- Поосторожней! Вы же здесь не один! - она едва не уронила чехол, когда в наглую пробирающийся через толпу пожилой мужчина толкнул ее под локоть.
- Простите, прекрасная!
У нахала оказалось лицо суслика с выдающимися вперед зубами и миниатюрным носом. За сусликом пробирался еще один. Девушка рассмотрела только рыжий кудрявый затылок. На мгновение ей показалось, будто это Рофтрт. Но Бингар навсегда остался во льдах Данироль. Да этот и ростом ниже.
Девушка пропустила наглецов, недовольно фыркнув про себя, подавив желание заглянуть в их мысли и наслать какой-нибудь страшок. Как раз этому вчера ее учили на курсах. К счастью, Александр попросил фотоаппарат и вручил ей диктофон. Мол, работай, не отвлекайся на пустяки.
- Я все-таки повыше тебя, у меня лучше получится, - он вытянул руки вверх, пытаясь сфотографировать адмирала.
А побеспокоившая Танри парочка уже стояла вплотную к сцене, не сводя глаз с Ринальдо Самида.
Всю работу должен был выполнить рыжий Лолор - молодой и самый меткий. Похожий на суслика соратник всего лишь страховал его, отвлекая окружающих. Он нарочито неуклюже ворочался, задевая всех и вся, тянул руки с фотоаппаратом вверх, лез с разговорами к другим журналистам.
Лолор тем временем, став вплотную к сцене, загородив широким плащом обзор, свинчивал части бомбы, прикидывая, как бы ее кинуть. Вообще-то ему выдали пистолет с разрывными пулями, но боец Мстящих очень хотел отличиться.
Гатуров Лолор ненавидел с детства. Не то, чтобы они сделали плохо ему или близким людям. Нет, просто и родители, и друзья считали гатуров отвратительными. Еще в школе рыжего приметили люди из Мстящих, оценив его радикальные взгляды, и постепенно стали привлекать к операциям.
Давить надо гребнеголовых, пока не расползлись по земле, не отобрали ее у людей! Они, поди, вовсю маскироваться начали. Вон стоит белобрысый, сынок главного. С виду человек-человеком. А на самом деле чужак! И его туда же, с остальными, к нечистому! Только дождаться бы сигнала от главного. Он-то заранее встал дальше всех от центра.
Во- во, гатуры все в кучку сбились. Возможность-то какая! Сразу их клоповник накрыть. Бомба сильная. Что же господин Самид руки в карманы спрятал, знак не подает, какого-то плюгавого длинноносого мужика слушает? Такой шанс упустим! Эх, что тут сомневаться?! Главное, бросить точно и нырнуть под сцену, чтобы осколками не задело…
Лолор отступил на шаг от сцены, чтобы получше размахнуться и…
Бартеро, стоявший слева от Марминара и вполуха слушавший его речь, внезапно насторожился. Перешептывающиеся в ожидании своей очереди сообщать о победах научной мысли помощники, даже гребнем не дрогнули. Но тренированный взгляд инженера сразу выхватил из первого ряда странного субъекта, неспешно поднимающего руку якобы с фотоаппаратом. Что он держит в кулаке, Бартеро, в свое время прошедший курс подрывного дела у Наридано, понял сразу.
Думать было некогда. Миг, и думать в радиусе пяти-семи анров будет вообще некому. Тем более если сдетонируют платто.
Тело отреагировало быстрее разума. Крикнув: "Бомба!" - Бартеро прыгнул к Марминару, схватился за его платто и, оттолкнувшись изо всех сил от пола, полетел, увлекая адмирала от эпицентра. А потом грянул взрыв, и падающий в толпу журналистов, вслед за переворачивающимся платто Бартеро потерял сознание.
Очнулся он в больнице при Первопланетном доме. Один. Но стоило ему пошевелиться, в палате вначале появился врач, а за ним вплыл Марминар.
- Спасибо, сын, - сказал он еще за порогом. - Даже не знаю, как благодарить тебя.
Бартеро пожал плечами, даже не обидеавшись на обращение "сын". Чувствовал себя он превосходно. Организм восстановился сам. Настроение тоже оказалось на высоте, тем более, что в окно лился яркий свет, на подоконнике весело поблескивал снег.
Жив, и это главное. Что ему адмиральская благодарность? Он просто выполнял свой долг, спасая того, кому присягнул… Инженер вздохнул, понимая, он врет сам себе…
- Ты сам как? - чтобы нарушить затянувшуюся паузу спросил он, усаживаясь на кровати. Золотая подвеска с опалом зацепилась за прядь волос, некстати напомнив о Танри.
- Со мной все прекрасно. Да, - он сел рядом, жестом прогнав врача. - Покушавшихся было двое. Старый зазевался и погиб при взрыве. Молодого, бросившего бомбу, задержала наш сотрудник, читающая. По счастью она ассистировала одному из журналистов. Ты бы видел, как она наслала не него страхи! Он так кричал, метался, толкал собравшихся! Журналисты поймали негодяя, охрана его у них еле отбила!
Бартеро вздохнул. Сколько он провалялся здесь? Гатур оказался гораздо более стойким, даже не отключился после чудовищного взрыва.
- Ты даже не спросишь, кто все устроил?
- И кто же? - инженеру это было неинтересно. Уж очень хотелось вырваться на свежий воздух. Больничные покои внушали ему стойкое отвращение.
- Пинаро собственной персоной. Оказывается, он под нашим носом командовал Мстящими, прикрываясь Ринальдо Самидом. К счастью, это его и погубило.
- А Самид?
- Не пережил ночь после случившегося. Умер от горя, - в голосе гатура прозвучало злорадство.
Бартеро аж передернуло. Все-таки все они одинаковые, эти чужаки. Ни чем не лучше людей. Ищут, как бы съесть друг-друга. Просто не вывешивают грязь на всеобщее обозрение, вот и кажутся благообразными. Грызутся втихаря.
- Мне бы отдохнуть, погулять, - попросился он.
Марминар кивнул, сжал сухими красными пальцами его руку и покинул палату. Принесший одежду врач вдруг протянул конверт.
- Пока ты четыре дня лежал без сознания, приходил парень. Говорил, ты его хорошо знаешь. Письмо оставил.
Бартеро поблагодарил и, сунув бумагу в карман плаща, даже не взглянув на нее, поспешил прочь. Он шел широкими шагами по скрипящему снегу. Шарф дохлым питоном болтался на шее, не застегнутый плащ демонстрировал встречным красно-серый полосатый свитер.
"Не мое это, сидеть в Управлении, заниматься гатурьими делами. Мне бы сейчас прогуливаться по палубе корабля, спешить в очередную экспедицию, для разнообразия в теплые края, под акварельное небо, где жалобно плачут наглые чайки…"
- Замерзнешь зря, а зло не уйдет, - долетел до него смутно-знакомый голос, тихий и в то же время звучный.
Бартеро обернулся и обмер от удивления. Закутанный в зеленую шерстяную ткань поверх тонкой куртки, в зеленой самодельной шапке стоял монах Аришем Си, спасший его на далекой Герии. Всевышний, сколько же лет назад это было? Семь, кажется. Ужас, как давно!
- Вижу, что узнал, - тонкие губы старика слегка улыбнулись. Смуглое морщинистое лицо осталось бесстрастным.
