медленно. Годы, Вали. Годы.
В ее голосе я слышала эхо неустанной боли, ужаса. Но ее строгое лицо не проявляло эти эмоции. Она превратила все раны, все страдания в части брони. Она была сильной. И пугала.
Я опустила голову, ощущая вес всего разбитого, что не могла восстановить. Если я не буду осторожна, мое сердце разобьется, и у меня ничего не останется.
— Бриэль, — я старалась не показывать раздражения, только нежность, только понимание. — Я тебя не виню. За то, что ты ненавидишь его. Ненавидишь меня.
— Я не ненавижу тебя, Вали! Я люблю тебя! Я люблю только тебя во всем мире!
Я посмотрела в пугающие глаза сестры.
— Тогда ты должна мне верить. Доверять, когда я говорю, что я не зачарована. Ты так сильно рисковала, чтобы освободить меня, а теперь… ты должна позволить мне быть свободной. Даже если это свобода ошибаться.
— Нет, — Бриэль покачала головой и отступила на шаг. — Я не отпущу тебя. Не сейчас. Не после всего.
Она вдруг выскочила из комнаты, схватила дверь и захлопнула ее. Я удивленно глядела на нее, лишившись дара речи.
А засов опустился.
7
— Нет! — я бросилась вперед, схватила ручку и стала колотить по двери. — Нет, Бриэль! Ты не можешь так поступить! Ты не можешь держать меня тут!
— Мне это тоже не нравится, — послышался из-за двери приглушенный голос Бриэль. — Но я готовилась к этому. Я знала, что ты будешь не в себе, когда я верну тебя домой, так что дверь запирается с этой стороны. Все будет хорошо, Вали. Я буду заботиться о тебе, сколько нужно, пока чары не отпустят тебя.
Из всех ужасов, которые я представляла, из всех страхов, которые были в моей голове с момента, как я увидела лицо Эроласа в свете свечи, это было неожиданным.
Я рыдала, колотила по двери. Я терзала панели, ломая ногти. Тщетно. Дверь не поддавалась, и Бриэль не слышала мои мольбы. Наконец, я опустилась на пол, притянула ноги к груди, уткнулась лицом в колени, раскачиваясь. Я была разбита, устала.
Истерика медленно проходила, и дышать стало легче. Я смотрела, как свет из окна поднимается с пола на стену. Хоть я прислушивалась, я не слышала ничего за дверью.
Казалось, прошли часы, и я встала и повернулась к двери. Я прикусила щеку изнутри, постучала три раза.
— Бриэль? Я голодна. Ты же хотя бы планируешь меня кормить? И хоть немного поить?
Ответом была лишь тишина.
А потом послышались шаги.
— Я не открою дверь, Вали. Не пока ты не спишь. Ложись спать, и я что-нибудь оставлю для тебя. Но я не доверяю тебе.
Я закатила глаза. Я хотела выругаться, но стиснула зубы, подавив горькие слова. Что толку от этого? Я вздохнула, вернулась к койке и села, согнувшись. Мои ладони сжали матрац, и я закрыла глаза, ощущая солому, впивающуюся в мою кожу.
Но я не могла остановить картинки во тьме за веками. Эролас, расслабленно лежащий на кровати, голый, красивый, не замечающий меня. Почему это пугало больше, чем когда я видела его в цепях?
— Потому что теперь он скован куда хуже, — прошептала я.
Это было правдой. Эролас из второго сна был очарован.
О, боги! Что мне делать? Что я могла сделать? Сны-видения не помогали, я не знала, где был Эролас, куда его забрала Бледная женщина. Если я сбегу из этой комнаты, я просто уйду в Шепчущий лес, надеясь, что загадочная сила истинной любви приведет меня к нему?
Я уже была в лесу. Видела, как там. Без помощи Бриэль я не протяну больше нескольких часов сама.
— Тебе нужно что-то сделать, — прорычала я, сжимая матрац. Я одной рукой коснулась золотого ожерелья, медальонов. Чем они могли помочь в этом мире? Я уже потеряла свет звезд. Если открою другие медальоны, подарки Эроласа просто растают? Хотя волшебная ткань все равно не помогла бы мне.
Я насторожилась. Что это был за звук? Я ошиблась, или я услышала скрип двери, которая открылась и закрылась? Я вскочила с кровати, поспешила к окну и выглянула. Бриэль шла по двору, на ее спине висели зайцы и фазан. Она пошла продавать добычу старику Эйлмару.
Я поджала губы, смотрела, как сестра уходила по дороге. Она пропала из виду. Мое сердце колотилось. Я должна была сбежать. Сейчас. Пока Бриэль ушла.
Я провела ладонями по краям круглого окошка. Оно было маленьким, но, может, я смогу…?
Я попятилась, взяла багровое платье матери, висящее на краю кровати, много раз обмотала им кулак, делая слои ткани как можно плотнее. Я вернулась к окну, отвела руку и ударила по стеклу. Я услышала хруст, увидела трещинку на стекле. Я ударила еще и в третий раз.
Стекло разбилось.
Я на миг увидела, как окна-витражи Орикана разбивались бурей осколков.
Я покачала головой, отогнала эту картинку. Я не буду сейчас об этом думать, не поддамся страху. Я подошла к окну и ладонью, замотанной в ткань, убрала стекло с дороги. Бросив платье на пол, я схватилась за кровать и придвинула ее под окно. Но я не сразу вылезла, а замерла и огляделась. Взгляд упал на что-то, и я задумалась.
Действуя на импульсе, который я не могла объяснить, я подхватила кожаную сумочку швеи, которую Бриэль оставила у чаши с водой. Внутри были иглы, нить и ножницы, сложенные аккуратно. Я покрутила сумочку в руках. Был ли смысл брать ее с собой? Вряд ли будет время останавливаться и штопать одежду.
Но я сунула сумочку глубоко во внутренний карман нижнего платья, мне стало лучше от осознания, что она была со мной.
Я забралась на кровать под окном. Голова пролезла в проем. И плечи. Кусочки стекла проникали сквозь тонкий муслин, но лишь добавляли порезы к тем, что у меня уже были. Я покрутила бедрами, нашла правильный угол и выпала на землю внизу.
Я поднялась на ноги, поправила платье и убрала за спину длинные волосы. Смех сорвался с моих губ. Боги, я выглядела как безумная с растрепанными волосами, одетая только в нижнее платье! Конечно, девиц, вернувшихся из мира фейри, всегда считали безумными.
Не важно. Безумная или нет, я найду Эроласа. Значит…
Я подобрала юбку и побежала на всей скорости к Шепчущему лесу.
