сам седой весь, хоть и молодой…
Оборотень стиснул зубы так, что они захрустели.
— А что за колдуны у них такие, что даже магики с ними не справились? — вмешалась я.
— Страшные у них колдуны, не к вечеру будь они помянуты — округлил глаза хозяин. — Молниями повелевают. Лупят ими, точно устали не знают, коли в человека попадут, так одни угольки остаются, а ежели в дом — так развалины. Кличут их эти мерзавцы командорами, почести разные воздают.
— Так, может, они и вправду командоры? То есть командиры, по-нашему если.
— Может, и так. Даже скорее всего так, мнится мне. Уж больно могучи, — кивнул хозяин и, воспользовавшись короткой заминкой, когда все мы озадаченно переглянулись, услышав про командоров, вновь перехватил инициативу задавать вопросы. — А чегой-то, господа хорошие, ваш спутник-то всё молчит да молчит, как не свой?
— Блаженный он, — прогудел купец.
— А чего с вами делает?
— Дык куда ж я его дену? Брат он мне троюродный, родители его, старики, второй год как от болезни скончались, никого у сиротинушки не осталось. Хотел было в богадельню отвезти, да родной он мне, пожалел.
Купец, сохраняя на лице честнейшее выражение родственной любви, потрепал беловолосого по голове. Маг скорчил недовольную гримасу и отдёрнулся было, но, поймав мой успокаивающий взгляд, расслабился.
Как дитя малое, честное слово. Но хотя бы уже не силой приходится его за собой таскать, как в первые дни, когда только его нашли. Наоборот, теперь маг, точно собачка, всюду старался увязаться за мной и дальше пары шагов не отходил, а если отходила я, то беловолосый начинал невнятно ныть и не прекращал, пока я вновь не появлялась в поле его зрения. К Владу он, при этом, относился гораздо равнодушнее, а уж наш попутчик и вовсе не вызывал у него совершенно никаких эмоций.
Торговец, не обратив внимания на поведение мага, продолжил:
— Везде со мной путешествует. Иной раз даже помогает, ну там подай-принеси и всё такое прочее.
— Эк повезло ему с тобой, купец, — одобрительно закивал хозяин. — Или тебе с ним — блаженные, сказывают, удачу приносят, ежели не буйные.
— Приносят, как есть приносят, — охотно согласился торговец, бросая на нас с Владом многозначительный взгляд. — Да такую, что и поверить трудно бывает.
Мы, конечно, поняли, что за удачу имел в виду торговец. А хозяину харчевни оставалось довольствоваться лишь совершенно непонятными ему намёками да красивой, но насквозь ложной историей про провинции — Влад и купец точно отыгрывали перед зрителями прекрасно отрепетированную сцену, на ходу придумывая подробности путешествия и с воодушевлением, чуть ли не взахлёб, перебивая друг друга, чтоб самолично рассказать тот или иной «смешной эпизод». Мне же оставалось лишь тихо сидеть за столом, прислушиваясь к их разговору, да поглядывать за беловолосым, чтоб снова палец в кипяток не опустил или чего иного не удумал.
Заночевали в той же комнатушке. Хозяин, которому купец, разумеется, немало заплатил за такое радушие и гостеприимство, приволок откуда-то вполне приличные соломенные матрасы, так что ночь мы провели в тепле и под крышей.
По утренней прохладе, позавтракав остывшими остатками вечерней трапезы двинулись дальше. Поначалу мы с Владом собирались, распрощавшись с купцом, отправиться своей дорогой, но тот неожиданно запротестовал, уверяя, что вместе и веселее будет, и надёжнее. Уговаривал он до того настойчиво, что нам пришлось согласиться, что до развилки, где нам предстояло свернуть в сторону Озёрного Края, добираться будем вместе. Ну а там уж разойдёмся.
Я предпочла ехать сзади, так мне было хорошо видно, чем занят беловолосый — его мы с разрешения торговца усадили в телегу, а подобранную кобылку привязали к борту. Кажется, животинка была вполне не против, идти налегке ей нравилось гораздо больше, чем нести на спине вертлявого наездника. Влад, напротив, держался сбоку от передка — купец рассказывал ему, как сумел однажды отболтаться от банды разбойников. Судя по громкому смеху оборотня, история была презабавнейшей.
— Экий ты, купчина, сметливый. То-то я давеча удивлялся, как ты ловко про провинции придумал да про племянника, — отсмеявшись, одобрительно заметил Влад.
— Ну дык — ухмыльнулся тот. — Коли уж вы номадами притворяться решили, то чего ж не подсобить вам?
Улыбка слетела с лица оборотня.
— С чего взял-то такое, купец? — нехорошим голосом поинтересовался он и будто случайно уронил ладонь на рукоять сабли.
— А что тут гадать? — как ни в чем не бывало пожал плечами тот. — Видал я номадов, настоящих. Смуглые они все да чернявые. И ростом им до тебя далековато будет. Да и магика вашего с ошейником противумаческим я сразу узнал, полгода он ужо в бегах, во всех городах да деревнях портреты его показывали.
— Что ж не выдал нас? — помолчав немного, настороженно спросил Влад, но эфес сабли отпустил. — За мага ведь награда обещана немалая.
— Так жизнью я вам обязан, — аж всплеснул руками торговец и кивнул в сторону беловолосого. — Энтот — уж не знаю, что натворил, да и знать не хочу, — злодеем мне не кажется. А магики башенные… их ведь не только в Альтаре не любят, мы, имперские, добрых чувств к ним тоже не испытываем. Гнилые они нутром, особливо те, что в Башне Абсолюта. На простой народ свысока смотрят, как на скотину. Да что народ, уж и сам император не указ им стал, того и гляди, поперёк слова его пойдут. Лучше уж я вам помогу, чем им, вижу ведь, хорошие вы люди, добрые, — закончил купец и легко хлестнул вожжами, подгоняя лошадей.
Влад не нашёлся, что ответить.
Остаток дня прошёл в тягостном молчании. Останавливаться на постой в близлежащей деревне не стали, предпочтя переночевать под чистым небом. А на следующий день беловолосый маг вдруг забеспокоился.
— Что это с ним такое? — удивился купец.
— Сама не знаю, — с недоумением откликнулась я.
Беловолосый, нечленораздельно мыча, тыкал пальцем куда-то вперёд и всё время пытался схватить меня за руки. Пришлось пересесть к нему в телегу, но мага это не успокоило. Он, совсем как ребёнок, прижался ко мне, свернувшись комочком, и жалобно заскулил.
Драконий оборотень, посмотрев на это, помрачнел и теперь ехал шагов на двадцать впереди телеги, внимательно оглядываясь
