Объединенный отряд двинулся дальше. Некоторое время Арагорн ехал рядом с дунадэйнами, расспрашивая их о делах на севере. Потом Эллохир сказал ему:
— Отец наказал передать тебе следующее: «Время торопит. Если не хочешь опоздать, вспомни о Стезе Мертвецов».
— Время подгоняет меня всю жизнь, ибо цель моя высока, а дни слишком коротки, — вздохнул Арагорн. — Но лишь крайняя нужда может заставить меня избрать такой путь.
— Подумать придется, — отозвался Эллохир. — Но всяко не сейчас, посреди дороги.
Арагорн кивнул, помолчал, потом обратился к Хальбараду.
— Что это у тебя? — вместо копья Следопыт держал высокий штандарт в черном, оплетенном ремнями чехле.
— Дар Девы из Разлога, — отвечал тот. — Плод ее долгих тайных трудов. Она просила передать его тебе со словами: «Час настал. Ныне решается судьба нашей надежды. Прими предназначенное тебе, Элессар».
— Да, — кивнул Арагорн. — Я знаю, что это. Пусть останется пока у тебя.
Он обернулся, вгляделся в северный небосклон, усыпанный яркими звездами, и дальше поскакал молча.
К тому времени, когда достигли Горнбурга, небо на востоке уже серело в преддверии рассвета. Порешили прилечь, отдохнуть, а потом устроить совет.
Мерри спал как убитый до тех пор, пока его не растормошили Леголас и Гимли.
— Вставай, лежебока, — смеялись они. — Солнце уже высоко, все давно на ногах. Пойдем, мы покажем тебе окрестности.
— Три дня назад тут разыгралось сражение, — сказал Гимли. — Мы с Леголасом состязались, и я таки переиграл его на одного орка. Пошли, глянешь, где это было. А еще тут рядом пещеры, Мерри, полные чудес пещеры. Может, заглянем туда прямо сейчас, а, Леголас?
— Нет времени, — откликнулся эльф. — Не дело любоваться чудесами наспех. Скоро полдень, мы только и успеем, что поесть, а там снова в дорогу.
Мерри поднялся, потягиваясь и зевая. Он не выспался; Пиппина, всегда умевшего поднять настроение, рядом не было, и хоббит снова почувствовал себя ненужным. Все при деле, строят какие-то непонятные планы, а он…
— Где Арагорн? — спросил Мерри, чтобы отвлечься от невеселых дум.
— Наверху, в башне, — отвечал Леголас. — Уже несколько часов как сидит там со своим родичем Хальбарадом, а нам сказал, что ему нужно подумать. Сдается мне, спать он так и не ложился.
— Чудной народ эти северяне, — заметил Гимли. — Суровые, крепкие как камень, вроде нашего Арагорна, но мрачноватые. Слова лишнего не обронят. Роханские конники рядом с ними кажутся шаловливыми юнцами.
— Они больше молчат, — согласился Леголас, — но коли говорят, то учтиво, как и Арагорн. Но вот Элладана и Эллохира никак мрачными не назовешь, они и снаряжены иначе, и держатся по-иному. Ведь это сыновья Элронда из Разлога.
— А вы узнали, почему они появились? — спросил Мерри.
Он уже оделся, набросил на плечи серый плащ, и все трое направились к разбитым воротам.
— Ты же слышал, откликнулись на призыв о помощи, — напомнил Гимли. — Оказывается, в Разлог прислали весточку: «Арагорн нуждается в подмоге. Пусть дунадэйны скачут в Рохан». Но кто ее передал и как, это, похоже, и самим Следопытам невдомек. По мне, тут не обошлось без Гэндальфа.
— Нет! — покачал головой Леголас. — Это Галадриэль. Разве не она сообщила через Гэндальфа о Серой Дружине с севера? Помните?
— Ты прав, — согласился Гимли. — Владычица Леса. Она многое прочла в наших сердцах и мыслях. И почему мы с тобой не подумали о том, чтобы позвать на подмогу наших сородичей, а, Леголас?
Стоявший в воротах эльф обратил взор на северо-восток, и его прекрасное лицо омрачила тревога.
— Не думаю, чтобы они откликнулись, — промолвил он. — Им нет нужды идти на войну: она сама пришла к ним.
Друзья прошли за ворота, припоминая перипетии недавней битвы, и показали Мерри курганы, упокоившие павших рохирримов, а дальше, за валом, обширные проплешины вытоптанной хуорнами травы. Примерно в лиге от вала угрюмо чернело Мертвое Холмище. Всюду кипела работа: пленные горцы под началом воинов Горнбурга приводили в порядок порушенные укрепления, но эльфу и гному, помнившим неистовый грохот битвы, долина казалась на удивление тихой. Гуляли недолго, а как только вернулись назад, Тейоден подозвал Мерри и усадил рядом с собой.
— Конечно, я предпочел бы принять тебя в Эдорасе, в своем Чертоге, — сказал король. — Но, боюсь, по возвращении в Медусельд нам будет не до пиршеств. Так что угостимся и поговорим сейчас. А потом в дорогу. Поедем вместе.
— Вместе?! — обрадованно воскликнул хоббит, донельзя благодарный королю за ласковые слова. — Вот здорово! Правда, — уныло добавил он, — я всем только мешаю. Но я постараюсь не быть обузой.
— Ничуть в этом не сомневаюсь, — улыбнулся Тейоден. — Я велел подобрать для тебя подходящего коня: мы поедем в Эдорас горными тропами, мимо наших убежищ, где меня дожидается Эйовин, а на такой дороге пони не уступит любому скакуну. Ну а чтобы ты не скучал без дела и не считал себя лишним, я предлагаю тебе службу. Хочешь стать моим оруженосцем?
— Еще бы! — восхитился Мерри.
— Вот и отлично. Эйомер, — обратился король к племяннику, — нового королевского оруженосца не мешало бы подобающе вооружить.
Эйомер с сомнением покачал головой.
— Здесь нет больших складов оружия, государь. Легкий шлем мы, пожалуй, подберем, но чтобы найти кольчугу по росту и подходящий меч, это едва ли.
— Меч у меня есть, — сказал Мерри, извлекая из черных ножен маленький яркий клинок. Затем, поддавшись внезапному, идущему из самого сердца порыву, он опустился на одно колено, припал губами к руке старого короля и взволнованно промолвил:
— Государь, Мериадок Брендибак из Хоббитании кладет к твоим ногам свой меч и свою жизнь. Прими их, как и мою верность, если будет на то твоя воля.
— Принимаю охотно, — Тейоден благословляющим жестом возложил старческую руку на голову хоббита и возгласил: — Встань, Мериадок, воин Рохана, оруженосец Медусельда. Да сопутствует удача твоему доброму мечу.
— Ты стал мне как отец, государь, — растроганно проговорил Мерри.
— Боюсь только, что ненадолго, — печально откликнулся Тейоден.
Обед подходил к концу, когда к королю обратился Эйомер.
— Государь, скоро уж пора выступать. Я готов дать сигнал, но где же Арагорн? За столом он так и не появился.
— Собираемся, — решил Тейоден. — Пусть найдут Арагорна и напомнят ему о скором отъезде.
Сопровождаемый свитой, к которой теперь принадлежал Мерри, король вышел на луг, где его дожидались воины. Многие уже сидели в седлах. Отряд насчитывал немало клинков: войскам Рохана предстояло собраться в Эдорасе, и в крепости остался лишь маленький гарнизон. Тысяча копейщиков ушла еще ночью, но сопровождать короля предстояло пяти сотням воинов — большей частью из числа ополченцев Вестфольда.
