Сказав это незнакомое мне слово, он протянул мне хрустальный кубок с белым вином и предложил пройти с ним под руку. Да, вино я взяла, но под руку я пошла вместе с Сорро. Немного странно выглядит со стороны шикарно одетая девушка рядом с высоким стройным парнем, у которого за спиной — массивный сверток. Но, самое главное, этот гордый человек принципиально не снимал с головы красной банданы.
Он вспомнил почти все, что произошло с ним семь лет назад, этот предмет его гардероба уже потерял всяческий смысл, но Сорро оставался верен своему образу и не расставался с косынкой даже на официальном приеме у президента.
Кани незаметно подкралась к нему сзади и сдернула бандану.
— Ты чего? — обиженно спросил разбойник, когда светло-голубая челка свалилась ему на глаза.
Но в тот же момент девушка повязала ему косынку на шею вместо галстука, как я давеча и хотела.
— Так лучше, — улыбнулась она уголками губ.
Сорро вздохнул, но не стал спорить, а лишь пригладил непослушную после шампу шелковистую челку. Ну, не создан этот человек для официальных приемов, как его ни одень.
Джонс тем временем ждал нас у одной из колонн в компании невысокого сутулого человечка. Кудрявый блондин с сединой на висках и в черном костюме как у Сунна, только вместо голубого, у него серый бант на шее, показался мне жалким и неинтересным. Наверное, это друг и помощник нашего Джонса — подумалось мне, однако, названный телохранитель учтиво улыбнулся мне и заговорил протокольным тоном:
— Ваше высочество, разрешите вам представить Его превосходительство, господина Жерара Буиссона.
— Очень рада знакомству.
Я подавила в себе все противоречивые чувства к невзрачному человеку и протянула ему руку в белой перчатке. Как и полагается в высших кругах, президент поцеловал ее и любезно признался, что тоже рад встрече с наследницей королевского дома Нордэрда.
Вежливость — это маска, под которой скрываются коварные интриганы. Это Сорро — простой парень, которому можно верить на слово, а господин Жерар — не такой. Он признается в любви и отправляет букеты цветов, но в глубине души он мечтает не о красавице-жене, ему нужна только власть.
Маленький с виду человечек оказывается велик и грозен. Сунна. Только много старше. И злее. Потому что у него нет друзей, есть только исполнители, способные за деньги и украсть, и убить… в наших землях их зовут наемниками. В отличие от шамсмаденского принца, в глазах Буиссона читалась вовсе не юношеская удаль и желание доказать всем, что он силен и могуч. Взгляд президента колюч, в его серых глазах — туман, и что скрывается в нем — неведомо. Добра от него не жди. Такой человек добьется своего. Нельзя его недооценивать.
— Я рад приветствовать принцессу Нордстерна из города Нордэрда, — мило улыбнувшись, громко сказал президент.
Что-то я не поняла сказанного им.
— Постойте, — шепнул ему на ухо Джонс, — Нордэрд — это государство, а столица его — Нордстерн.
— Ах да, простите, почтенная принцесса. Названия настолько похожи и созвучны, что чужестранцы путаются. Не подумывали о переименовании столицы? В Анжеликию, например?
Я была куда более высокого мнения об этом человеке. А он то ли идиот, то ли прикидывается, то ли желает унизить меня и моих друзей. И как он не поймет, что не страна принадлежит правителю, а правитель стране. Если каждый будет менять название столицы по своему вкусу, потомки запутаются.
— Ничего, все нормально, — слукавила я, — бывает. А исторические названия королевская семья менять не намерена. Может, к делу.
— Да-да-да-да-да! — засуетился Буиссон, бросая беглый взгляд то на официанток, сновавших с кубками и подносами между гостей, то на Джонса, старавшегося притвориться тенью за спиной президента, то на гостей. — Пожалуй, пройдем в кабинет, почтенные гости.
Он повернулся и пошел вдаль по коридору к высокой белой двери, на которой красовались два ангелочка-барельефа. Его слуги, учтиво поклонившись мне, а заодно и моим спутникам, пригласили следовать за Буиссоном.
Его кабинет, отделанный в красных тонах, уставленный книжными шкафами, показался мне слишком тесным для королевской особы. Президент устроился за широким дубовым столом, потирая в руках маленькую бронзовую статуэтку девушки с веслом. Он старался не глядеть ни на меня, ни на Сорро с мечами, ни даже на терявшегося за громадным букетом щамсмаденского воришку. Получив приглашение, мы расселись по алым кожаным креслам. Кани и Рэтти, надо заметить, просто слились в своих нарядах с мебелью.
— Итак, милая Анжелика, — Буиссон поставил статуэтку поверх толстого фолианта, коварно глядя на меня, — принимаешь ли ты мое предложение решить все без крови.
— Сунна, букетик, — холодно скомандовала я, забирая гладиолусы из рук товарища. — Значит так, Ваше превосходительство…
Я швырнула цветы на его стол. Грубо, но категорично.
— Это ваш ответ? — обескуражено глядя на меня, спросил этот маленький человек.
— Да, и я не намерена изменять своего мнения, — я резко уселась в кресло, не глядя ни на кого. — Четыре государства и Негара никогда не подчинятся вам!
— Глупенькая принцесса, — ехидно начал президент, обойдя вокруг стола и взяв меня за подбородок, что вот-вот поцелует, — ты просто не понимаешь, чего лишаешь тысячи людей! Они могли быть счастливы под моей властью!
— Руки прочь от моей женщины!
Лезвие катаны сверкнуло в воздухе и встало, словно граница между мной и Буиссоном. Я в ужасе посмотрела на разгневанного Сорро, который был готов любого прирезать, кто посягнет не только на мою жизнь, но и на свободу.
— Поаккуратнее, мальчишка! — Жерар попытался отодвинуть от себя лезвие, но у него ничего не получилось.
Вздохнув, он отошел от нас и начал длинную речь.
— Понимаете ли, монархия как форма правления, давно устарела. Демократия же единственная имеет перспективы развития. Вы видели, как живет Град. Но встречали ли вы на улицах моей столицы хотя бы одного нищего? Видели ли бродяг, разбойников и воров? Нет! Люди живут по написанным мной и моими советниками инструкциям. Те, кто не нарушают их — счастливы, остальным приходится бежать в ваши жалкие страны. На север, в Нордэрд, на юг, в Джанубтераб, на восток — в Эстэрру, на запад — в Хигаши…
— Но… Хигаши на востоке… — чуть слышно заметил Сунна.
Президент сперва недоверчиво посмотрел на маленького паренька, что был ненамного его выше, а потом, ударив себя ладонью по лбу, крикнул:
— Точно, Хигаши-но-Чикию на востоке. Это все из-за нашего наречья. Вэст — это запад, а Хигаши — вэсточное государство. Вот и путаю, простите-простите, гости.
