— Вот же чёрт… — прошептал я. — Так, значит, он меня всё-таки зацепил…
И тут земля под ногами сначала наклонилась, а затем приблизилась и с силой ударила меня по лицу. Сознание у меня погасло.
* * * * * *
— …должен прийти в себя.
— Скоро?
— Уже. Открывай глаза, симулянт. Порадуй поклонников.
Открыв глаза, я увидел лишь калейдоскоп из разрозненных цветных пятен, но уже через мгновение картинка сделалась объёмной и чёткой, как никогда раньше.
— Анриель?
Бросив несколько взглядов по сторонам, я узнал, что лежу на узкой кровати в небольшой комнате, а рядом с кроватью стоят Гиннсе и горбоносый Фом. Слева от изголовья кровати светится овал окна, а за спинами ведьмы и гоблина просматривается распахнутая настежь дверь.
— Слышь. — сказал Фом и шмыгнул носом. — Похоже, что не соврали. Живой. Эй, Мастер-всеспаситель, привет! Тут лекари говорят, что…
— Фом! — локоть ведьмы ударил гоблина по рёбрам и тот замолчал.
— Анриель, — продолжила она уже другим тоном, — как ты себя чувствуешь? В груди ничего не покалывает? Не болит? Руками пошевелить можешь? Анриель? Скажи ты уже хоть что-нибудь, не молчи!
Я же в ответ на все вопросы молчал и пытался хоть немного собраться с мыслями. Что, чёрт побери, происходит? Где я? Как я здесь оказался? Мы что — уже победили? Но почему я тогда ничего не помню?
И… мне показалось или со мной действительно разговаривал Лирримир?
Глава 45. Последнее усилие
— А где… — с некоторым усилием произнёс я и понял, что горло у меня пересохло. — Гхм… Я нормально, но… Вода есть?
— Конечно. — Гиннсе взяла откуда-то сбоку наполненную кружку и протянула её мне. — Держи.
— Спасибо. — напившись, я уже более осмысленно посмотрел на своих посетителей. — Со мной всё в порядке. Где я?
— В Храме Мудрости, в окрестностях Кроммальгарна. — ответила ведьма. — Это на Верхнем Мире. Скажи… ты что-нибудь помнишь?
«Помню что?» — захотелось переспросить мне, но я промолчал. Раз она интересуется — значит, на то есть причины. Хотя это, конечно, странно. Надо бы спросить у Феникса о…
«Феникс!»
— Кто-нибудь видел моего тотема?
— Тама он. — ответил Фом и махнул рукой в сторону окна. — В Храме, вместе с Хранителями.
— С ним всё хорошо. — улыбнулась Гиннсе. — Анриель, а ты помнишь, чем закончилась А'рл М'екфарр?
Я покачал головой.
— Прости, что? Я не понял…
— А'рл М'екфарр. — повторила ведьма. — Священная Битва детей Владыки с порождениями Тени, в которой решалась судьба нашего мира. Ты участвовал в ней этим утром… Ты помнишь?
— А'рл М'екфарр! — закричали ведьмы и пространство вокруг них наполнилось сияющими нитями их плетений. — Священная Битва!
— Во славу Владыки! — оглушительно взревел Аккарун. — В БОЙ!
Гарь… Грохот… Безостановочные вспышки от заклинаний…
— Да. — медленно кивнул я. — Я, кажется, помню… — и в этот момент я на самом деле всё вспомнил. Равнину и демонов, коронованного монстра и некромантов. Слугу Владыки, позвавшего за собой Хранителей и Роана-Менестреля. И то, чем завершилось моё сражение с…
Подняв правую руку к глазам, я изучил её придирчивым взглядом. Цела, надо же. Даже мизинец на месте. А дыры в груди? Гм. Они тоже бесследно исчезли. Может быть, мне всё это показалось?
— Ты был ужасно изуродован, Анриель. — сказала Гиннсе, а гоблин кивнул. — Кисти рук поломаны и иссечены, на теле проникающие ранения, одного глаза нет и…
— Глаза?! — охнув от неожиданности, я уселся на кровати и ощупал лицо непослушными пальцами. Оба глаза находились на своих местах.
— Эй, ну сейчас-то с тобой всё в порядке, да? — сказал Фом. — Предлагаю остановиться на этом. А то заладили, понимаешь — кого подранили, кого подкоптили… Ну выжил и выжил — было бы о чём рассуждать! Анриель, ты лучше мне расскажи — ты ведь заставил его помучиться, да?
Я в некотором недоумении посмотрел на Фома.
