— Достаточно, — сердито прикрикнул я, и он наконец опустила бурдюк.
— Я и не собиралась пить слишком много воды, — невинно сказала она, затыкая сосок бурдюка кожаной пробкой.
Я забрал у неё бурдюк, и положил рядом с собой.
— Сидеть, — скомандовал я ей.
— Да, Господин, — отозвалась она, и послушно пересела с колен, опершись спиной стену ямы.
Но теперь она начала поигрывать с узкими, свисающими, концами кожаной верёвки её ошейника. Она, то крутила их в руке, то проводила по своему телу, то теребила губами, а иногда дёргала за них, как бы ненамеренно намекая мне, таким образом, что ошейник был всё ещё завязан на её горле.
— Господин, — позвала она.
— Да.
Она смотрела на меня, и, как будто не понимая, что она делает, подёргивала концы верёвки, держа их недалеко от своего тела. Этим она демонстрировала, как бы непреднамеренно, возможное использование концов верёвки в качестве привязи.
— Что тебе ещё? — раздраженно спроси я.
— Мне жаль, что я выпила так много воды.
— Мне кажется, что Ты устала, и должна отдохнуть — заметил я, — Ложись там, на своей стороне.
— Да, Господин, — сказала девушка, и улеглась на бок, но головой от меня, а ногами в мою сторону, причём верхнюю она согнула в колене.
Теперь она развалилась на земле, глядя на меня со своей стороны ямы, положив головы на согнутый локоть её левой руки.
— Ты — прелестная рабыня, — не мог не отметить я.
— Спасибо, Господин, — улыбнулась Мира.
— И верёвка на твоей щиколотке прекрасно смотрится, — добавил я.
Это была та самая верёвкой, которую я привязал раньше, прежде, чем отправить её в яму. Другой конец был закреплен на сковывающем бревне.
— Мой господин наложил её на меня, — хитро прищурилась она. — Спасибо, Господин.
Женщины хорошо выглядят в верёвках. Назначением этой, однако, была её же собственная защита. Я мне даже было интересно, понимала ли она это. Возможно, она думала, что эта привязь просто должна была держать её в яме рядом со мной. Но для этого в принципе, достаточно было одного моего желания. Ведь она была рабыней.
Она ещё и потянулась немного! Как же невыносимо желанны, бывают рабыни!
Если вне ямы она запаникует, и попытаться бежать, верёвка на её щиколотке, должна будет воспрепятствовать этому. Это может спасти ей жизнь. Точно так же и в обратной ситуации, если она окажется парализованной от страха и неспособной двинуться, за эту привязь можно втянуть её назад в яму. Кроме того, если, к сожалению, она будет схвачена, верёвка даст нам какое-то время, чтобы вынудить её похитителя, внезапным появлением, копьями и криками, бросить её, прежде, чем он сможет порвать верёвку и унести рабыню.
— Тебе обязательно лежать вот как? — ехидно спросил я.
— Таковы формы моего тела, Господин. Я надеюсь, что Вы не находите меня вызывающей недовольство? — поинтересовалась Мира.
Свет проникал в яму через узкие отверстия между неплотно уложенными пластами дёрна и играл на теле лежащей рабыни.
Подобные ямы-ловушки, хотя намного меньшего размера, используются для поимки птицы херлит. В случае с херлитом охотник затягивает его в яму лично. Там он с ним может поступить различными способами, может задушить, может задавить коленями, навалившись всем своим весом, или бросить на землю и быстрым ударом ноги сломать хребет. Главное не повредить перья. Нелегко убить такую птицу голыми руками, но это — традиционный метод. Использование оружия для такой охоты, может быть расценено как дурной тон, если не плохая магия. Взрослый Херлит часто достигает четырёх футов роста и имеет размах крыльев футов семь — восемь. Охотник должен остерегаться, разъярённая птица в борьбе за жизнь может выклевать глаза или разорвать артерию. Пятнадцать хвостовых перьев, наиболее ценный охотничий трофей. Они — приблизительно четырнадцать — пятнадцать дюймов длиной, жёлтые с черными краями. Они являются основным элементом обозначения купов. Крыло, особенно его оконечность и перья используются в различных церемониальных и религиозных целях. Перья ветра, взятые от основания хвоста птицы, легкие и тонкие, используются, вместе с хвостовыми перьями, в изготовлении сложных головных уборов краснокожих. Они же, как и перья с крыльев, могут использоваться во множестве церемоний или религиозных ритуалов. Малейший ветерок заставляет их двигаться, от чего головной убор кажется почти живым. Вероятно, от этой особенности их называют «перьями ветра». Конечно у каждого пера и его положения в таком головном уборе, может быть свое особое значение. Перья правого крыла или правой стороны хвоста, например, используются на правой стороне, а перья левого крыла или левой стороны хвоста соответственно на левой стороне головного убора. В регалиях краснокожих есть немного такого, что было бы бессмысленным или произвольным. Для изготовления одного головного убора часто требуется несколько птиц. Чтобы была понятна ценность херлитов, следует сказать, что в некоторых местах две может быть обменено на кайилу, в других местах это цена может быть ниже, три — пять за кайилу. Однако сегодня мы охотились не на херлитов.
— Господин смотрит на меня, — игриво заметила рабыня.
Я сердито отводил от неё глаза, но вскоре помимо моего желания мой взгляд возвращался к ней снова.
Она лежала передо мной на левом боку, на земляном полу ямы-ловушки, полностью обнажённая, с головой положенной на локоть руки, с верёвочной петлёй на лодыжке правой ноги, согнутой в колене и отставленной немного выше левой. Она была изящно, вызывающе соблазнительной. И, несомненно, она отлично знала, как именно ей надо лечь передо мной, и какую реакцию это должно вызвать. А вот я пока не знал, что следует сделать с ней, избить или приласкать, выпороть или использовать для своего удовольствия.
Иногда рабыни крайне искусны в том, чтобы завлечь своего владельца в ловушку их красоты. Как часто они завоевывают нас со своей нежностью! Как часто мы становимся жертвой их восхитительного, коварного очарования и женских уловок! Какие барабаны и сигналы тревоги звучат в их мимолётном взгляде или улыбке? Какие батальоны могут маршировать в из полных слёз глазах и дрожащих губах? Какие мощные стратегии может поджидать в засаде в линии их груди или изгибе бедра? Как преклонённое колено и опущенная голова могут лишить мужчину силы воли. Беспомощность и уязвимость могут оказаться необыкновенной защитой, так же как невероятная мягкость может превратиться в инструмент дипломатии, и каким невероятным оружием становится её нежность! Я часто задавался вопросом, кто же на самом деле более влиятелен, я — господин, или она — моя рабыня? Но всё же, я пришёл к выводу, что владелец самая влиятельная фигура в этой паре, поскольку только он, если он того пожелает, может выставить её на торги и продать её или избавиться от неё любым другим понравившимся путём. В конце концов, надо помнить, что именно он, и не она, держит плеть. Именно она, в конечном итоге, должна встать на колени у ног господина, полностью в его милосердии, и её желания оказываются ничем. В конце концов, именно она — собственность, и должна угождать.
