Начальник тайной стражи сделал паузу, давая возможность Виктору переварить шокирующую информацию и продолжил:
— Интересно, если этот скряга Преан во всем кроме того что касается выпивки вдруг готов расстаться с полусотней золотых только на поиски раба, то какова же тогда реальная цена его тайны? А теперь собственно вопрос. Почему Преан готов заплатить немыслимые деньги, чтобы его бывший раб замолчал навечно?
Гросс уставился на Сомова ожидая ответа, но Виктор молчал.
— Подумай хорошо, Вик. Ты открываешь мне тайну Преана, я взамен оставляю тебе свободу. Все сыщики, даже частные подчиняются тайной страже и без моего приказа никто тебя не тронет. Это я гарантирую. Ты можешь не волноваться за свою дальнейшую судьбу, если, конечно, будешь со мной откровенен. Признаюсь, мне понравились твои песни, и будет жаль прерывать карьеру такого талантливого музыканта. Итак, в чем заключается тайна Преана?
Сомов молчал. Он уже не слушал герцога, он вспоминал землю и брата своего отца. Дядя Витя, в честь которого его назвали, был жизнерадостным неугомонным, но не слишком везучим человеком. Дважды был неудачно женат, а один раз ухитрился угодить в тюрьму, где провел долгие шесть лет. Об этом периоде он вспоминал с юмором и многие из его рассказов Виктор запомнил. Например, как опера разводили неопытных подозреваемых — «рассказывай все, признавай вину и сразу пойдешь домой», как сулили золотые горы — «пристроим в теплое местечко, по зоне на велосипеде будешь ездить» и прочее. Даже первый допрос старались проводить не в отделе полиции, а в привычной для человека обстановке, когда человек вроде был еще свободен, и оставалась надежда, что все так и останется в его жизни. Уловки эти были примитивным обманом, но многие верили, а иногда даже и наговаривали на себя лишь бы остаться на свободе. Поверил и дядя Витя. Домой его не отпустили, а велосипед на зоне если и был, то только в виде горящих спичек между пальцев ног у спящего осужденного.
Сомов смотрел на начальника тайной стражи и с содроганием понимал, что все, о чем когда-то рассказывал его дядя, сейчас происходит с ним. И доверительная беседа в таверне, а не в солнечной башне и обещание свободы, если все рассказать. Виктор прекрасно осознавал, что обещания герцога это пустой звук, но какой был непреодолимый соблазн во всем признаться, лишь бы его оставили в покое. Ведь только-только его жизнь наладилась, нашлись друзья, появилась любимая работа, обзавелся хорошей квартирой, и завелись в кармане деньги. Но какой-то злой рок настигал Виктора каждый раз, стоило ему лишь чего-то добиться в мире Осаны, и обрушивал снова на самое дно. В холодных бесцветных глазах Гросса легко угадывалось, что тот не удовлетворится одним ответом. Стоит только заикнуться о кроссворде, как неминуемо последуют другие вопросы и из него вытянут все. Что сделает с пришельцем из другого мира любитель тайн облеченный властью, страшно было представить.
Виктор вздохнул и виновато развел руками:
— Увы, о секретах господина Преана я не имею ни малейшего понятия. Знаю только, что он алкоголик, но вам это и без меня известно.
— Значит, ты не хочешь быть откровенным, — спокойно констатировал Гросс, которого нисколько не расстроил ответ Виктора, — Наверное, рассчитываешь, что тебя отправят прежнему хозяину, а там ты опять сбежишь?
— И в мыслях такого не было, — почти не лукавя ответил Сомов.
Он обратил внимание, что когда герцог вел речь о тайне, то мерил ее деньгами. Может, стоило использовать этот аргумент? Выкупить самого себя у Преана или попытаться дать взятку начальнику тайной стражи? Взятки в Маркатане обычное дело, но чиновник такого ранга размениваться по мелочам не будет, а значит нужно предложить максимально возможную сумму в надежде на финансовую помощь Орка.
— Господин Гросс, я действительно не знаю секретов Преана, но и возвращаться к нему не хочу, — Виктор собрался с духом, — И я готов пожертвовать триста золотых, чтобы вы мне поверили.
Все-таки ему удалось вызвать легкое удивление на лице герцога, которое тот быстро сменил скептическим выражением.
— У тебя есть триста золотых?
— Сейчас нет, но завтра…
— Значит, денег у тебя нет, — не стал дальше слушать Крон, — А правды говорить ты не хочешь. Жаль. Тогда вернемся к фактам. Тебе знакомо имя Итон Уос?
— Первый раз слышу, — Сомов постарался, чтобы его голос прозвучал равнодушно, но внутри у него все похолодело.
— Летом в городе произошло двойное убийство, — продолжал рассказывать начальник тайной стражи, — и убийца представился Итоном Уосом. Позже выяснилось, что болван с этим именем просто потерял свою личную грамоту, которой впоследствии воспользовался убийца. Преступник оказался необычайно ловок и хитер, не оставил практически никаких зацепок и дознание в итоге зашло в тупик. Дело собирались уже отправить в архив, но неделю назад оно попало ко мне. Я просмотрел собранный материал и внимательно исследовал единственную улику, найденную на месте преступления — берет убийцы. Очевидцы показали, что преступник имел гладко выбритую голову, но, тем не менее, в складках головного убора все же нашелся один единственный маленький волосок, который проглядели дознаватели. Видимо он сохранился там с тех пор, когда владелец берета еще не брил, а носил волосы. И этот волосок меня поразил. Хочешь знать, какого он был цвета?
— Рыжий? — через силу нагло усмехнулся Сомов.
— Не угадал. Нет. Этот волос был абсолютно седой. А еще свидетели утверждали, что убийца был молод и имел хорошо развитую атлетическую фигуру, — Крон демонстративно посмотрел на широкие плечи Виктора и остановил взгляд на его белых волосах, — Я знаю только одного человека с такими приметами.
— Меня казнят? — Сомов вспомнил пики с насаженными головами, по которым ползают зеленые жирные мухи.
Начальник тайной стражи торжествующе ухмыльнулся.
— Сначала я предполагал отправить тебя твоему хозяину господину Преану, поскольку ты его собственность, но учитывая, что за тобой числятся два убийства, то теперь ты в моей юрисдикции. И да, за это тебя могут казнить, если я передам дело в суд. Впрочем, я вправе убить тебя прямо сейчас, если ты дашь мне повод. Так что перестань крутить свой магический перстень на пальце и не делай глупостей. Он тебе не может. У меня стоит защита от железного луча. Кроме того, и в зале и на всех выходах находятся мои агенты, вооруженные парализующими амулетами на случай твоего непредсказуемого поведения. Ты или ведешь себя тихо, и мы продолжаем мирно беседовать или очнешься от действия парализатора через несколько часов в солнечной башне, и разговор продолжится уже там. Поэтому прояви благоразумие и для начала успокойся. Я не настолько кровожадный, как это предписывают мне слухи. И все еще надеюсь на откровенный разговор.
