— Он просто стоял и ничего не делал!
— Да, — кивнул Лео, — потому что не мог оправиться от потрясения. Малколм чувствовал себя виноватым за то, что не предусмотрел такого развития событий и позволил всему этому случиться.
— И все равно он повел себя недостойно! — не унималась Алиса.
Лео взял ладонь вампирши и накрыл ее своей.
— Не каждый обладает таким мужеством, как ты, и сохраняет ясность ума даже в самом отчаянном положении.
В голосе Лео было столько тепла и гордости за Алису, что вампирша смущенно опустила глаза.
— Кто-то ведь должен был помочь Клариссе. Не могли же мы оставить ее умирать на лугу.
Дракас кивнул.
— Да, ловко ты вытащила пулю. У тебя даже руки не дрожали!
Алиса подняла глаза и робко взглянула в лицо Лео.
— Потому что ты был рядом и помогал мне. Я знала, что вместе мы справимся.
Наследники посмотрели друг другу в глаза. Лео еще крепче сжал руку Алисы и, похоже, не собирался ее отпускать.
Тем временем приближающийся день постепенно превращал ночной туман в золотистую дымку.
— Нужно возвращаться, — наконец сказал Лео.
Не отрывая взгляда от глаз наследника, Алиса кивнула.
— Как? — спросил Дракас.
— По воздуху, — предложила Фамалия.
Наследники превратились в летучих мышей и бок о бок полетели по парку, а затем над крышами Лондона. За несколько минут до наступления рассвета они уже были в Темпле.
***
Через несколько дней лорд Милтон и леди Маргарет собрали наследников в большом зале и попросили их доложить о результатах расследования по делу об убийстве мисс Гилкрист. О дуэли не было сказано ни слова.
Кларисса почти полностью поправилась. Уже на следующий вечер от ее раны не осталось и следа. Да, нечистокровные вампиры обладали удивительной способностью к регенерации. Однако остатки серебра, должно быть, еще продолжали циркулировать в крови Клариссы, поскольку вампирша чувствовала слабость и головокружение и не могла сосредоточиться на том, что ей говорили. Носферас не отходил от своей возлюбленной, а она, не скрывая радости, наслаждалась его заботой. Никто не собирался упрекать Лучиано в том, что он остается в Темпле, вместо того чтобы помогать остальным наследникам в поисках убийцы мисс Гилкрист. Никто, кроме Лео. Из-за этого Алиса чуть не затеяла ссору с венцем, но, вспомнив, как ее обрадовало неожиданное возобновление их дружбы, передумала. Нет, она совсем не хотела ссориться с Лео.
— Мне кажется, ему не следует так с ней носиться, — сказал Дракас, от которого опять не укрылись мысли Алисы. — Кларисса — не хрупкая фарфоровая статуэтка. Она вампирша и может прекрасно обойтись без его чрезмерной заботы.
— Это здесь ни при чем. Лучиано просто хочет продемонстрировать ей свою любовь.
Лео наморщил лоб.
— Любовь... Ладно, это я еще способен понять, но опека... Не знаю. Думаешь, это хорошо? Мне кажется, излишняя заботливость Лучиано делает Клариссу несамостоятельной и слабой. Зачем ей эта угнетающая опека? Получается, Лучиано не доверяет своей возлюбленной и хочет следить за каждым ее шагом?
— Да нет же! — теряя терпение, воскликнула Алиса. — Почему ты обязательно видишь во всем только плохое?
— Я не говорю, что это плохо, — покачал головой Лео. — Мне всего лишь кажется, что Лучиано поступает неразумно. Если бы на месте Клариссы и Лучиано оказались мы...
— Как бы мы могли оказаться на их месте? Ты ведь сам сказал, что никогда не стал бы драться из-за меня на дуэли.
— Если бы речь шла о твоей чести, то стал бы, — сказал Лео, хотя всего несколько ночей назад утверждал совсем другое. — А представить на месте Клариссы тебя мне еще проще. Броситься между дуэлянтами — не самая большая глупость, которую ты могла бы совершить! — добавил он.
Однако Алиса задумалась над первой фразой венца и поэтому не рассердилась на его замечание.
Что это, пустые слова? Или Лео говорил правду? Он ведь подрался из-за нее с Малколмом. А может, она была всего лишь предлогом? Не важно. Так или иначе, в поступке Лео не было ничего благородного и он затеял эту потасовку вовсе не для того, чтобы защитить честь Алисы!
— В случае с Лучиано речь тоже шла не столько о защите чести Клариссы, сколько о его собственной ревности, — заметил Франц Леопольд.
Проклятье! Дракас снова проник в ее разум!
— Но мы говорили о другом, так что позволь мне продолжить. Когда я представляю тебя на месте Клариссы, то думаю, что ты бы не обрадовалась такой заботе. Тебя бы наверняка разозлило, что вокруг твоей давно зажившей раны столько возни. Во всяком случае, я бы не хотел встречаться с девушкой, за которой нужно было бы присматривать, как за маленьким ребенком. Я бы хотел, чтобы моей спутницей была сильная, умная и самостоятельная вампирша, которая может, стиснув зубы, перетерпеть боль и напомнить своему возлюбленному о его обязанностях, вместо того чтобы позволять ему ночи напролет сидеть у ее постели.
Лорд Милтон встал и обратился к наследникам, а Фамалия все еще думала над словами Лео. «Если бы на месте Клариссы и Лучиано оказались мы...»
Неужели он и вправду это сказал? И дальше, о том, какой он видит свою спутницу? Да, Лео был прав. Если бы Алиса оказалась на месте Клариссы, она не позволила бы обращаться с собой как степличным растением. Она хотела быть сильной вампиршей, достойной своего возлюбленного и равной с ним как в правах, так и в обязанностях.
Ее так воспитали. Даже к слугам Фамалия относились как к равным. Но Лео... Разве для одного из Дракас не было более естественно мечтать о прекрасной хрупкой вампирше, которая бы обожала своего спутника и всегда с ним соглашалась?
«Какая скука!»
Алиса недоверчиво посмотрела на Лео, но сразу же вспомнила, где она, и постаралась сосредоточиться на том, о чем лорд Милтон и леди Маргарет говорили с наследниками: на деле Оскара Слейтера.
В то время как несколько юных вампиров выясняли, какое отношение мисс Биррел имеет к убийству своей тетушки, группа Алисы решила навестить лейтенанта Тренча. Третья группа вознамерилась еще раз допросить Хелен Ламби, чтобы заставить ее сказать правду и выяснить, почему девушка лгала в суде и таким образом помогла отправить невинного человека на виселицу. Но служанка как сквозь землю провалилась. Четвертая группа отправилась к врачу, который первым появился на месте преступления и осмотрел труп жертвы. Его, как и соседа, звали Адамсе.
Теперь группы по очереди рассказывали о том, что им удалось выяснить.
— Провалами в памяти страдает не только Хелен Ламби, — отметил Мэрвин. — Мисс Биррел тоже отказывается вспоминать о состоявшемся вскоре после убийства разговоре со служанкой, во время которого мисс Ламби намекнула, что узнала убийцу своей хозяйки.
