Если же вернуться к нашему бою, то Грин использовала перстни, которые точно были либо накопителями, выполненными в таком удобном для скрытного ношения виде. Или же, что еще вероятнее, это сложные артефакты, которые позволяют ей творить свою магию, не прикладывая лишних усилий. Это даже костылями сложно назвать, так как маг сам должен участвовать в создании артефактов подобного рода и понимать, как именно с ними работать, чтобы получить нужный результат, а не бесполезный пшик на выходе.
Демонический пес закончил свою трансформацию и, зло и бешено оскалившись на своих бывших собратьев, бросился к ближайшей гончей. Встреченный огнем, он тем не менее нисколько не замедлился и, прорвавшись сквозь, пламя челюстями вцепился в загривок гончей и стал драть ее. Призванный мной демон болезненно взвыл, но не оставил попыток сопротивления и вспыхнул пламенем, явно отдавая этому действию последние силы. Может шкура этого существа могла выдержать жаркое пламя, то вот нутро в любом случае должно быть менее устойчивым.
Несмотря на то, что мы были сосредоточены на битве существ, я продолжал подготовку печатей призыва. Пускай магия Элизабет изначально не столь быстрая, чтобы не успеть на нее среагировать, но на ведьме было слишком много различных украшений, которые на самом деле являлись тщательно отобранными артефактами, которые подчиняются только ей. В этом и была главная опасность магов Англии – они могут просто вложить часть заклинаний в артефакт и использовать это для мгновенной активации.
Тем не менее бой продолжался и измененный магией ведьмы демонический пес все так же вгрызался в неподатливую плоть гончей, которая все же не была рассчитана на такой урон. Вспыхнув в последний миг своей жизни особо ярким пламенем, гончая умерла, но все же смогла и этим отомстить своему убийце, на несколько мгновений ослепив полыхающего зеленым пламенем волкодава.
В этот момент Грин взмахнула рукой и из плоти этого существа вдруг выскочили шипы, которые отогнали моих гончих на безопасное расстояние. Девушка с не скрытой ничем усмешкой на лице посмотрела на меня и направила в мою сторону руку, с которой сорвался зеленый шар энергии.
Наверное, она рассчитывала, что это заставит меня уклониться и сдвинуться с места, но вместо этого я показательно поднял правую руку и щелкнул пальцами. Передо мной тут же проявилась печать призыва и атака ведьмы была заблокирована, принятая на щит демоном-рыцарем.
В последнее время я тесно общался с Лансом насчет его собратьев и в итоге мы пришли к соглашению, благодаря которому я теперь мог без проблем призывать этих помешанных на битвах демонов. Они даже были согласны получать совсем небольшую плату за свою работу, лишь бы я давал им возможность сражаться с необычными противниками. С учетом, что маги для них были как раз такими противниками, то мою часть соглашения было выполнить совсем легко.
В отличие от Ланса, в его форме доспехов этот демон имел даже не щит, как я вначале подумал, а что-то вроде утолщенной пластины, совмещенной с наручем. Больше всего это напоминало наконечник стрелы и имело острый конец у кисти и в то же время сам «щиток» был достаточно широким, чтобы прикрывать левую руку более чем полностью.
Он даже не принял на щит зеленый шар, а скорее отклонил его в сторону. Попав в специальную поверхность арены, которая должна быть сама по себе устойчивой ко многим видам урона, шар расплескался, словно состоял из воды и оставил глубокие проплешины в поверхности арены, действуя, будто сильная кислота.
Миленько, ничего не скажешь.
Все это произошло за доли мгновения и вот демон-рыцарь, прикрываясь своим щитком, ринулся на Грин. Этот призванный рыцарь был не выше меня и его доспех скорее можно было назвать легким, чем полным. Вовсе не такая монструозная фигура, как впервые предстал передо мной Ланс, но все же благодаря более мелким габаритам это существо двигалось очень быстро и не оставалось никаких сомнений, что демон представляет опасность. Впрочем как и все в этом виде демонов.
