и все пятнадцать лет. Овладеть без всяких сантиментов, по праву Короля... Простите, что не присутствовала на коронации, но… готова поздравить Вас всеми возможными способами.
- А если мне симпатичнее Вилф? – огорошил Маргариту Рич.
- Зачем же Вы отпустили его? – не подумав, воскликнула она.
- Действительно! – хмыкнул Король и сделал вид, что покидает комнату.
- Постой! – опомнилась Марго. – Я не верю, что внезапно перестала привлекать тебя... То есть, Ваше Величество... Всё так неожиданно!
- Обидно, да? – Ричард подошёл к Маргарите и неожиданно отвесил ей пощёчину. – С выдумкой, долго и обстоятельно готовить убийство королевской семьи, вовремя не добить беспутного и бесполезного наследника престола, оставить его на попечительство ленивого и недалёкого лекаря... Ты – неудачница, Марго! А всё потому, что думаешь только о себе. Невесело тебе жилось? Теперь веселья в твоей жизни будет, хоть отбавляй!
- Обладай мною, сколько хочешь, бей, истязай, но позволь остаться с тобой, Ричард!.. Законный Властитель Северного Королевства... – изображая глубокое раскаяние, Маргарита сложила руки на великолепной груди, но снова сболтнула лишнее: – Я искуплю свою вину, если Его Величество назначил меня виновной. Искуплю и продолжу служить моему Королю.
- Ты ничего не поняла, Марго, – Ричи улыбнулся настолько обезоруживающе, что по телу Миледи побежали мурашки. – Множества свидетельских показаний достаточно, чтобы снести твою голову с плеч. Но самое страшное для тебя заключается в том, что и без всяких свидетелей я ЗНАЮ, что ты задумывала и совершила на пару с презренным Графом Эдвардом.
- Смерть не должна и не может быть наказанием даже за самое тяжкое преступление! – выкрикнула Маргарита.
- Мудрая мысль, Марго! – холодно улыбнулся Ричард. – Но в устах убийцы она вызывает тошнотворную реакцию.
- У меня нет ни малейшей надежды, мой Король?! – она потянулась к Ричарду руками и всем своим прекрасным телом, покрывшимся холодным потом безысходного кошмара.
- Надежда умирает последней, – не дрогнув ни единым мускулом, ответил он. – Я внимательно ознакомлюсь с правдивыми показаниями, которые ты начнёшь давать новому Министру безопасности Королевства с завтрашнего дня.
Король покинул комнату, ему на смену немедленно появилась пара охранников. К ужасу Леди Маргариты, они оказались женщинами. Одна из них подошла к арестантке, сковала её руки и ноги кандалами и угрюмо проговорила: «За дверями и под окнами стража, так что не рыпайся. Еду и питьё тебе принесут по расписанию. Всё ещё мужика хочешь?.. Перебьёшься!»
От Марго Ричард направился в комнату её сыночка. «Каллен, проснись! – услышал крепко спящий молодой мужчина. – Невесту проспишь». Тот не сразу понял, что его трясёт за плечо двоюродный брат. Ещё большее изумления у сына Маргариты вызвали собственные, накрепко связанные руки... Толком ничего не соображая, нагой, как спал, Каллен был вытолкан из комнаты в коридор и далее в гостевые покои дворца. Остановился он только в спальне, где приятель его матери Граф Эдвард Горский на широкой кровати развлекался с третьего дня обручившейся с Калленом Юстасией. «Бить будешь или присоединишься? – услышал Каллен голос за своим плечом. – Я уверен, что тебе она ещё не давала». Ощутив возвращённую ему свободу рук, колебался сынок Маргариты не слишком долго и со словами «ну и шлюха ты, Стася» полез на кровать.
Ричард и появившийся в комнате вслед за ним Эндрю переглянулись и дружно пожали плечами. За постельной сценой они наблюдали насмешливо и недолго. Вскоре друзья стащили с постели пьяного, плохо соображающего Графа и выволокли его из гостевых покоев. На прощание Министр безопасности презентовал Каллену семихвостую плеть. Обманутый жених принял её с пониманием необходимости подобного инструмента в его нелёгком деле и благодарно кивнул Эндрю.
Неожиданно для себя Граф Горский очутился в тюремном подвале. Здесь никто не считался с его высоким титулом и положением в обществе. Вкусив солидную порцию розог, прикованный к стене Эдвард так и не образумился и продолжал вести себя по-хамски. Граф осознал, с кем имеет дело только в ту минуту, когда Ричард обратился к пышнотелой крестьянке, томившейся в соседней клетке:
- Не желаешь поразвлечься с Графом, молодуха?
- Кто же устоит от такого предложения, Ваше Величество? – вызывающе осклабилась она.
Эдвард осознал свои ошибки слишком поздно. Умелые руки и пухлые губы женщины привели его плоть в боевое состояние помимо воли хозяина. Но крестьянка удовлетворилась знакомством с высокородным господином за какие-нибудь десять минут и её отвели в сторону, не позволив Графу Горскому победоносно завершить привычную дистанцию. Да и вообще, счёт его побед закончился, залогом чему стал быстрый и точный удар острого меча, как нельзя кстати оказавшегося в руках местного палача. На истошные вопли Эдварда никто не обратил внимания. Даже молодая женщина в белом халате, заменявшая пожизненно дисквалифицированного королевского лекаря, поспешала к Графу не торопясь... Когда кровотечение остановилось, а к Эдварду вернулась способность соображать, к нему подошёл Король и произнёс: «А теперь поговорим о серьёзных делах, гнида похотливая».
Оказавшись в королевских покоях под утро, порядком утомившийся Ричард снова отказался от предложения Софии привлечь к его отдыху кого бы то ни было ещё. Впрочем, этот факт не особенно её огорчил. Однако сегодня, после окончания ночной «операции Марго» молодой Король выглядел взвинченным сверх меры. Даже в постели от него исходил эмоциональный поток сознания. Соня пыталась успокоить своего возлюбленного ласковыми руками, пока не осознала смысла слов Ричарда. Тут она растерялась...
«Зачем конфликтовать, строить козни, плести интриги там, где можно жить в мире и благоденствии, в дружбе и любви? – говорил он. – Испорченные, исковерканные, прерванные человеческие судьбы не должны быть ценой за высокое положение в обществе, за славу и власть. Мы обязаны выстроить государство благополучных людей, а значит, держащие в своих руках власть вельможи должны понимать ценность человеческой жизни, даже если речь идёт о простом ремесленнике, лесорубе, крестьянине, пастухе... Жизнь раба тоже имеет значение. Преступники должны нести наказание, но смертная казнь применима только в крайнем случае. Как не виновата Марго, она права в том, что смерть не может служить наказанием. У каждого человека должен быть шанс выстрадать прощение, свободу, новый выбор. Не один же я это понимаю?»
- Не один! Я с тобой... Я тебя понимаю, – горячо воскликнула Леди София.
