Фрэнк обвел рукой, в которой был стакан, невидимый круг.
— Петушиные, гусиные бои. Тараканьи бега. Ну и кулачные бои. Не без этого.
— Мы же не в тотализатор едем играть, — фыркнула Мария. — Ничего страшного в Лаоаге нет. Тем более, илоки следят за порядком в городе. Я хочу сходить на аттракцион иллюзий в «Камара Кениза», заодно Олега развлечь. А потом посидим в ресторане. Завтра вернемся.
— Среди илоков тоже хватает отбитых на голову персонажей, — Фрэнк выставил палец в сторону дочери. — Олег белокожий, сразу привлечет внимание. Его захотят проверить на «слабо». Или вас ограбят толпой, или мой инструктор кого-нибудь убьет. Видимо, придется звонить Рафу Балтаре, чтобы был начеку.
— Адвокат папочки, — пояснила Мария. — Прожженная бестия, как и сам Фрэнк.
— Мы вместе уже сто лет дела вертим в нужную нам сторону, — ухмыльнулся советник, допивая виски. — Ладно, валите на свой Сабанган. Но завтра к вечеру я хочу видеть инструктора на своем рабочем месте живым. Иначе вычту из жалования пропуск занятий.
— Есть, шеф, — шутливо козырнул Олег, предварительно накрыв левой рукой макушку, на что Фрэнк только фыркнул и махнул рукой. Дескать, исчезните с моих глаз.
— Что это был за жест? — с любопытством спросила Мария, когда они оба очутились на улице. Жаркое полуденное солнце уже накрыло поселок, и движение практически прекратилось, только между бунгало мелькала бежевая униформа охранников. Где-то в тени жилища сердито квохтала курица. Наверное, яйцо снесла, вот и решила весь мир оповестить о важном событии.
— С непокрытой головой честь не отдают, — пояснил Олег, и добавил, видя непонимание в глазах девушки. — Традиция такая существует в русской армии.
Старшему по званию честь отдают только в головном уборе. Если козырнешь без него, услышишь столько «хорошего» про себя и свои умственные способности!
— Забавно, — задумалась Мария, стараясь идти не по раскаленному асфальту, а рядом с дорожкой. — А ты был военным?
— Когда-то был, — не стал темнить Олег. — Воевал, убивал, защищал. Всего хватало.
— Тогда и в Лаоаге защитишь! — тряхнула головой новая знакомая. — О! Вот и Роджер собственной персоной!
Бородатый мужик, по виду ровесник Полозова, сидел на крылечке местного паба и крутил в руках бутылку пива. Здесь, в этом заведении, частенько собирались свободные от дежурства бойцы и служащие администрации, чтобы залиться пивом. Для них, городских, это было привычным занятием, а в такой глуши любимый напиток шел за милую душу. Местные почему-то избегали паб.
Увидев владелицу яхты, шкипер вскинул руку. Было видно, что слегка перебрал, отчего Мария поморщилась, но сдержанно спросила:
— Джек с Биллом тебя нашли? Или сам решил, что хватит?
— Не ругайтесь, мисс, — шкипер с интересом оглядел Полозова. Медленно, с ног до головы, изучая, кажется, каждую деталь одежды. Хотя, что там изучать. Рубашка навыпуск и длинные шорты. — Джека я видел и послал его обратно, чтобы подготовил яхту для каботажа. А сам решил еще одну бутылочку приговорить. Думаю, вам приятно будет самой повести «Грацию»?
— Умеешь ты рифы обходить, пиратская твоя морда, — беззлобно парировала Мария. — Знакомься, это Олег. Инструктор местной СБ, креатура Фрэнка. С прошлого года здесь работает. А это Роджер, мой шкипер. Опытный моряк, начинал на океанских судах.
— Мисс Мария неправа, — Роджер встал, демонстрируя широкую грудь и литые плечи, и подал руку Олегу, такую же крепкую, как он сам. А рожа — вылитый разбойник. — Я начинал карьеру на Атабаске, когда своими руками построил первый плот и решил навестить на нем дядюшку, жившего в Смите. Правда, не учел, что быстрее будет на самолете долететь. Через десять миль свободного плавания меня перехватила речная полиция. Она как раз ловила браконьеров, а попался я. Совсем случайно… А то бы уплыл.
— Вы канук? — догадался Полозов.
— Конечно, истинный канук, — распрямил плечи Роджер. — А рыжий Джек — ирландец, забияка и прохвост. Билл же…
— Хватит, господин капитан, — оборвала его Мария. — На яхте поговорите. Вставайте же, нам желательно побыстрее выйти в море.
Шкипер не стал спорить, незаметно подмигнул Полозову и кивком подбородка показал на свою хозяйку. Дескать, не теряйся, пока есть возможность, наладить отношения. Олег слегка усмехнулся. План обольщения Марии Морган не стоял на первом месте. Впрочем, если она сама пойдет на контакт, стоит попробовать завязать романтические отношения.
Петербург, июль 2015 года
Никита
Князь Шаховский ничем не выдавал своего раздражения или недовольства при встрече с молодым волхвом. Руки, правда, не подал, высокомерно кивнув на дружелюбное приветствие Никиты. Густая грива поседевших волос аккуратно лежит на плечах пиджака, на пальцах тяжелым рубиновым светом переливаются в кольце и родовом перстне драгоценные камешки.
— Прошу, Никита Анатольевич, — все-таки первым нарушил молчание Шаховский, когда внутренним чутьем уловил, что рассматривать своего собеседника излишне долго неприлично и недопустимо. Хотя было желание как следует разозлить мальчишку, заставить его делать ошибки, чтобы потом свести беседу к нужному князю результату. — На сухую разговоры пресными получаются.
Никита не возражал. Шагнул к накрытому столу, и официант тут же отодвинул стул, чтобы важный гость не тратил лишних усилий. Второй служащий усадил князя по другую сторону.
— Что предпочитаете, Никита Анатольевич? — с хорошо скрытой ехидцей спросил Шаховский. — Коньяк, водку, вино?
— На ваш выбор, Василий Дмитриевич, — спокойно ответил Никита, ожидая, когда официанты обслужат важных клиентов и удалятся.
— Несите «Голицына», — Шаховский откинулся на мягкую и удобную спинку стула, с интересом энтомолога посмотрел на волхва, перебирая в уме варианты беседы. С одной стороны, мальчишка в мощном фаворе у императорского клана, сам Великий князь Константин стоит за его спиной (и дело не только в том, что он его зять). С другой, в среде высокородных ходят смутные слухи, каким образом Константин Михайлович заполучил себе в родственники уникального (кто бы спорил!) мага-артефактора. Не совсем чистое дельце обстряпал, дочку свою выдал замуж почему-то не за русского аристо или европейского князя, дожа или принца, хотя к тому предпосылки были, а за какого-то дворянчика из Вологды. Интересно, будет ли Назаров ссылаться на своих покровителей, когда он, князь Шаховский, предъявит ему претензии? Или сам признается, зачем роет под него яму?
Подошедший официант продемонстрировал бутылку коньяка гостям, и получив утвердительный кивок князя, с хрустом свернул тугую пробку, уверенно разлил напиток по хрустальным коньячным стаканам на три пальца, после чего удалился, пожелав приятного аппетита.
Шаховский поднял стакан, призывая к тому же своего визави, и неожиданно залпом выпил свою порцию. Глубоко вдохнул в себя воздух, наколол на вилку пластик остро пахнущего сыра, закусил. Никита усмехнулся. Кажется, старик решил поговорить в стресс-тестовом режиме. Ну-ну. Неужели он не знает, что с артефактором такие приемы не пройдут? Чуть-чуть повышение энергетических потоков — и алкоголь не так критически будет воздействовать на организм. Пить благородный напиток и не чувствовать, как приятно он воздействует на нервы, расслабляет и сближает людей — это кощунство. Поэтому всего лишь маленькая хитрость, которую не заметит князь.
Никита выпил до дна, неторопливо закусил, сканируя аурные контуры Шаховского. Тот пока спокоен, но желтые выплески подернулись розоватыми росчерками. Чего вдруг заволновался?
— Вы умеете играть в молчанку, Никита Анатольевич, — улыбнулся князь, самолично разливая коньяк по стаканам. Номинально он был хозяином, позвав Назарова для приватной встречи, поэтому не погнушался взяться за бутылку, не подзывая официанта. — Достойно уважения. Не бросаетесь сразу с вопросами, не показываете своего нетерпения.
— Учителя у меня хорошие, — Никита «поиграл» токами энергии, чтобы большая часть спиртов абсорбировалась, а другая была просто уничтожена. По крови побежал огонь. — Восточная мудрость, проверенная веками. Зачем говорить сразу о деле, когда на столе стоит угощение? Давайте кушать, пить хорошее вино. Проблемы нужно решать на сытый желудок, чтобы язву не заработать.
