Наверное, Северус-таки решился бы на убийство, - в конце концов, останки можно было б пустить на кое-какие Темные зелья, - но в очередной раз Судьба (а может, и Магия) обозначила свое непосредственное участие в разворачивающихся событиях. Снейп склонил голову в благоговейном восхищении пред этой древней силой, когда в дверь лаборатории вежливо постучали и испросили разрешения войти. От звука знакомого голоса Петтигрю дернулся так, что чуть не упал вместе со стулом, но своевременный Ступефай пресек на корню любые попытки удрать. Ха, вот и не верь потом в чудеса!
На пороге лаборатории настороженно хмурился Ремус Люпин.
Гарри вернулся в родные подземелья после выматывающей прогулки по Нуменгарду поздним вечером.
- Северус? Ремус?!
- И тебе доброй ночи, - благожелательно произнес оборотень. Вдохнув с наслаждением аромат свежезаваренного чая, он поднес кружку к губам, глотнул, жмурясь от удовольствия, и приветливо поинтересовался: - Как твоя поездка?
- Нуменгард еще цел? – ехидно ввернул Снейп, сверкнув глазами из-за своей кружки с чаем.
- Что я пропустил? – насторожился Гарри, медленно спускаясь и оглядывая лабораторию. – А где Петтигрю?
Мастер Зелий и оборотень усмехнулись, переглянувшись, и с непонятным выражением уставились на декана. Гарри недоуменно пожал плечами – он слишком устал для того, чтоб разгадывать хитросплетения интриг. Плюнув на очередные подземельные тайны, молодой зельевар призвал из кабинета еще один стул и потребовал свою порцию чая. Пока Ремус наколдовывал чашку, Снейп, не вставая со своей табуретки, дотянулся до знакомого котелка над очагом. По лаборатории поплыл соблазнительный запах сосисок, заставив Асфодель возмущенно заухать на своем насесте. Северус подцепил одну сосиску и протянул сове; та камнем рухнула вниз, подхватила угощение и унеслась обратно под потолок.
- Хорошая девочка, - пробормотал Ремус. – Сегодня она просто молодец.
Северус склонил голову, соглашаясь, а Гарри чуть не поперхнулся чаем, сопоставив слова оборотня, его странное настроение, поразительную лояльность Снейпа к экс-Мародеру и исчезновение Петтигрю.
- Надеюсь, Асфодель не отравится, - произнес он, откашлявшись.
- Здесь два зельевара, - закатил глаза Люпин. – Ужель не откачаете?
- Но на всякий случай я дал ей безоар, - флегматично проговорил Северус, заставив оборотня хохотнуть, и потянулся за сосиской.
Ужинали, если, конечно, чай с сосисками можно назвать ужином, в теплом молчании. Гарри лениво подумал, что будет скучать по таким посиделакам в лаборатории, когда-таки вернут душам статус-кво, уж больно нравилась ему местная атмосфера с ее необъяснимым уютом.
Но так ли уж необъяснимым?.. Тетя Петуния считала, что уют обеспечивают фикусы по всем углам, плюшевая обивка кресел, шторы пастельных оттенков и домашняя выпечка. Молли Уизли находила уютным все, что было сделано членами ее семьи, будь то вышитая салфетка от Джинни или сколоченный старшими братьями стул. Гарри почитал за уютную обстановку мертвенно-бледное пламя факелов, трепещущие тени по углам лаборатории, запах сосисок и привычно ехидного Снейпа в поле зрения. И не потому, что он не любил фикусы и произведения домашнего рукоделия – к фикусам декан был равнодушен, а вот домашнюю стряпню любил нежно и трепетно. Но здесь, в темных, готично-очаровательных подземельях, он чувствовал, что был своим, а это ощущение никогда не смогут подарить ни фикусы, ни салфетки. А вот любимое занятие и одна саркастичная сволочь, ставшая по иронии судьбы наставником и близким человеком, – вполне.
И вот сейчас, потягивая ароматный горячий чай вприкуску с сосиской, Гарри отдыхал душой и телом. Приятно было так сидеть, лениво наблюдая за отблесками бледного пламени факелов на многочисленных склянках, перемигиваясь с Ремусом и ехидно поглядывая в сторону Северуса, беспрестанно поправляющего сползающие очки. Из своего темного угла под потолком сверкала глазами довольная Асфодель, негромко булькало очередное зелье над очагом, тихо шелестела вода в маленьком фонтанчике, спрятанном в алькове... Фонтанчик, кстати, очень нравился Гарри. Выполнен он был в виде полукруглой каменной чаши, над которой склонился демон, подозрительно похожий на летучую мышь, и обхватывающий ее своими крыльями. Из приоткрытой клыкастой пасти журчала упругая струйка воды, подсвеченная красным огоньком глаз стража. Оба зельевара использовали этот фонтанчик как раковину, в которой мыли руки после работы, колбочки-скляночки-реторты и прочее оборудование. Вода там была теплой, чистой, но невкусной, и Гарри всерьез подозревал, что поступала она по отлично сохранившимся трубам прямо от горячего источника, спрятанного под замком.
Приятная обстановка, приятная компания – что может быть лучше?..
- Как прошла поездка? – прервал тишину вопрос Снейпа.
- Нормально, - отозвался Гарри. – Нуменгард на удивление красивый остров. Да и тюрьма на тюрьму не похожа...
- Это тебе кажется, - хмыкнул оборотень. – В пищу заключенным подливают некое зелье, рецепт которого хранится в строгой тайне... Это зелье заставляет людей переживать во сне все самые нелицеприятные их поступки, одна и та же ситуация будет сниться до тех пор, пока ты не найдешь из нее достойный выход. Суровая пытка.
- Грм... неудивительно, что Гриндевальд с ума сошел, - пробормотал Гарри.
- Ты разговаривал с ним?
- Да. Узнал много нового о себе и всех своих родственниках до пятого колена, - декан криво усмехнулся. – Геллерт виртуозно матерится.
- Ты выяснил, что хотел? – осторожно поинтересовался Северус, не обращая внимания на закашлявшегося Ремуса.
Гарри серьезно кивнул.
- Выяснил... Не существует ни единого шанса восстановить равновесие, избавив Гриндевальда от бессмертия. Так что выбора у меня нет, только выходить на поединок с Темным Лордом.
- Последнее, надеюсь, гипербола, - вздрогнул Снейп. Декан пожал плечами. – А на чем завязано бессмертие Гриндевальда?
Вот тут молодой зельевар помрачнел и тяжело вздохнул. Хмуро взглянув на притихших собеседников, он негромко произнес:
- Бессмертие Гриндевальда завязано на любви Альбуса Дамблдора к самому Геллерту. Эдакая извращенная Магия Любви и Магия Жертвы, те самые, что сохранили мне жизнь пятнадцать лет назад. Но жертва мамы тогда была добровольной, в то время как в планы дорогого директора явно не входила ранняя смерть, да и сейчас все как-то недосуг. Для меня мамины любовь и жертва стали защитой, в случае же Гриндевальда его недобровольный агнец Дамблдор послужил гарантом бессмертия. Собственно, поэтому они и рассорились, - Гарри пожал плечами. - Хотя, Магия Любви в переложении на Темные Искусства впечатляет. Просто, изящно, подло. Но зато эффективно!
