Я уткнулась носом в потемневшую обшивку и старалась не думать о суде. Подмывало уткнуться в Свена и до конца заседания просидеть под его плащом. Но взрослые люди умеют бороться со страхами, я тоже смогу.
- Перестань! Если трясёшься, значит виновна. Чистые сердцем смелы. И обещал ведь, вытащу. Не хотелось бы овдоветь, не женившись.
Хмурый, напряжённый Свен поглядывал то в окно, то на меня.
- Ага, мы в Ладыше, - довольно пробормотал он и пояснил причину странной радости: - Ладыш - это город такой. Он к востоку от замка Скордео. Ничего, местного судью я, кажется, знаю. Он раньше в Нурбоке приговоры выносил, встречались. Этот мне точно поверит. Да и старики не склонны к кровопролитию.
Интересно, за какие такие провинности судью сослали в другое место? По моим впечатлениям, Ладыш меньше Нурбока, хотя, что я видела из своего угла? Может, наоборот, повысили. Вон, сколько народу вокруг, лавки опять же всякие...
- Свен, - я заглянула в глаза магу, - зачем вы так на мне жениться хотите? По-моему, от вашего желания одни неприятности. Неужели я настолько ценный приз?
- Надо же когда-то, - пожал плечами Свен. - Ты годишься. Потом обговорим. Если хочешь, контракт составим.
Вот это новости! Оказывается, в Галании существуют брачные договоры.
Поплутав по запруженным людьми улицам, возок, дёрнувшись, остановился на площади с зарешеченным колодцем посредине. Сразу вспомнилась Прага, с точно таким же источником воды за ажурным железным плетением. Возле колодца толпились люди, в нетерпении тянувшие шеи, силясь что-либо рассмотреть сквозь оцепление солдат.
Где-то неподалёку кудахтала курица.
Пахло сдобой и конским навозом.
- Привезли, привезли! - зашумела толпа, завидев мою скромную персону. - Ведьма, ведьма!
От их фанатичного энтузиазма стало не по себе, даже порадовалась молчаливой компании солдат. Не нравятся мне эти хмурые взгляды, свист и улюлюканье. Народ явно рассчитывает на бесплатное шоу с костром и заранее вынес приговор.
Во Дворец правосудия юркнула мышкой, без понуканий, лишь бы скрыться от беснующейся толпы. Надеюсь, она не прорвётся внутрь, а то нас с Андреасом растерзают. И тех, кто за нас вступиться, тоже.
Меня усадили на одну из длинных скамей в безликом холле.
Острие алебарды уткнулось в грудь - как намёк на бесполезность попыток к бегству. Я и не собиралась, поджав ноги, терпеливо ждала, пока внесут Свена.
Местный Дворец правосудия напоминал нурбокский: тот же герб, те же оплывшие свечи, та же духота, толчея. Только просителей не видно - всё сплошь солдаты и зрители из числа тех, кому разрешили присутствовать на процессе. Они стайками стекались к тяжёлым рельефным дверям с изображением гидры.
Кажется, мы приехали первыми, Андреаса ещё не привезли.
Наконец внесли Свена. К нему тут же подбежала пара мужчин в придворной одежде, то есть в лосинах, шортиках и колетах, и, косясь на меня, начала о чём-то эмоционально расспрашивать.
Хотела встать, но солдат не позволил, толкнул обратно на скамью. Ну да, подсудимые отдельно, свидетели отдельно.
- Ничего, скоро придёт твой черёд, девочка.
Только сейчас я обратила внимание на мужчину, до сей поры молчаливо подпиравшего столб неподалёку от меня. По знаку-паутине поняла: передо мной маг.
Только тогда, когда поток зрителей схлынул, и холл опустел, мне разрешили встать и через боковую незаметную дверь завели в клетку. Рядом встал маг, позади - охрана из двух мускулистых молодцов.
Я испуганно огляделась, из-за прутьев рассматривая зал. Он оказался огромным, с партером и хорами, которые уже оккупировали зрители.
Зал гудел как гигантский муравейник. Люди перешёптывались и то и дело косились на меня.
Заёрзав на жёсткой скамье, отвернулась и устремила взор на возвышение, где должна была заседать коллегия. Все четыре кресла пока пустовали, зато секретарь за отдельным столом в углу уже очинил перо.
Так, где-то здесь и обвинитель. Уж не тот ли мужчина с бычьим лицом? Он подозрительно прохаживался перед судейским возвышением, периодически одаривая меня уничижительным взглядом.
Свена я тоже нашла. Он полулежал в своеобразной ложе и о чём-то переговаривался с двумя другими мужчинами, их я не знала.
Звон цепей и лязг замка за спиной возвестил: привели Андреаса. Пригнув голову, его втолкнули в клетку и усадили рядом со мной.
Андреас выглядел усталым, помятым, но, вроде, невредимым. Пара синяков не в счёт, лишь бы не пытали! Незаметно, вдруг запрещено, сжала пальцы малайонца и одними губами прошептала: 'Всё будет хорошо!'. Тот улыбнулся и в ответ сжал мою ладонь.
Внезапно голоса стихли, в зале воцарилась напряжённая тишина.
Робко подняв глаза, убедилась, члены коллегии заняли свои места. Начался суд.
Нас с Андреасом судили вместе, и тот самый мужчина, который пару минут назад пытался испепелить меня взглядом, с удовольствием живописал судьям наши прегрешения. От его слов холодела кровь, а в мозгу вертелось: 'Сожгут!'.
Зал то испуганно ахал, то возмущённо гудел. Я же кусала губы и добела сжимала пальцы.
Андреас казался невозмутимым, будто его не волновала собственная судьба. С каменным лицом малайонец выслушал обвинителя, глядя куда-то поверх его головы, даже не вздрогнул, когда тот выкрикнул, явно играя на публику: 'И разве после всего этого они не достойны смерти?!'.
Меня обвиняли в пособничестве преступнику и ведьмовстве. По версии обвинения, именно я помогла освободить Андреаса и открыть Врата. И так, по мелочи, убила кое-кого в замке, пока мой сообщник рубил голову графу Скордео, верному слуге короля.
Бред? Угу, бред, только подали его очень убедительно, умело подтасовав факты. Вспомнили, и как из тюрьмы бежала, и как посох в руках сжимала, и как в мужской одежде ходила. Словом, обвинение постаралось на славу.
Андреасу и вовсе вменяли государственную измену, предательство хозяина, чернокнижие, воровство, нападение на вершителей правосудия, шпионаж и убийство графа Скордео. По версии обвинения, Владислав тоже сбежал не без помощи малайонца.
Дело пахло керосином, я не верила, будто всё обойдётся, но обошлось.
Судьи по очереди начали допрашивать свидетелей и зачитывать протоколы допросов.
Обвинитель скрежетал зубами, то и дело выкрикивая: 'Ложь!', однако его пыл быстро охладил мэтр Алидис. Он поднял голову, смерил визави уничижающим взглядом и поставил точку в споре одним единственным вопросом: 'Вы не доверяете моим ушам и глазам, полагаете, будто я мог не увидеть истину?'. Обвинитель сразу стушевался, затих и сел на место.
Мои показания вызвали бурную эмоциональную реакцию зала. Кто-то даже всплакнул. Надо же, у меня завелись фанаты! После тихой, но только по громкости, а не смысловому посылу речи Свена, и вовсе раздались редкие крики: 'Невиновна!'.
