Дийс слегка прервался.
— Тишь, гладь, благодать, самое время расплодиться и начать делить землю, — прокомментировал скептически, прервав чтение, и вопросил у обоих гостей сразу. — Где феодалы? Графья, короли, лендлорды?
— А их что, не было? — изумился Серазан.
Глаза у Рона стали совсем жалобные. Из вопроса Дийса ему были точно понятны от силы три слова: «где», «плодиться» и «земля».
— Дорогие коллеги, — подал голос Ренн, — упомянутая вами система управления имеет место там, где в составляющих натуральное хозяйство, недостаток земельных участков и постоянная угроза захвата со стороны соседей. Тут, как я понимаю, просто началась искуснейшая борьба за выживание. Это как если бы вам, дорогой Тердори, дали участок земли, подсобное хозяйство, и предложили бы все это обрабатывать.
— Внуки, — сообщил упрямый Дийс, продолжая, видимо, затяжной спор с другом на эту тему. — Моим внукам уже стало бы тесно в одном дворе, и к тому же успешное хозяйство имеет тенденции расширяться.
— А они не успели, — безмятежно отпарировал Ренн. — Потому что попали в поле зрения здешних, как вы выражаетесь, графьев.
— Кстати, о графьях, — подал голос Серазан. — Есть что-нибудь вроде карты расселения по расам и народам? Кого сколько где живет?
— Очень примерные карты, — ответил Ренн, выводя Серазану целый список файлов. — Кто где живет, кроме людей, вычисляется косвенным путем, по распространенности легенд, по географическому признаку. Здешние люди не ищут вычурных названий. В горах у них живет народ горный, в озерах — озерный, в лесу — лесной…
— Это потому, что нигде, кроме леса, лесной народ жить не смог бы! — объяснил Рон. — А там, куда он приходит жить, вместе с ним приходит и лес.
— Очевидно, так, — продолжил Ренн. — Исключение составляют гибриды: кентавры, например. Эти кочуют со своими стадами по степи, но их молодняк можно встретить где угодно. Правда, кентавры неразговорчивы. По крайней мере, с нашими.
— Говорят, они иногда приходят на круги, торгуют, но очень не любят посторонних там, где пасут скот, — опять дополнил Рон, — а скот они могут пасти всюду, где растет трава. Они азартны, часто устраивают скачки, но редко приглашают посторонних на свои праздники. Да и людям среди них опасно находиться, честно говоря. Зашибут и не заметят.
— Итак, — больше для Серазана и Рона, чем для Морэмириса Ренна, продолжил архивист Дийс, — мы подходим к самому любопытному. Тут довольно много, так что я пройдусь по маркерам, остальное вы сами:
«…По мере того, как люди обживали новые места, они начали сталкиваться с представителями местных культур. Любопытно, как буквально за полстолетия изменился характер оставляемых документов: если до того это были в основном чертежи, пояснительные записки к изобретениям, таблицы различных ремесленных и сельскохозяйственных параметров, то с этого времени начинаются записи о всяческих чудесах. Понятие „скрытые народы“ становится повсеместным, понятие „колдовство“ — широко распространенным.
Трудно определить точно причину подобной перестройки мировоззрения, можно только предположить, что прогрессирующий недостаток знаний, отсутствие четкой образовательной системы, особенно повсеместного начального обучения, заставило сознание людей измениться от рационально-прагматического до бытовой мистики.
Про успешных людей, ремесленников и земледельцев стали говорить, что они „тайное слово знают“ и что „местные помогают“. Вероятно, этим „словом“ была элементарная грамотность — возможность прочесть то, что осталось от первых колонистов и применить эти знания на практике. Мистичность населения можно объяснить и тем, что при расселении они столкнулись с неизвестными природными явлениями, и не имели никакой научной базы для их изучения».
Тердори Дийс отошел от терминала и налил себе кофе.
— Если говорить о Вульфрике Дорре, то, дойдя примерно до этого этапа, он окончательно переселился в лес, — печально заметил доктор Ренн. — Он твердо поверил в то, что сойдет перед местными за знатока «тайных слов», и решил рискнуть.
— С местными он справлялся, — согласился Серазан. — Правда, после знакомства с Грином я перестал понимать, как ему это удавалось — обычаи обычаями, но среди обязанностей мага, как оказалось, есть много такого, что выучить-узнать недостаточно… Впрочем, возможно, тут выручала отстраненность и некоторое удаление от деревень. С другой стороны, прожив здесь какие-то время, действительно обнаруживаешь у себя не вполне объяснимые способности — Дорр, подозреваю, умел куда больше, чем показывал.
— Дорра было очень трудно понимать, особенно после того, как он ушел в открытый поиск, — нехотя подтвердил Ренн. — Он сильно изменился. Чем дальше, тем больше недосказанного обнаруживалось в его отчетах. А начался этот перелом после нападения каменных тварей, которые похоронили всю нашу экспедицию.
— Зачем вы вообще пошли туда, где они водятся? — возмущенно спросил Рон.
— Мы и не знали, что там живет кто-то разумный, — вздохнул Ренн. — И вдобавок никто из нас не ожидал, что такое возможно проделать наяву. Замещение органики минералами. Знаете, я думал, для этого нужны как минимум столетия. А тут оказалось достаточно одного касания, чтобы процесс пошел настолько стремительно, что для превращения человека в каменную статую оказалось достаточно нескольких часов, и это на поверхности земли, на открытом воздухе!
— Горгульи — крылатые дети гор, — склонив голову, пропел сфинкс, оторвавшись от текста и пристально глядя на Ренна, — но не надо смотреть на них. Они роняют перья, но нельзя касаться их. Они живут в расщелинах скал, на ледниках, и могут пить только самую чистую воду. Когда кто-то селится рядом с их гнездом, они собираются всеми семьями, все, сколько их есть, и добавляют красоты камню, который любят. Маги подбирают брошенные перья и приносят их безнадежно больным людям. Перо горгульи — великий дар, но их трудно достать, не разозлив птицу.
Ренн положил на язык очередную горошину лекарства — уже не скрывая.
— Грин, а вы можете… — начал было Тесс, но одновременно с ним заговорил Дийс, и Серазан кивнул, давая ему первым закончить вопрос.
— Это животные или разумные существа? Они как-то предупреждают о нарушении границ, прежде чем атаковать? С ними можно договориться, если, к примеру, необходимо просто пройти через их территорию?
Грин ненадолго задумался.
— Пройти можно, если очень быстро и не шуметь. Договориться в обычном смысле, наверное, нельзя, но ведь кто-то следил за ними, чтобы записать повадки? Можно спросить здешних магов, если будет нужно.