— Кого?
— Ну, как это — «кого»? — нахмурился Фом. — Этого… Как там его… А, вот — Павшего!
— Павшего?!
В этот момент у входа в комнату показалась худощавая человеческая фигура.
— Так, уважаемые. Время для общения истекло. Не смею задерживать.
И не успел я хоть что-то сказать, как девушка и гоблин без единого возражения развернулись и вышли из комнаты. Я и замерший у кровати парень посмотрели друг на друга.
— Ну, что? — спросил Лирримир. — Опять ухитрился выжить?
— Лир!
Мой старый товарищ шагнул вперёд, и мы обнялись.
— Рад тебя видеть, Лир. — сказал я. — Слушай, в двух словах — какого чёрта тут происходит?
Лирримир скептически усмехнулся.
— В двух словах с тобой не получится. — сказал он. — Потому что твоё везение однажды закончится, и я очень не завидую тому миру, в пределах которого это катастрофическое событие произойдёт.
— Я…
— Но если коротко, то ты и то лопоухое недоразумение, которое ты называешь своим тотемом, при помощи подконтрольного тебе теневого варга отыскали проход к так называемому Святилищу. Ты это помнишь?
— Да. — я кивнул.
— Хорошо. После этого ты обнаружил, что вторичным элементом конструкции пространственно-временной аномалии, которая была центральной частью Святилища, является Реликвия, на удивление похожая на ту, которая уже лежала в одном из твоих карманов. Ты воспользовался одним из моих советов и, прибегнув к помощи Маски, забрал Реликвию, заставив локацию Святилища дестабилизироваться и распасться.
— Эй, ну я же не мог знать, что…
— А после этого, — продолжил, не слушая меня, Лирримир, — ты ухитрился пробраться в один из наиболее устойчивых обломков искусственной реальности Павшего и устроил там тотальный геноцид для его поделок, с несвойственной тебе жестокостью развоплотив его прямое творение. О, Бездна! Вот что ты так на меня уставился? Ты мне ещё скажи, что ты не знаешь, кого убил!
Я неторопливо покачал головой из стороны в сторону.
— Нет.
Лир вздохнул.
— Н-да. Тяжело с тобой. Одно слово — Вездесущий. Вот скажи мне, Анриель, что ты будешь делать, когда полоса твоего везения завершится?
— Считаешь, что мне повезло?
— И не единожды. — на лице Лирримира появилась скептическая усмешка. — Во-первых — ты не сошёл с ума после своих бездумных экспериментов с Арк´Авианской Реликвией. Во-вторых — Павший всё ещё достаточно крепко спит и не в состоянии контролировать ситуацию вокруг Башни. А его демоны оказались настолько тупыми, что позволили тебе пройти внутрь. Дальше тебе повезло, когда ты превратился в одного из так называемых Малых Титанов, а после этого — когда использовал энергию Маски для того, чтобы сделаться немного сильнее. Ну и, напоследок, тебе повезло с той странной Реликвией, которую ты утащил из Святилища. Эх, Анриель… Неужели ты не понимаешь, что тебя спасло лишь невероятное стечение обстоятельств? Нет? Запомни, друг мой, и никогда об этом не забывай: Реликвии — это лишь инструменты. Запомнил? Они не дают тебе ни…
Я засмеялся и Лирримир замолчал.
— Что здесь смешного?
— Знаешь, Лир, у вас с тем странным демоном есть кое-что общее. Жаль, что вы не встретитесь. Нашли бы, о чём поговорить.
Одна из бровей Лира поднялась вверх.
— Общее? Ты что — достал интенсионала Павшего до такой степени, что он начал рассказывать тебе о Реликвиях?
— Нет, Лир, он просто решил надо мной поиздеваться. Был уверен в своём превосходстве и всё такое. И что такое интенсионал?
— В твоём случае, Анриель, это воплощение Намерения Павшего. Материализация его желания получить свободу. Тебе довелось столкнуться с ним лицом к лицу, и ты победил исключительно за счёт того, что у тебя были твои Реликвии.
Я пренебрежительно фыркнул.
— И что? У него — поддержка Павшего, а у меня…
— А у тебя — безрассудство и неуместная храбрость! — перебил меня Лирримир. — Анриель, пойми, ты — маг необыкновенной силы и во многих мирах тебя посчитали бы Богом, но ты же всё-таки не Бог! И не Титан! Ты не можешь просто взять — и превратиться в одно из наиболее могущественных существ всего Мироздания! Не расскажешь, кстати, как ты себя чувствуешь?
