Ворота наружу были заперты. Кот выругался про себя — этого и надо было ждать, непонятно, почему он вообще решил, что сможет куда-то уплыть. Но ведь Золотой Дракон говорил, что море здесь появилось потому, что кто-то открыл проход в другой мир. Только вот неясно было, где этот проход. Доску, тем временем, подхватило течением, и она поплыла на восток. Кот очень надеялся, что сможет заметить этот ход в другой мир, ему не улыбалось так и плавать по Городу кругами, водя за собой стаи рыб.
Его несло вдоль стены, но ничего, напоминающее выход из Города, он не видел. Не доплыв до южных ворот, доска повернула и направилась к центру. Коту это не понравилось, но ничего поделать он не мог, слишком занят был игрой на дудочке.
Рыба все продолжала прибывать, ей было тесно на узких улочках, вода за доской так и бурлила, рыбины выскакивали из воды и падали вниз на тела других рыб. Доска двигалась к Холму и к тому странному кораблю, про который кот как-то забыл в суматохе. А не корабль ли был источником бедствия? Может, стоило уплыть на нем?
«Если даже дело было и не в корабле, наверняка на нем плыть будет удобнее, чем на доске», — решил кот, и когда его импровизированный плот пронесло совсем близко от борта, прыгнул на белесую палубу.
Она оказалась очень скользкой, так что Марсиус не удержался на ногах и свалился. Дудочка отлетела в сторону. Естественно, играть он на это время перестал, и рыба вдруг как взбесилась. Она начала окружать корабль и высоко подпрыгивать, будто собираясь запрыгнуть на борт.
— Что ты, что ты! — заверещала дудочка откуда-то с полу, — играй же быстрее, а то хуже будет!
Кот, стеная, поднялся, потирая ушибленный бок, и огляделся в поисках дудочки.
— Ой! — закричала вдруг та. — Ой, брось меня сейчас же!
Только сейчас Марсиус вспомнил, что в прошлый раз, когда он рассматривал корабль, по палубе бродило с полсотни полусгнивших мертвецов. Эти мертвецы никуда с тех пор не делись, сейчас в скелетообразной руке дудочку сжимал как раз один из них. Дудочка истошно вопила, и ее чувства можно было понять.
Остальные мертвецы окружили кота.
— А я что, я ничего! — сказал он, отступая. — Может, я лучше пойду?
Идти правда, ему было некуда. Доску давно унесло, в воде плескалась рыба, часть которой по теории вероятности должна была оказаться хищной. Можно было подняться на холм, туда, где стоял дворец, но там заседали маги, и среди них Алхимик. Алхимика сейчас встречать коту совсем не хотелось.
— Эй, что ты делаешь на моем корабле? — раздался вдруг возмущенный голос.
Кот обернулся.
На борт поспешно поднимался тот рыжий парень, которого Марсиус уже тоже видел в зеркале раньше.
— Что ты здесь делаешь, отвечай? — повторил рыжий.
— Я, э… я…
— Вот! — сказал мертвец, у которого была в руках дудочка, — он это принес и бросил.
— Я не бросил, она упала!
— Какая разница, бросил, упала. Ответь, зачем ты сюда пришел?
Одной рыбине наконец-то удалось допрыгнуть, и она с грохотом свалилась на палубу. Рыба была метра два размером, а зубов у нее было так много, что они не умещались в пасти и торчали наружу.
— Это еще что такое! — рыжий брезгливо пнул рыбину, и та отлетела к противоположному борту. — Сегодня что, рыбный день? Откуда ее столько понаплыло?
— Я все объясню! — засуетился кот. — Я нашел дудочку, которая может увести за собой всю рыбу. Очевидно, что море не уходит из Города только потому, что не хочет бросать в Городе рыбу. Она же без моря погибнет, а море ответственное! Стоит мне увести отсюда всю эту рыбу, как и море уйдет тоже! Но нужно продолжать играть на дудочке, а то рыбы слушаться не будут!
— Какая бредовая теория! — поразился рыжий. — А мой корабль здесь причем? Хотя, конечно, раз уж ты здесь, я мог бы вывести тебя за пределы Города. Я бы даже сам мог это сделать, или заставил бы играть на дудочке одного из своих мертвецов. Мне-то все равно нужно отсюда уплывать. Здесь я по чистой случайности — сбился с пути из-за этого дурацкого прохода между мирами, он жутко мешает навигации! Зашел в этот милый домик, — парень кивнул в сторону дворца, — узнать дорогу, и уже собирался отчаливать. А задержался как раз из-за того, что меня спросили, не знаю ли я средства от моря. Похоже, что теперь у нас есть если не средство, то хоть какое-то жалкое подобие. Попробовать стоит.
— Только играть буду я! — попросил кот. — Можно?
— А ты здесь остаться не хочешь? Я ведь не на прогулку плыву, мне нужно на конец света к половине первого. Рагнарек обещали к обеду. Это, если ты не в курсе, конец света. Я уже, кстати, опаздываю, так что думай быстрее!
— А чего здесь думать! Лучше конец света, чем Алхимик!
Не успел кот договорить, как на лестнице, ведущей с холма, раздались шаги. Марсиус обернулся и сполз на пол, чтобы его не было видно за бортом.
К кораблю спешил Алхимик собственной персоной.
— Эй, Марсиус, выходи, — приказал Меркуриус, — я тебя видел, от меня не спрячешься!
Кот поднялся на ноги и спрятался за спину рыжего.
— Что ты делаешь здесь, когда я приказал тебе сидеть в чулане и заниматься уборкой?!
— Я спасаю Город, — жалобно промяукал ученик.
— И как же ты это делаешь? — Алхимик явно не поверил, но кто мог его в этом винить. Все-таки, бывший кот мало походил на героя.
— Вот смотрите, я сейчас покажу! — кот наклонился к уху рыжего и чуть слышно пробормотал:
— Мы можем отплыть прямо сейчас? Пожа-а-алуйста!
Рыжий кивнул и дал отмашку команде. Мертвецы деловито начали готовиться к отплытию.
— Видите ли, — продолжил кот в полный голос, — я разбирался в чулане, как вы мне и велели, и случайно нашел там какую-то старую дудочку. Она оказалась волшебной. Дудочка сказала мне, что может увести из Города всю рыбу, ну, мы с ней и решили, что если рыба уйдет, то и море уйдет, так как делать ему здесь будет совершенно нечего — зачем море без рыбы?
— Какая чушь! — воскликнул Алхимик.
— А по-моему, в теории что-то есть, — к магу присоединился Абэ но Ясутика, рядом с ним стояла незнакомая коту девушка.
Алхимик посмотрел на коллегу с возмущением:
— Ничего, кроме идиотизма, в ней нет! Каким образом море сможет уйти следом за рыбой?
— Видите ли, — сказал Ясутика задумчиво, — это море, оно хотя и не живое, но… живое. И за рыбу оно чувствует ответственность. Оно рыбу, можно сказать, пасет. Рыба идет за морем. А море — за рыбой.
— Нельзя, — отрезал Меркуриус.
— Что? — удивился Абэ.
— Нельзя сказать, что море пасет рыбу. Потому что это полная ерунда! Море — это море. Просто скопление соленой воды. Сюда в Город его привлекла, как я уже битый час пытаюсь вам доказать, чья-то злая воля, это же очевидно!
