– Раз не убили сразу, значит что-то задумали, – раздраженно передернул плечами колдун, несколько выведенный из себя нападками иноземца.
– Об этом мы и без тебя догадались, – отрезал Шериан. – Ты говорил, что хотел их уберечь. От чего?
– Если Убийцу не отсечь от прошлого, он не сможет войти в полную силу, – ледяным тоном объяснил Волга. – Каждый, знавший Убийцу, забрал частицу его мощи и вернуть ее можно только после смерти этого человека. Были уничтожены все люди, кроме троих случайных воинов. Двое уже мертвы, остался лишь один, последний – Владий.
– Почему же они не убили его?
– Все дело в том, что чем дольше такой человек остается в живых, тем большую Силу он обретает. Она росла в нем с того самого момента, как он встретил Убийцу. Но если ей нужна последняя капля, то он сейчас обладает океаном. Даже если бы Владия убили, Убийца не смогла бы взять больше, чем должна. Возможно, им выгоднее пренебречь этой частицей, но заполучить себе еще одного воина, обладающего теми же способностями, что и Воислава. – Волга закончил чуть неуверенно, не зная, что попал в самую точку…
Лагеря князя Довиана и трех князей Роуна расположились рядом, недалеко от границы, постепенно перестающей быть мертвой. Создавалось впечатление, что и природу охватил всеобщий хаос. Голые кроны деревьев слишком быстро покрылись пушистой густой листвой, прохладная тень падала на землю, спасая от жары, малопривычной для жителей Веалона. Магия, столь неуверенная в последнее время, набрала прежнюю силу. Общая напасть, Смерть, не делающая различий между людьми, сблизила оба мира, заставив почувствовать, какой могла быть жизнь до распада.
В лагерь часто наведывался Волга, изредка появлялся Энгир. С их слов стало ясно, что временный союз, как и следовало ожидать, распался окончательно. Теперь стороны начали преследовать лишь свои цели, ничуть не изменившиеся с незапамятных времен. Каждый жаждал одного – полной власти над Роуном. Притихли стихийные, так и не сумев пока отыскать иной выход в этот мир или вернуть власть над прежними, надежно запечатанными Вратами. Шериан тоже решил пока не соваться в Миньер, здраво рассудив, что толку от этого не будет, да и ни к чему лишний раз настраивать императора против Свиона.
Энгир опустился на поваленное дерево рядом с воином-тенью, сказал, не глядя в его сторону:
– И зачем ты здесь, иноземец, ума не приложу. Что тебе не сидится в своем мире? Всем вам?!
– Возможно, я что-то ищу, – задумчиво проговорил Шериан. – А что до стихийных, так тебе и без меня известно, что им нужно. То же, что и вам. Знаешь, я побывал во множестве миров, но нигде не задерживался дольше, чем на полгода за исключением Фаревея, где вырос. Жаль, но везде были похожие ситуации.
– Сами разберемся, как вы не понимаете, – проворчал Энгир. – Нам миротворцы и помощники не нужны, обойдемся. Я испокон веков стоял между Тьмой и Светом, потом стали появляться другие, пока защитники не обрели довольно внушительную силу, достойную обоих противников. По правде говоря, мы не против восстановления завесы, но грань слишком тонка. Если мы решимся на конфликт – станет только хуже.
– Вы можете заставить темного князя отдать Владия?
– Нет, – твердо ответил Энгир, – он воспользовался своим правом – уничтожить всех людей, связанных с Убийцей. Или поступить иначе в соответствии со своими интересами. – Он помолчал и добавил: – Шел бы ты себе, иноземец. Миров многие тысячи, найди себе другой.
– Пока не могу.
Защитник невольно позавидовал спокойствию и выдержке воина. Сам он находился на грани срыва, прекрасно сознавая, что на этот раз развязки не избежать. Обе стороны вконец озверели, а еще одного высшего вмешательства можно не ждать, ему это ясно дали понять в прошлый раз.
Подошел Хват, еще несколько воинов из дружины Родомира встали позади, заинтересованно прислушиваясь к неспешной беседе. Регвой расположился прямо на земле. Задрав голову, уставился в небо, провожая взглядом пробегающие облака. Дружинникам изрядно надоело праздное безделье последней недели, но слабая надежда на помощь стихийных провалилась, и больше им нечего было противопоставить владыкам Роуна.
Шериан резко вскочил на ноги. Почувствовав, как что-то приближается, поднялся и встал рядом хмурый Энгир, подозрительным взглядом ощупав округу. Защитник слишком многое повидал и тоже мог похвастать острым нюхом на опасность.
Густой черный туман поднялся из земли и заволок лагерь, оставив лишь небольшое пространство в самом центре. Показались силуэты пятерых князей, четверо с одной стороны, Довиан в окружении дружины с другой. Многие застыли за черной завесой, лишь их очертания неясно просвечивали сквозь тьму. Волгу, явившегося не вовремя, окутало защитное поле, слегка рассеяв туман. Он было потянулся за мечом, но Энгир возник рядом и перехватил его руку. Глаза колдуна резко сощурились, но связываться он не решился.
Темная пелена раскрылась, выпуская двоих посланников. Шериан крепко сжал челюсти, в глазах мелькнула боль – рядом с девушкой-Убийцей шел Владий, бледный, с неестественно холодным, чужим взглядом. Темные волосы дружинника словно стали еще черней. Белые пальцы сжимали хрустальный меч, наполненный Силой Тьмы. И хотя ее мощь была неизмеримо меньше, нежели у Восилавы, это мало что меняло.
Спутники шагали не спеша, связанные единой нитью, похожие, как брат и сестра. Шериан в упор смотрел на Владия, пытаясь найти в его облике хоть что-то знакомое, но натыкался на сплошную стену отчуждения. Тьма изменила не только его черты, но и саму суть. Заглянув в равнодушные глаза, он прочел в них лишь отзвуки далеких, забытых чувств – смесь странной неуверенности с удивлением, как у человека, пришедшего в себя после долгого забытья. В тот же миг темная Сила меча забурлила, и взгляд Владия застыл. Но Шериан отметил про себя, что воин все же не был похож на безвольную куклу. Пока еще он оставался живым человеком. Живым врагом, как Убийца.
– Темная сторона предлагает вам перемирие. – Владий сделал паузу, давая Воиславе закончить фразу.
– Конечно же, на наших условиях, – легкая дружелюбная улыбка на бледном, каком-то мертвом лице выглядела жутковато. – Мы не хотим зла ни вам, ни кому-либо другому. Придите к нам, и вы поймете, что Тьма ничем не хуже Света.
"Коронная фраза", – пробормотал кто-то из дружинников Довиана.
– К чему вам вмешиваться в наши разногласия, зачем умирать во имя чужих целей? – спросил Владий. – Живите спокойно в мире с нами, и мы сможем оградить вас от нападок Света. Нужно просто забыть старые, прогнившие устои и создать новые, в сотни раз лучше. Только Свет способен бросить вас без малейшего намека на помощь, Тьма всегда заботится о своих детях. Всегда.