По ходу движения в его руках возник небольшой топорик, который он не останавливаясь метнул в сторону девушки. Вот только эта атака была лишь прощупывающей, так как я не сомневался, что от таких прямолинейных действий моя соперница защититься. Возникший перед Элизабет полупрозрачный зеленый купол лишь подтвердил мои предположения.
В это время гончие продолжали сдерживать своего бывшего собрата, который без прямого контроля ведьмы действовал уже не так успешно и явно тупил, не успевая реагировать на действия демонических собак. Мои призывы продолжали поливать его огнем, пока не рискуя приближаться, чтобы вцепиться в его глотку и прикнончить одни сильным рывком. Кто знает, на какие еще сюрпризы способна измененная магией тварь.
Тут все было более менее понятно – гончие рано или поздно все же добьют своего противника, так что этому можно уделять меньше непосредственного внимания. Куда интереснее смотрелось то, как действовал рыцарь.
Призванный демон нисколько не смутился от появления щита, прервавшего полет его топора. Он просто потянулся к нему рукой и тот вернулся, будто намагниченный, в ладонь, чтобы вновь быть запущенным в ведьму, но уже из другой позиции. И так несколько раз подряд демон стал кружить вокруг Элизабет, ловко уворачиваясь от ее необычного магического пламени, которое выжигало поверхность арены, оставляя целым только ту часть, на которой стояла сама ведьма.
В какой-то момент топоров неожиданно стало два и теперь они не просто застревали в защите Грин, а еще и немного погружались в нее. По напряженному лицу английской волшебницы легко читалось, что такого она точно не ожидала и сейчас спешно придумывала, чем противостоять моему демону.
Ей бы попытаться избавиться от меня как от призывателя, но тут мешался рыцарь, который заставлял все внимание концентрировать на себе. Правда, даже если я потеряю сознание, мои призывы от этого не исчезнут и завершат дело, оставшись охранять меня.
Я же, как и во время большинства моих дуэлей, по сути, оставался в стороне от основного боя и лишь руководил демонами, направляя их через связывающий нас контракт, да готовил еще одну печать призыва, если это потребуется. С поглощением осколков Знака Власти мой собственный резерв расширился и теперь я мог даже не используя запрещенные в рамках дуэли кристаллы-накопители призвать намного больше существ чем раньше, что меня полностью устраивало.
Пока же рыцарь пытался вскрыть защиту ведьмы, гончие как-то незаметно прикончили своего противника. В какой-то момент защита его шкуры не выдержала (что, вероятнее, Элизабет просто перестала тратить на поддержание этого конструкта свою энергию) и он с треском, будто сухое полено, загорелся. Причем делал это абсолютно беззвучно, что выглядело жутковато.
Освободившихся демонов я сразу же перенаправил на Грин и вот теперь ее защита должна была удерживать демоническое пламя, которое у гончих пускай было не особо сильным по сравнению с другими демонами, но все же достаточным, чтобы его опасаться. Правда, Элизабет решила с этим не тянуть и ударила по гончим чем-то вроде энергетического хлыста, который мигом выбил из моих собачек всякое желание активно действовать. Фатально.
Я, конечно, призыв закрою с должной оплатой, но так лишить всей энергии демонов было несколько неприятно. Хорошо еще, что рыцарь легко отбил хлыст еще одним возникшим в его руке топориком, который в том числе воздействовал на чисто энергетическую атаку.
Вот что значит создание оружия из собственной энергетики. В принципе при постоянной подпитке этот демон скорее всего может создавать бесконечное число топоров и попросту завалить ими противника. Вот только демоны не рискуют лишний раз тратить свою энергию, которую и так добывают с боем. Именно поэтому третий топор появился только для того, чтобы отразить атаку, и, выполнив свою цель, растворился, моментально впитавшись обратно в демона.
Грин торжествующе посмотрела на меня, несмотря на то, что со мной еще оставался демон-рыцарь, будто она уже знала, как с ним справиться, чтобы потом напасть на меня. Я на это лишь покачал головой и позади меня возникло две печати, ровно такие же, как в самом начале нашего боя. Единственное отличие – из них вышло уже восемь гончих, которые готовы были напасть на свою цель и довести дело погибших товарищей.
