– И все же ты с самого утра о чем-то напряженно думаешь, – заметил Малыш.
– Да, – неохотно признал Буйвол. – Как-то беспокойно на душе. Тревожно…
Малыш заглянул другу в лицу. Сказал, словно тяжело вздохнул:
– Ты здорово изменился… Я говорил тебе это?
– Да… – сказал Буйвол. – Кажется, уже говорил. Кажется, не один раз…
Дорога шла в гору. Двигаться на лыжах стало неудобно, и друзья, ненадолго остановившись, сняли их.
– А монахов сегодня совсем не видно, – осмотревшись, заметил Малыш.
Впереди показался черный разлом ущелья. Пещерный монастырь был совсем рядом.
– Уверен, монахи сегодня еще появятся, – отозвался Буйвол, глядя на пустую дорогу, ведущую к храму.
Близилось время.
Первыми подошли к алтарю девять стариков в золотых одеждах – трижды клейменные Высшие Монахи, патриархи культа Локайоха. Встали перед лицом своего бога, опустились на колени, склонили обритые головы. Дрогнули бледные губы, произнося короткую беззвучную молитву.
Когда патриархи отступили назад и заняли свои места на жестких деревянных настилах, из трех подземных ходов тремя вереницами вошли в храм девяносто девять монахов в наглухо запахнутых черных одеяниях. Они встали широким полукругом за спинами сидящих патриархов, опустились на колени, подняли головы к потолку, хором восславили Локайоха. Потом они долго поочередно подходили к алтарю, неся в руках толстые черные свечи, и зажигали их от светильника, стоящего у ног золотой статуи. Отходили, держа перед собой частичку божественного огня, затылком чувствуя обжигающий взгляд Локайоха.
Монотонно зазвучали певучие голоса, и точно эхо раскатилось по огромному монастырю – во всех молельных комнатах, в кельях, в коридорах собравшие братья начали Молитву Единения.
И выступил из тьмы Суайох, одетый в кроваво-алый плащ. Прошел вдоль вереницы монахов, поклонился каждому патриарху, приблизился к алтарю, сунул руки в жаровню, полную тлеющих углей, зачерпнул их ладонями, умылся ими.
– Близится время, братья!
Голос ударил под свод пещеры, и заколыхались языки пламени на фитилях свечей и светильников. Плыла тягучая напевная молитва, и сыпалась сверху каменная пыль.
– Я – Суайох Отворяющий – жду неизбежного!
Патриархи закрыли глаза, призывая бога. Никогда раньше не собирались они все вместе. Теперь же пришел день – День Начала…
– Пришел день, когда исполнится Предначертанное, когда Желание будет исполнено, и в мире останется один Бог, и имя его – Локайох!
Девяносто девять монахов в черных одеяниях с черными свечами в руках умолкли, смежили веки, беззвучно обращаясь к своему единственному Повелителю.
– Мы все ждем, братья! Близится новое время!
Разом во всем монастыре смолк гул голосов.
И Суайох, закрыв глаза, опустился на колени перед алтарем, взялся за Диск Основания, указательным пальцем правой руки коснулся Глаза Огня, большим пальцем дотронулся до Глаза Воздуха, к Глазу Воды прижал указательный палец левой руки, большим пальцем коснулся Глаза Земли. Крепко прижался лбом к Сфере Отражений, чувствуя ее тепло.
Он не знал, что последует дальше.
Никому из людей, даже патриархам, не позволено знать собственную судьбу. Лишь часть ее может приоткрыться, если это будет угодно богу…
Суайох с нетерпением ждал неизбежного. Он верил, что ему уготована великая миссия.
Он должен был оживить Исполнитель Желаний.
Как? Он не задавал себе этот вопрос. Обо всем давно позаботился его бог.
Стало совсем тихо, даже фитили не плевались трескучими искрами, и не бились под потолком летучие мыши. От раскаленных жаровен поднимался дурманящий ароматный дым, расползался маслянистым облаком, заполняя пещеру. В сгущающейся мгле оживали мутные тени, они сновали среди замерших людей, собирались вокруг алтаря.
А золотая статуя Локайоха словно бы танцевала в мареве раскаленного воздуха.
– Кто такие? – окликнул их голос сверху.
Малыш поднял голову. Держась одной рукой за веревочное ограждение, с вершины нависающей скалы смотрел на них человек с трудноразличимым пятном на правой щеке.
– Малыш, – сказал лучник и с усмешкой поклонился.
– И Буйвол, – сказал мечник, медленно, чтоб это действие не казалось угрожающим, вынимая клинок из кожаной петли на поясе.
– Наш друг где-то в вашем монастыре, – сказал Малыш. – Он был ранен. Мы пришли за ним.
– Я знаю, – отозвался охранник. – Вы подоспели вовремя.
– Вы нас ждете? – спросил Буйвол.
– Зачем ждать неизбежное? – вопросом на вопрос ответил монах-стражник.
– Действительно… – хмыкнул Малыш. – Так мы можем пройти?
– Сейчас вас встретят и проводят до ворот.
Товарищи переглянулись. Чуть заметно кивнули друг другу.
– Мы бы хотел поговорить с Суайохом! – крикнул Буйвол.
– А он там, – охотно поделился монах. – У алтаря.
– В храме? – на всякий случай решил уточнить Малыш.
– Да.
– Сначала берем Шалроя, – прошептал Буйвол. – А потом… ну, ты знаешь… как договаривались.
Малыш кивнул. Оглядел укрепленные скалы, покачал головой:
– Опасное место. Мы сильно рискуем, отступая через это ущелье.
– Другого выхода нет. Если поторопимся, никто ничего не успеет понять.
– У меня есть предложение.
Буйвол нахмурился:
– Я не собираюсь менять план!
– Выслушай сперва… Я предлагаю взять Суайоха с собой. Прикрыться им.
Буйвол потер переносицу. Сказал недовольно:
– Мы сейчас словно два каких-то разбойника.
– Да уж, – согласился Малыш.
На очищенной от снега тропе показались два монаха. Они шли сверху, спускались от монастырских ворот, шагали широко, и мелкие камни сыпались у них из-под ног.
– Ты прав, – торопливо сказал напарнику Буйвол, исподлобья глядя в сторону приближающихся монахов. – Попробуем утащить Суайоха с собой. Если не пойдет – делаем, как предлагал я. Задерживаться нам нельзя.
– Авантюра, – сказал Малыш. Ему нравилось это недавно подслушанное слово, и он повторил: – Самая настоящая авантюра.
– Все получится! – Буйвол держал в руке обнаженный клинок. – Я чувствую это.
Монахи остановились в двух шагах от умолкших бойцов. Один из них сказал, легко кивнув:
– Мы проводим вас.
– Хорошо, – Буйвол стиснул рукоять меча, хрипло откашлялся, чувствуя колючую сухость в горле. – И давайте побыстрей закончим со всем этим.
– Следуйте за нами…
Суайох, закрыв глаза, слушал тишину и упоенно вдыхал дурманящий аромат сожженных трав. Ему чудилось, что рядом с ним ходит кругами огнеокий бог – тень золотого изваяния, призрак Локайоха, спустившийся с алтаря.
Девять патриархов сидели в неудобных позах на жестких настилах и, шевеля губами, беззвучно молились.
