Огромные мины заставляли форты буквально сотрясаться и хотя даже после пяти часов обстрела пушки всё ещё стреляли, были достигнуты кое-какие успехи. Несколько мин квантаррийские миномётчики умудрились загнать в жерла пушек и адским артиллеристам пришлось в срочном порядке выстреливать вкладные стволы и ремонтировать пушки. При этом оставалось только гадать, как чувствовала себя в фортах нечисть, когда квантаррийские рыцари-маги, которые заряжали свои гигантские миномёты вручную, так как это было быстрее, опускали им на голову такую кувалду. По сравнению с их действиями меркла даже отвага наленорских расчётов, обслуживающих тяжелые лазеры, на которых был сосредоточен огонь всей вражеской артиллерии. Генерал Лорен ещё в первый же час отвёл от горы Эстелан половину драконов, которым было в небе довольно тесно и приказал им всем отдыхать и набираться сил, чтобы через одиннадцать часов сменить своих товарищей, но они вместо этого предпочли обернуться людьми и встать грудью перед лазерами, чтобы создать перед ними мощнейший щит. Дракона-мага ещё можно было исцелить, зато тяжелый лазер, взорви его враг, был бы выведен из строя навсегда.
В ходе боя генерал выявил так же самых могучих рыцарей-магов и приказал им выйти из боя, чтобы те оседлали самых могучих драконов, так что уже очень скоро к Киру присоединилось полторы дюжины драконов во главе с Лехтаараном, которого оседлали Земер Куад, Квайт Ботола и ещё пятеро отважных рыцарей и интенсивность огня резко увеличилась. Каждый дракон нёс на себе по семь лучников, трое сидели на голове и по два лучника на плечах. Новые огненные стрелы всем понравились и вскоре уже все рыцари-маги имели их на вооружении. Всего же в воздухе к исходу седьмого часа боя находилось почти три тысячи рыцарей-магов, но самым первыми в небо поднялись полковник Вилес Лорен и его младший брат Энджел, которые с боем пробились наружу через разгромленный артиллерийский форт и, создав портал прохода прямо в небо, оседлали дракона, нацелившегося взлететь вверх на снаряде. Втроём вернувшись из космоса, они сначала присоединились к Осейну, а затем перелетели к соседней суперпушке и принялись долбить её бронебойными стрелами.
Сам Осейн Канорфенум предпринимал титанические усилия к тому, чтобы преодолеет чудовищной силы сопротивление колдовской брони. Увы, но его сиреневые драконы, которые легко пробивали гигантские снаряды и, взрываясь внутри, уничтожали нечисть чуть ли не мгновенно, были бессильны, хотя мало по малу подтачивали броню и та покрылась множеством глубоких язв. Зато благодаря его огню адским артиллеристам уже трижды приходилось ремонтировать своё орудие, да к тому же Осейн заметил, что взрывы мин стали также понемногу разрушать ту пушку, которую он хотел во что бы то ни стало заставить умолкнуть навсегда. Вместе с Лайриниэль они не пропустили ещё ни одного снаряда, чтобы не влепить в него по три, четыре стрелы-дракона и кроме них только Кир и Козмо могли похвастаться тем, что умудрялись попасть в вылетевшей из пушки снаряд.
Истошно матерясь и проклиная Амала, Кир продолжал долбить пушку, так как генерал Лорен и его штаб уже подсчитали, что если он ничего не придумает, то битва затянется не меньше, чем на целую неделю. Временами генерал устраивал ротации, чтобы дать рыцарям небольшую передышку, но Кира и Осейна заменить было некем. Под шквалом серебряных стрел, взрывающихся с мощностью хорошей авиационной бомбы, после очередного прямого попадания огромной мины бронешторка не выдержала и отвалилась, нижняя её часть соскользнула вниз, а верхняя преградила путь очередному снаряду и тот взорвался прямо в стволе. Нечисть, вырвавшаяся из снаряда, была тотчас перебита серебряными стрелами и Кир, облегчённо вздохнув, немедленно скомандовал:
– Парни, сменить стрелы на огненные! Нужно расплавить казённик. Тем самым мы откроем себе путь внутрь горы. Не волнуйтесь, драконы смогут пролезть и не в такую дыру. Квантарра, отбой! Парни, вы свою работу сделали, найдите себе какую-нибудь другую мишень. Аросса отныне перед вами в неоплатном долгу, друзья мои, и не успокоится до тех пор, пока доверху не наполнит ствол вашего Сердитого Толстяка золотой астазией!
Тотчас в жерло орудия сплошным потоком полились огненные серебряные стрелы Квайта Ботолы, которые достигая дна превращались в жидкое пламя. Драконы же наоборот, перестали изрыгать пламя. Через пару минут пушка была переполнена жидким огнём и он стал стекать по наклонной бронеплите, но так продолжалось недолго. Адские артиллеристы, видимо, открыли затвор, чтобы загнать в ствол ещё один снаряд и жидкий огонь хлынул внутрь. Летающие лучники моментально усилили темп стрельбы, но через минуту получили новый приказ от своего командира:
– Сменить стрелы! Бьём ледяными, парни!
Тотчас в раскалённое жерло пушки понеслись ледяные серебряные стрелы, каждая из которых могла превратить в лёд небольшой пруд, орудие от этого буквально содрогнулось и все услышали восторженный рёв Осейна Канорфенума:
– Кирюха, а я уже внутри! Ох, и натворили же мы тут дел, всё выгорело к чертям собачьим. Ну, ладно, я пошел искать Барибала.
Кир усмехнулся и, соскочив с головы Атиллы, стремглав полетел к заледенелому жерлу орудия. Дракон оказался быстрее, резко уменьшившись в размерах и снова превратившись в человека, он прыгнул в пушку ногами вперёд. Перед тем, как последовать за своим отважным другом-драконом, Кир услышал, что рыцари-артиллеристы вместе с лучниками сбили шторку с ещё одной пушки, но его волновали уже совсем другие дела. Проехав на спине по заледенелой стальной трубе, рыцарь-маг заскользил задом по стальным плитам и вскочил на ноги, оказавшись в огромном круглом зале с шахтой напротив казённика, передвигавшегося на стальной платформе, опиравшейся на колёса пятиметрового диаметра. Большинство стальных деталей в огромной орудийной башне были оплавлены или просто сгорели. За каких-то десять минут в башню набилось около двух сотен рыцарей-магов и драконов. Кир присел на какую-то оплавленную железку и принялся наблюдать за тем, как шел бой. Рыцари-маги захватили ещё три огромных форта, но остальные девять продолжали вести огонь, хотя и их бронешторки были основательно изувечены и вскоре все форты должна была постичь та же участь.
Он встал, поднялся на платформу и огляделся вокруг. Из башни вели внутрь горы три тоннеля и к тому же они могли спуститься вниз через шахту. К сожалению ни один из тоннелей не вёл к командному пункту, находящемуся прямо под плавильной печью тремя сотнями метров ниже и пройти к нему можно было только спустившись вниз, а затем поднявшись на лифте. Немного подумав, Кир сказал:
