— Прости.
Лантисса кивнула:
— Ничего. Так ведь и было задумано…
— Вырвать у тигра клыки, чтобы не очень обижал зверушек, — не удержался я от шпильки.
— Точнее, притушить вулкан, чтобы не разнес весь остров, — ничуть не обиделась девушка.
— Ты сказала, что с тобой не связывались после внедрения, — постарался я перевести разговор на другую тему, поскольку почувствовал себя мальчишкой, упрямо настаивающим на том, что дважды два равно пяти. — Но как же испытания? Разве ты не можешь снять копию знаний испытуемых, как проделала со мной? И разве используя нить-связь ты не можешь самостоятельно с кем-нибудь войти в контакт?
— Нет. Не могу. Я ведь не живая. За связь с внешними кристаллами отвечает отдельная структура. Она реализует воспроизводство потерянных кристаллов и первичный контакт с испытуемым. Мы ведь не предполагали оснащать артефакт сознанием.
— Артефакт сам выращивает кристаллы?
— Нет, конечно же. В особой комнате находится стальной шкаф с ячейками, куда после использования помещаются кристаллы. Если их не хватает — потеряли, вынесли за пределы академии более чем на двести метров, случайно разрушили и так далее и тому подобное — хранители вставляют в ячейку чистый камень, и в него уже структура внедряет узор-идентификатор. Количество идентификаторов строго ограничено.
— А как проводится само испытание?
— В друзе хранится множество обобщенных узоров профессионально необходимых качеств для выявления склонностей и способностей к тому или иному виду деятельности. Артефакт отправляет узор испытуемому. Узор связывается со структурой знаний человека, стимулирует ее и получает отклик. Узор возвращается в артефакт и там соответствующий блок оценивает уровень совпадения с эталоном. Есть люди с ярко выраженными способностями, тогда артефакт конкретную профессию помечает, как наиболее приоритетную, остальные три-четыре в порядке убывания. Впрочем, ты это уже знаешь. У тебя во время испытания как раз и было почти идеальное совпадение с лекарским делом, хотя ты мог даже не предполагать подобного. А теперь тебе пора. Скоро испытания закончатся и окружающие не поймут твоего отрешенного вида. Напоследок один совет. Передай Финь Ю, что без должного развития тела развитие мысли затруднительно.
— Я не совсем понял, о чем ты…
— Он поймет.
— Хорошо передам, а можно…
— Связаться со мной можно в любой момент, — улыбнулась Лантисса. — Знание, как это сделать я тебе уже передала, — она неожиданно подмигнула мне. — Мысли твои я не читаю, просто предугадываю, что ты можешь спросить. Я была права? Именно это тебя интересовало?
— Да.
— Ну, тогда до встречи, Филлиниан. Выполни мою просьбу! Очень прошу.
Образ девушки развеялся, а я оказался снова в аудитории в полном, не разделенном, сознании.
Мысль перепуганным зайцем металась в черепной коробке, петляла, кружила, возвращалась к исходной точке, но выхода не находила. Надо же было Весане выбрать именно этот момент для того, чтобы «душевно» поговорить со мной в компании своего родного братца, фермера, на голову выше меня, широкоплечего, мускулистого и сурового, как Бог Земли и Урожая. Братец пригласил на развлечение своего друга, на вид еще более могучего парня, утром для разминки пару раз поднимающего быка, и чем-то похожего на свою живую «штангу», с совершенно коровьими глазами, в которых мысль не туманила зрачок. Наверняка, этот «бык» слово «интеллект» воспринимает, как редкое заграничное ругательство. Заметно, что верховодит в этой судейской тройке брат Весаны. Он привык защищать сестренку от всех напастей, быть старшим и принимать ответственность на себя — стоит девушке пожаловаться, дескать, обижают, как защитник тут, как тут. Где?! Кто?! Ща рыло начистим… навозом — месяц обидчик благоухать будет!
Девушка же настолько привыкла к покровительству, что и тени сомнения не мелькнуло на ее лице. Раз старший решил: надо побить — так тому и быть. Правда, по правилам деревенского этикета предварительно следовало объяснить мне, неразумному, за что предстоит экзекуция. Эту нелегкую миссию Весана взяла на себя. Догадываюсь, что и брату ее до самой нашей встречи не совсем (точнее, совсем не) ясно было, в чем собственно эта самая обида выражается. Поэтому слушали мы оба предельно внимательно. Третьему — быку то есть — слушать было неинтересно. Его рога на цель наводили другие, не доверяя это тонкое дело неповоротливой шее парня. Он стоял слева от меня, разминая кулаки и глядя на мое ухо стеклянным взглядом: «Типа, чё болтать?! Замесить студентика и идти пиво пить».
Надо же было Весане так удачно выбрать день для встречи. Более благоприятного (для нее) стечения обстоятельств трудно себе представить. Зимние каникулы заканчивались. До начала занятий оставалось три дня, а я по милости наставника Финь Ю остался без своей магии, без воинского искусства, а, благодаря нашей бюрократии, и без телохранителей. Невидимки с нового года оставили охрану моей персоны в связи с рассекречиванием, а гвардейцы так и не приступили. Почему это произошло, не знаю, а бегать по кабинетам и требовать телохранителей считаю ниже своего достоинства. К тому же я и раньше не очень жаловал толпу соплетёров из элитных воинов королевства, постоянно сопровождающую меня, полагаю, даже в одноместный «зал заседаний» (будто им заняться больше нечем). Пару раз хотелось похулиганить и по завершении «доклада» попросить бумажку подать. Да чтоб помять не забыли. Интересно, подали бы? И если бы подали, то, как бы организовали передачу? С потолка сбросили или под дверь подсунули? Невидимки все-таки.
Гвардейцы герцога, как назло, отправились сопровождать Свенту с Таллианой. Жене очень хотелось показать нашей малышке зоопарк, прибывший к нам из империи Сун. Когда-то он еще приедет в наш город. Ну, а после того, как я вытащил из захваченного замка дочь лоперского графа, следовало ожидать, что его недруги постараются подстроить какую-нибудь пакость тем, кто разрушил их замыслы. То есть мне или моей семье. Подвоха со стороны Весаны, буквально умолявшей о встрече наедине, я, разумеется, не ожидал, до последнего считая по наивности своей, что мы старые друзья. Не в смысле возраста.
С боевым искусством и магией мне пришлось временно расстаться из-за… Лантиссы.
Как и следовало ожидать, испытание для Лессиозы закончилось благополучно, а целители, судя по их мрачному виду, ничего особенного в процессе не увидели. Троица, не снимая масок «злобный хряк», переглянулась между собой, одновременно пожала плечами и, демонстративно не замечая меня, прошествовала к выходу. Один граф Гиттериан остановился, заложил руки за спину и, немного склонив голову набок, стал пристально меня рассматривать.
