— Если ты только сможешь убедить их не отрубать нам голову сразу же на месте, — ответила чародейка, кивая в сторону ряда охранников, стоящих в коридоре примерно через каждые десять шагов. — Больше предпочитаю свой способ.
Вок ухмыльнулся, но не ответил, поскольку страж уже подвёл их к большой комнате, наполненной широким ассортиментом блестящих произведений искусства. Охранник полудракон жестом пригласил в комнату, затем крутанулся на каблуках и исчез, уходя тем же путём, которым и пришёл.
И, хотя камбион уже бывал в этой комнате, он всё ещё был ошеломлён абсолютной красотой и количеством сокровищ, выставленных напоказ. Эта выставка, пожалуй, была одного порядка с выставками величайших музеев Фаэруна, предположил он. Там были гобелены, сотканные из лучших шелков, висящие на каждой из стен, стойки с могучим оружием, щитами и доспехами, расставленными в линию по периметру, витрины с древними монетами, осколками изящной посуды и комплектами для обслуживания, а также короны, тиары, драгоценные камни и многое другое.
— Вижу, ты всё ещё восхищаешься моей коллекцией антиквариата, — прогремел голос сверху.
Вок с Лайсалис одновременно вскинули взгляды наверх, всматриваясь в источник голоса. Крупное тело рептилии зависло над большой галереей, окружающей комнату. Её сияющая голубая чешуя сверкала в свете фонарей, размещённых по всему помещению. На толстой шее покоилась рогатая голова со змеиными глазами, внимательно изучающими двоих пришельцев.
Вок поклонился с почтением и сказал:
— Как всегда, выглядишь великолепно, Нахонгларот.
— А ты, как всегда, такой же льстец, камбион, — ответил дракон, распрямляясь и медленно продвигаясь к краю галереи. Как только его тело опустилось на пол, где стоял Вок с Лайсалис, чародейка невольно отступила на шаг. Вок не дрогнул, хотя и почувствовал волну страха, на миг захлестнувшую его. В конце концов, Нахонгларот был драконом.
Затем чешуйчатое тело начало меняться, уменьшаясь и тая, и уже не представляло собой тело змея. Когда трансформация закончилась, не осталось никаких признаков того, что в комнате вообще был дракон. Был только человек, разодетый в широкие штаны и шёлковую рубаху с лёгкой голубой её копией поверх, стоявший в компании гостей. Как бы то ни было, его глаза сохранили тот же глубокий пристальный взгляд рептилии.
— Итак, вы пришли и принесли ещё несколько безделушек? — сказал человек, шагая вперёд. — Какими бы подлыми вы, демоны, ни были, вы, по крайней мере, знаете подход к сердцу дракона. Что у вас есть для меня?
Вок сдержал смешок. Нахонгларот был, как и все остальные из его рода, жадным, когда дело касалось своих собственных благ. Даже со всем тем великолепием, что он имел, существо хотело больше, всегда больше. И за это камбион был благодарен.
— Лайсалис, будь добра, — сказал Вок, и чародейка подчинилась, начав произносить заклинание. На секунду Нахонгларот напрягся, но когда фей’ри призвала маленький сундучок, появившийся в её руках, и, положив его на пол, отступила — дракон не мог не кинуться с жадностью, чтобы рассмотреть его.
Сундук начал увеличиваться в размерах, пока не сравнялся по высоте со стулом. Сам по себе сундук был замечательным аксессуаром, изготовленным вручную из закатного дерева с соединительными деталями из платины. Зная, что дракон может ему не доверять, Вок открыл защёлку и медленно поднял крышку.
Все трое смотрели на старинные изделия древних эльфов и дварфов. Вок принёс дракону кучу оружия, книг, ткани и инкрустированных драгоценными камнями сокровищ. Всё это было найдено при обыске затерянных мест, находящихся под Высоким Лесом.
Содержимое сундука представляло собой годы из жизни камбиона, как до, так и после падения Крепости Адских Врат.
Но ему не было жалко расставаться со всем этим.
Нахонгларот встал перед сундуком на колени, его глаза возбуждённо сверкали. Он едва не заворковал, когда взял в руки одну из вещиц, затем другую. Вок знал, что дракону не нужно объяснять ценность предметов, как с финансовой стороны, так и исторической.
Если кто-то и понимает настоящую полезность бесценного артефакта, то это дракон, подумал камбион.
— Довольно впечатляюще, — вставая, сказал Нахонгларот. Вок видел, как тот старался скрыть свою алчность. — Я уважаю твою щедрость так же, как и ценность всего этого. Должно быть, у тебя заняло некоторое время, чтобы собрать все эти безделушки.
Безделушки, подумал Вок. Это прозвучало чуть более пренебрежительно, чем следовало бы. Но вслух ответил:
— Это лишь жалкая часть, по сравнению с тем, что я смогу приобрести, если мы сможем заключить нечто вроде соглашения.
— Ах да, — сказал Нахонгларот, расхаживая по своему музею и мимоходом изучая предметы выставки. — Союз, о котором ты твердишь, заставляет меня снова задуматься, что же ты ищешь, — он говорил, стоя спиной к двум полудемонам.
Вок приподнял уголки губ в ухмылке, но не дал пренебрежению прокрасться в свой голос.
— Ну конечно. Думаю, что ни один из нас не преуспеет в нашем общем деле, пока между нами остаётся недопонимание. Вся простота установления мирного сосуществования видится мне столь естественной. Было бы особенно справедливо, взойди я на кресло правителя Сандабара, и ты знаешь это моё желание.
— Проблема в том, — сказал дракон, всё ещё не разворачиваясь, — что вы, демоны, множитесь так, будто не наступит завтра, и не успеем мы и глазом моргнуть, как вы распространитесь повсюду. Моя гора вмиг будет наводнена твоим глупым Карательным Легионом.
Лайсалис издала низкий рык, но Вок остановил её резким движением.
Нахонгларот повернулся, глядя на гостей с понимающей улыбкой.
— Сыграл на нервах, не так ли? — спросил он.
— До тех пор, пока мы были вежливыми, — начал Вок, — проблема со сделкой крылась в том, что вам, жадным драконам, никогда не бывает много того, что блестит. Я и не возражаю против того, чтобы отдать кое-что из своих запасов — в конце концов, моих политические целей немало — но твои запросы, требующие больше и больше, никогда не закончатся. Я принесу тебе слиток золота, а ты спросишь, почему их не два.
На мгновение Нахонгларот зло уставился на Вока, и камбион был почти уверен, что переступил черту, и что тонкая опора, которую он сохранял для установления пакта о нейтралитете, только что рассыпалась под ним. Камбион тихо проклял себя за то, что поторопился.
Но тут дракон рассмеялся. Поначалу это был смешок, но со временем он становился всё громче, глубже, и вскоре человек, стоящий напротив Вока, гоготал во всю глотку, наклоняясь и хлопая себя по колену. Вок не мог не усмехнуться в ответ на эту комичную сцену. Когда же преображённый змей смог восстановить дыхание и встать прямо, Вок заметил, что по щекам хозяина катились слёзы веселья.
