и направляющая дальше. Туда, где кто-то ещё их улавливал.
Другой островок сознания, другая душа угадывалась за разноцветными огневоротами. Второй маг поглощал исходящую от первого силу, наполнялся ею.
Буйство красок всё нарастало, появлялись глубочайшие оттенки, которым, пожалуй, даже не было придумано названий в языках Накельты. Извивистые потоки пламени творили беззвучную симфонию, сплетённую из образов настолько древних, что их смысл невозможно было постичь. Пока. Быть может, когда-нибудь…
Всё происходило где-то за незримой гранью реальности. В реальности же Зоклас сидел с закрытыми глазами на полу в домике Эль-Ифарха, а сам хозяин застыл в такой же позе напротив него. Старый маг с безграничным удивлением и благоговейным трепетом впитывал силы Заката, открывал себя им, с упоением погружаясь в древнюю первостихию. И понимал, что именно к этому моменту он шёл всю жизнь. Даже если жизнь эта скоро закончится, она прожита не напрасно.
Силы, которыми повелевал сейчас Зоклас, были столь же мощными, как те, что он обрушил на головы вражьих ратников под Мистартой. Отличие было лишь в том, что на сей раз они лились незримо и бесшумно, и были не разрушительными, а созидательными. И только трое людей и пёс знали, что происходит. Для любого стороннего наблюдателя ничего необычного заметно не было. Лишь предвечернее небо над крошечным домиком на краю деревни обрело более насыщенный красновато-сиреневый оттенок в гамме красок заката.
Тихий был рядом. Он переводил взгляд янтарных глаз с одного мага на другого, чутко втягивал ноздрями воздух. Шерсть на загривке топорщилась, хвост распушился: незримые силы Заката овевали и древнего пса. И он тоже делился с людьми чем-то своим.
Магическое действие длилось уже долго. Начали они, когда солнце едва стало склоняться к закату, теперь же предвечерний небесный костёр уже догорал, уступая место наползающей ночной темноте. Ночь над Первым континентом вновь стала наступать постепенно, а не падать внезапной плотной завесой, как это было на склоне уходящей Эпохи Дня. Зоклас заметил это ещё после боя под Мистартой и понял, почему: он не дал Шорху погасить Эпоху Дня. Узкая полоса Заката отсрочила пришествие Эпохи Ночи. И теперь нужно было расширить эту полосу, как в видении Эль-Ифарха. Да, в том странном видении, которое только что начало сбываться, оказавшись пророческим: «красный меч» закатных сил Зоклас протянул безмолвному магу, и тот его принял…
Наконец, Зоклас открыл глаза. Сморгнул мутную пелену, застлавшую взор, и поглядел на старика. Тот обмяк, едва прервались потоки сил, и медленно завалился на бок.
— Что с ним? — послышался сзади приглушённый голос Силжа.
— Всё в порядке, — отозвался Зоклас. — Спит. Всё-таки возраст уж немалый для таких-то нагрузок…
Маг Заката встал, свернул свою накидку из шкуры и аккуратно положил старику под голову.
— Пусть отдохнёт.
— Значит, он оказался способен воспринять от тебя магию Заката, — задумчиво проговорил Силж, тоже поднимаясь на ноги.
Магвой покрутил головой, узрел хлеб и котелок с похлёбкой, и поставил их на стол. Затем сделал другу приглашающий жест.
— Неплохая мысль, — улыбнулся Зоклас, присаживаясь на табурет и берясь за ложку. — Магия способствует аппетиту.
— Ушастый, тебе хлебу дать? — Силж не упускал случая подшутить над Тихим.
К хлебу Пепельный пёс относился с недоверием, как и к любой пище, которую не сам добыл. Потому предпочитал его не есть. Выпрямившись во весь рост, Тихий коротко прорычал что-то в адрес магвоя и с гордым видом удалился за дверь, которую сам же и открыл лапой. Спустя миг дверь закрылась: пёс толкнул её с обратной стороны. В окне люди различили тёмный силуэт, умеренно быстрым бегом направившийся к лесу. Зоклас знал, что в эту ночь предстоит расстаться с жизнью парочке зайцев или какому-нибудь зазевавшемуся копытному: Пепельный пёс строго соблюдал мясную диету.
— Да, — проглотив несколько ложек похлёбки, ответил Зоклас на вопрос Силжа. — Поразительно, но этот старик сам развил в себе способность сочетать несочетаемое. А может, она у него была от роду. Как бы то ни было, это он оставил в лесу ту магическую метку, совместив силы Дня и Ночи. Причём последние, как мы и думали, явно от Шорха.
