Ланаян не слушал, дыхание его становилось все чаще, злее, надсаднее. Мне показалось, что ему уже тесно в панцире, лицо побагровело, глаза налились кровью.
Мергели придвинулись почти вплотную, я сказал с широчайшей улыбкой на миролюбивом лице всем довольного человека:
— Не нужно ссориться! Все можно решить путем переговоров! Я — лучший в мире переговорщик, все уладим безбряцания оружием… Расскажите мне подробно и внятно свои проблемы, начните с несчастного детства, где отец-алкоголик был тираном и подавлял вашу волю, а мать — слабовольной и забитой истеричкой с некоторыми сексуальными отклонениями, что привело к вашему двойному искривлению психики, но при надлежащем двуручном лечении и последующем уходе… чем дальше, тем лучше, все придет в норму, а ступени здесь все равно отмоют, челядь никто не лечит, вот и плодятся…
Ланаян уже хрипел, красные глаза стали багровыми и едва не лопаются, мергели оцепенели, сперва впав в ступор, затем переходя в странное состояние, когда руки начинают дрожать, челюсти лязгают, а из горла начинает доноситься некое непонятное рычание, наверное, от удовольствия.
— Вместе подумаем, — обещал я, — покопаемся в вашей искривленной обстоятельствами психике, выпрямим, выровняем, даже горбатых ровняем весьма успешно…
Ланаян прохрипел:
— Я больше не могу…
— Миротворцы должны быть терпеливыми, — сказал я с упреком. — Ладно, ты у нас еще начинающий…
Со стороны ворот ворвалась целая толпа одетых небрежно горожан, многие даже в рванье, в таком платье только по лесу шастать да под мостами сидеть, но у всех в руках луки, а на поясах мечи.
Впереди бежит Кроган, я мазнул по нему взглядом и сказал Ланаяну:
— Ладно, пошли. Учись, как надо без потерь среди мирного населения. И лишних разрушений.
Ланаян метнулся вперед, я отстал на долю секунды, кровь ударила в голову, я рубил во все стороны, сразу разогревшись так, что вокруг меня задымился воздух, сперва вертелся на месте, успевая находить бреши и увертываясь от тяжелых стальных полос, а потом пошел прорубываться наверх через стену из блестящих на солнце тел.
Впереди был крик, лязг железа, вопли, это Ланаян понесся, как яростный вихрь, через три ряда воинов. Я не верил глазам, полагая, что его остановят достаточно быстро, однако он двигался с невероятной скоростью, избегал смертельных ударов, а сам бил зло и точно. Рослые и ужасные с виду воины падали, как спелые колосья под острым мечом человека, который однажды победил всех на состязаниях и стал с того дня начальником дворцовой стражи.
За ним оставалась торжествующе пурпурная полоса крови, стонущие мергели пытались подняться на скользких от крови ступеньках, не понимая, что уже убиты быстро и безжалостно, а Ланаян прорубился на верхнюю площадку к двери…
Она распахнулась, с грозным топотом вышли два закованных в железо гиганта, каждый на две головы выше Ланаяна. Тролли, мелькнула мысль, конунг их тоже привел, то ли для устрашения, то ли еще зачем, непонятно, взятие власти в этом королевстве не требует таких уж чрезмерных усилий…
Тролли с неожиданным проворством обнажили огромные мечи. Ланаян рубил быстро и люто, но лезвие меча лишь высекало искры о стальные плиты доспехов, а эти громоздкие туши размахивали сверкающими полосами металла размером с доски купеческого забора.
И все-таки он поднырнул под руку одного и всадил лезвие узкого меча в приоткрывшуюся на миг щель между толстыми стальными пластинами. Тролль вздрогнул, начал поворачиваться, Ланаян уже отпрыгнул с обагренным мечом в руках, избежал тяжелого удара со стороны второго тролля.
Я понял, что рано или поздно тролль тоже пропустит смертельный удар, крикнул во весь голос:
— Кроган, лучники! Кроган прокричал издали:
— Все на месте!
— Пусть ни один не уйдет! — заорал я страшно. — Кто к нам с мечом…
Синее небо потемнело, с востока двигается туча странной мошкары, я напряг зрение и рассмотрел множество летящих в нашу сторону гарпий.
— Рассредоточиться! — крикнул я. — Кроган, в первую очередь — небо!
Он поднял голову и охнул.
— Как же этот гад сумел…
— Сумел, — сказал я пристыженно, — а я прохлопал. Даже не подумал, дурак. Нет, конунг просто гений…
Лучники поспешно отступили под защиту деревьев, гарпии разочарованно заорали, не желая ни ломиться через плотные сучковатые ветви, ни опускаться на землю.
Кроган заорал:
— Бей!
Стрелы взвились через листву, длинные и острые. Сверху раздался дикий крик. Стальные жала, что пробивают доспехи, с легкостью пронзали тела, а древки мешали взмахивать крыльями.
На земле их добивали дубинками, везде стоял крик, хлопанье крыльев. Небо посветлело, это уцелевшие гарпии развернулись и полетели обратно.
Ланаян сразил второго тролля, перепрыгнул через его тело, я бросился за ним в распахнутые двери.
В просторном зале, к моему удивлению, множество придворных, я сразу увидел знакомые лица Сарканла, Иронгейта, Фангера и других заговорщиков, у двери напротив трое мергелей, еще несколько кочевников у окон. Ланаян закричал во весь голос:
— Вы свободны!
На нас уставились с изумлением и ужасом. Растолкав придворных, навстречу засеменила толстая разряженная туша Фангера. Он еще издали завопил тонким голосом:
— Остановитесь!.. Все уже решено!..
Ланаян послушно остановился, королевский советник — фигура на самом высоком уровне, но я ответил дерзко:
— Вы уволены. Он охнул.
— Что-о-о?
— С конфискацией, — добавил я. — Как и все, кто поддерживает преступный заговор.
Мергели уже проталкивались в нашу сторону, им поспешно давали дорогу. Я крикнул:
— Ланаян! Быстрее к королю!.. Теперь его постараются убить.
Он спросил с беспокойством:
— А как вы здесь?
— Надеюсь, — ответил я, — не засну. Если нет, добьешь остатки.
Он кивнул, ничуть не удивляясь, что я готов умереть за их династию, как же, весь мир крутится вокруг них, сделал шаг и остановился, будто ударился о стену.
Обе створки дальней двери с грохотом рухнули. Я услышал сдавленный вскрик Ланаяна, а у самого кровь застыла в жилах. Пригибая голову, в зал попыталась втиснуться стальная гора, я видел только блеск стали.
Затрещало, вылетели роскошные косяки и, едва не выламывая глыбы из стен, к нам пролез мой оживший кошмар: огр в доспехах. За ним с таким же трудом, оставляя на стальном панцире и наплечных пластинах каменную крошку, вошел второй, еще выше и громаднее.
— Сволочь, — прокричал я в страхе, — этот военный гений успел сделать то, что я только-только держу в планах!
