Переиграли меня, чуть ли не застонал Виктор от безысходности, со всех сторон переиграли. Ему было не столько страшно, сколько досадно и обидно до слез. На соседних столиках посетители уже начинали поглядывать в их сторону с недоумением, а может даже и услышали обрывки беседы, несмотря на то, что Виктор и Крон разговаривали вполголоса. А тут еще некстати Хлыст проявил беспокойство и направился в их сторону.
— Какие-то проблемы? — вызывающе произнес он еще издали и, не доходя вдруг замер как вкопанный.
На лице разбойника отразилась сложная гама чувств, удивление, страх, растерянность и паника, сменившаяся отчаянной решимостью. Видимо он узнал начальника тайной стражи и сейчас от страха был готов на совершенно безумные поступки. Гросс же смотрел на разбойника абсолютно спокойно и даже с некоторым любопытством. А за спиной бандита моментально возник человек в черной одежде и готовый пресечь любые его действия. Хлыст затравленно оглянулся и недобро ощерился. Надо было срочно вмешаться, пока он не наломал дров и не составил Виктору компанию в солнечной башне.
— Все нормально, Хлыст. У меня небольшие проблемы, но я решу их сам, — Сомов сделал ударение на слове «сам», — Уходи отсюда немедленно.
Разбойник, получив распоряжение с явным облегчением повернулся, чтобы уйти, но его пригвоздил к месту голос начальника тайной стражи:
— Стоять! Я тебя еще не отпускал. Подойди-ка сюда, удалец.
Деревянной походкой бандит приблизился к столу.
— Имя? — нацелился ему в лицо указательным пальцем герцог, а в голосе его отчетливо звякнула сталь.
— Хлыст.
— Я тебя не про собачью кличку спрашиваю.
Бандит послушно назвал настоящее имя год рождения и место жительства.
— За тобой вроде бы ничего не числится, — слегка смягчился Крон, — но судя по прическе, ты явно из банды бритоголовых. Ну да ладно, можешь быть пока свободным, — герцог развернулся к Виктору, — Интересные у тебя друзья, Вик, и это многое объясняет. Поговорить откровенно еще не надумал? Жаль. Ну, тогда спой, как обещал последнюю песню.
Сомов сходил за гитарой на сцену и перекинулся парой слов с музыкантами.
— Нет времени объяснять. Обост, ты остаешься вместо меня старшим, на… неопределенный срок. Постарайтесь дальше работать и играть так, как это делали вместе со мной. Кропалик, присмотришь и сохранишь мои гитары. Вернусь, лично с тебя спрошу. Если вернусь. Ну, вроде все. На всякий случай, прощайте друзья.
Одной рукой сжав гитару за гриф, а другой, прихватив огромный напольный канделябр, он вернулся за стол к Крону Гроссу. Яркий свет двенадцати свечей заставил недовольно поморщиться герцога. Будет тебе песня, мстительно подумал Виктор, будет тебе инкогнито и громогласно объявил:
— Эту песню я посвящаю достопочтимому господину начальнику тайной стражи герцогу Крону Гроссу!
Сомов присел на краешек стула, прошелся рукой по струнам и запел рублеными фразами и невыносимо язвительным голосом:
О, да!
Я гениальный Сыщик,
Мне помощь не нужна,
Найду я даже прыщик
На теле у слона…
Народ в таверне тихо и испугано перешептывался, у входа на кухню виновато мялся Рук Карс, пришедший в себя Хлыст, издали подавал непонятные знаки и строил зверские рожи, а на сцене сгрудились все без исключения артисты и с несчастным видом смотрели на последнее выступление Музыканта.
Бывал я в разных странах
И если захочу,
То поздно или рано
Я всех разоблачу.
Как мышь, крадусь во мраке,
Плыву, как камбала,
А нюх, как у собаки,
А глаз, как у орла.
О, да!
Закончив выступление, Сомов тщательно протер струны салфеткой и бережно передал гитару подбежавшему Кропалику. Начальник тайной стражи, сидевший до этого с неподвижным лицом, чуть оживился:
— Кропалик? Ба! Какая неожиданная встреча. Так значит и ты теперь музыкант? Кто бы мог подумать!
Юноша под его взглядом стал белее полотна, но герцог небрежным жестом велел ему убираться:
— Ступай прочь, мерзавец. Займусь тобой позже.
Начальник тайной стражи переключился на Сомова.
— Итак, пришла пора произнести мою любимую фразу, — сыщик взял театральную паузу и цинично осклабился: — Именем короля, вы арестованы!
На улице музыканта сразу перехватили несколько неразговорчивых человек. Профессионально обыскали, сняли магический амулет с пальца, и надели наручники.
— Недолго музыка играла, недолго фраер танцевал, — с грустной улыбкой произнес Виктор, — Куда прикажете проследовать на цугундер?
Поскрипывая свежим снегом, его подвели к карете и затолкали внутрь. По бокам крепко придерживая за локти, устроились агенты, а напротив вальяжно развалился Крон Гросс и экипаж сразу тронулся в путь.
В карете герцог нарушил молчание всего один раз, когда спросил:
— Как твое настоящее имя?
— Вы же сами его прекрасно знаете, — ответил Сомов, — Вик Сангин.
— Ну да, — произнес сыщик со странной интонацией и, судя по тону, которым это было сказано, Виктору он не поверил.
Тюрьма встречала неласково. Сомова провели через несколько ворот с охраной и злобными собаками к высокому кирпичному зданию без окон, на стене которого висела литая чугунная табличка с рельефом восходящего солнца. Прежде чем попасть внутрь Виктора еще раз обыскали, заглянув во все полости тела, отобрали все вещи, а взамен выдали серый бесформенный балахон. Потом добрых полчаса водили по узким коридорам и лестницам, клацая многочисленными решетчатыми дверями, прежде чем втолкнули в темную камеру.
— Ну, наконец-то! — произнес чей-то глумливый голос, — Давно тебя мы ждали!
Наверное, эта фраза была рассчитана на то, чтобы крепко напугать новичка, но Виктору было сейчас плевать и на нее и на фигуры сокамерников потянувшиеся со всех сторон. И по росту и по силе он заметно превосходил других арестантов, не говоря уже об умении биться без оружия. Если не отобьюсь, то хотя бы согреюсь, с иронией подумал он, разминая шею и кисти рук. Видимо его ледяное спокойствие и уверенная поза, принятая для боя слегка остудили пыл сокамерников.
— Как звать?
— Вик.
— За что попал?
— За двойное убийство.
— Из братства что ли?
— Из бритоголовых.
— А кличут как?
— Музыкант.
С каждым коротким ответом воинственность бандитов падала, а после последней фразы и вовсе испарилась. Все уголовники быстро рассосались по углам, и рядом с Виктором остался только один человек.
