— Именно это и произошло. Только вместо мертвецов были боевые марионетки.
Харон кивнул:
— Логично, но решение всё равно интересное. Как вам удалось предугадать такую возможность?
Итиль очень внимательно уставился на стража. Казалось, именно этот вопрос интересует некроманта значительно больше, чем все житейские мелочи окружающего мира.
— Это… Не моя догадка, — признал Бронс, он был слишком гордым, чтобы воровать чужие заслуги. — И прочие… догадки тоже принадлежат ему.
— Кому? — продолжил пылать любопытством Итиль.
— Минакуро Като, наш заключённый.
Харона ничуть не обеспокоило положение Като, некромант вообще не обратил на столь несущественную деталь внимания.
— Я хочу с ним поговорить.
И, не дожидаясь согласия Бронса, вышел из комнаты. Страж поспешил за ним, остановившись, только чтобы дать сигнал своим подчинённым. Наследник Харонов отныне тоже мог свободно проходить к заключённому.
Когда Бронс вошёл в камеру, Итиль уже сидел на каменном полу перед Като.
—…Харон, — закончил, видимо, представляться гость.
Като ответил насмешливой хитрой улыбкой.
— И чем я вызвал твой интерес?
— Видишь ли, ты предложил интересную идею по применению трупов…
Минакуро покосился на стража, передав выражением лица вопрос: «ну и зачем ты ко мне привёл этого энтузиаста?»
— Какую из? — спросил он.
— Поднятие одного трупа среди мёртвых солдат лоялистов.
Заключённый фыркнул:
— Пф, это очевидно. Достаточно немного армейской смекалки и живой фантазии.
Бронс сделал стойку. «Армейская смекалка»? В устах Като, который солдатом никогда не был, звучало разве что не как оскорбление. И то только потому, что прямо здесь настоящих военных не было. Хейс на такое заявление из уст парня оскорбился бы.
— Очевидно, но не совсем. Нечто подобное у нас уже было придумано. Похожее, и всё же другое. Поднятие нескольких мертвецов среди трупов на поле боя, самая эта концепция, ты прав, очевидна, — Итиль улыбнулся. — Собрать порох и патроны и заложить бомбу — не так очевидно.
Като пожал плечами:
— У меня страсть к взрывам.
Харон проигнорировал шутку.
— В моём роду специально отбирают людей, молодых и старых, мужчин и женщин, чтобы они придумывали оригинальные способы применения мертвецов. Многое из их выдумок — горячечный бред, применимый в каких-то единичных ситуациях, сложившихся при невозможных обстоятельствах. В большинстве случаев у них получаются сложные, дорогие концепции, требующие подготовки и дополнительных заклинаний. Простые и изящные решения — редкость. Простые изящные решения, вроде предложенного тобой.
Минакуро хмыкнул:
— Мои услуги вам не по карману.
Не сразу представитель рода Харон понял шутку, но воспринял спокойно, улыбнувшись.
— Смешно. Но я надеюсь пережить эту осаду и принести домой твою идею. А сейчас ты, как любитель взрывов, расскажешь мне, что именно я должен сделать, — Итиль, казалось, улыбнулся невинно и открыто, но в выражении его лица проступило нечто холодное и злое, — Я могу заставить труп двигаться, даже на дистанции, но не разбираюсь во взрывчатке. Расскажи, что и как делать. И как скрыть это от лоялистов. Ты же обо всём этом подумал?
Бронс почувствовал пробежавший по спине холодок. Итиль даже у него вызывал острое чувство опасности, заставляя напрягаться, беспокоиться. Так беспокоится лань, ещё не увидевшая, но уже почуявшая гепарда, вышедшего на охоту. Минакуро, впрочем, нисколько не впечатлился.
— Всё зависит от того, чем ты собираешься подрывать мины. Проще всего было бы выкопать ямку, засыпать туда порох, сверху посыпать пуль, а потом прикрыть сверху землёй.
— Если пойдёт дождь — порох мгновенно отсыреет, — тут же внёс коррективу страж.
— Ага, — согласился Като. — А ещё мы в скалах. Ямку в камнях даже мертвецы могут копать годами. Придётся закладывать прямо в трупы…
Минут двадцать Франсуа стоял и слушал, как два странных человека обсуждают установку бомб внутрь человеческого тела, и как это сделать незаметно, быстро и эффективно. Ни у Като, ни у Итиля ни малейшего уважения к погибшим не было. Всё, что их интересовало — эффективность. И потому в какой-то момент они пришли к общему выводу, что взрывать надо внутри грудной клетки — кости создадут дополнительные поражающие элементы. Тело при этом должно быть максимально целым, без лишних отверстий, чтобы газ от сгорающего пороха не уходил в никуда. Причём поднятые некромантом мертвецы будут собственные тела превращать в бомбы, даже придумали довольно простой спусковой механизм, чтобы подрыв происходил при нажатии.
Наконец Харон, воодушевлённый интересной задачей, сорвался с места и поспешил наружу, чтобы приступить к её реализации. Бронс же, проводив его взглядом, тяжело вздохнул. Рядом хмыкнул Като.
— Что? Не приходилось раньше с ними общаться?
— Не так плотно, — признался Франсуа. — Это было нормально?
— Конечно, — Минакуро пожал плечами. — Точно так же мясник со скотобойни не может бояться крови. Для него сырые внутренности живого существа — не более чем ежедневная рутина. Не могу похвастаться большим количеством знакомых в этом роду, но те, кого я знаю, предельно корректные собеседники. Хароны никогда не начинают разговоры на такие темы сами. Если спросишь — с удовольствием расскажут. Им это интересно, что-то сродни обсуждению любимой книги, или какой-нибудь игры, хобби. Попросишь прекратить — тут же сменят тему. И не обидятся, потому что знают, что это не для всех. Но вообще — отличные ребята.
Свои мысли о том, какие опасности могут нести некроманты, Минакуро оставил при себе.
Харон не стал подниматься на ворота и маячить на виду. Наблюдают лоялисты из биноклей за фортом или нет, неважно. Итиль осторожно выглянул наружу, оценив материал, с которым ему предстоит работать. Затем отошёл в удобное место, сел в медитацию и приступил к работе. Даже по самым грубым оценкам Харону потребуется несколько часов.
Лоялисты, казалось, ничего не заметили. Продолжалось развёртывание лагеря, росли ряды палаток, шла установка частокола по внешнему периметру, одна за другой появлялись сторожевые деревянные башенки. Никто там внизу будто не придавал особого значения двум прошедшим боям. Осада только начиналась.
Глава 7
Лежавший на жёсткой койке, собранной из пары скамеек, поставленных рядом, молодой человек медленно приоткрыл глаза. Какое-то время ему казалось, что он не может сфокусироваться, столь мутной была картинка. Но затем он понял, что смотрит в потолок, на который падал неровный мерцающий свет тусклых масляных ламп.
— Ох! Очнулся, везунчик твердолобый! — раздался рядом голос Ульяны.
Сама женщина тут же появилась рядом, заглядывая в лицо Брайана.
— Ну-ка, глаза открыл. Главное, чтобы содержимое твоей пустой черепушки в трудоспособном состоянии осталось. Сколько пальцев я показываю?
Над ним появилась рука целительницы.
— Три, — прохрипел одарённый. — Пить…
— Пить — это хорошо, — оживилась ещё больше женщина.
В комнате, раньше служившей казармой, пахло кровью и травами. Кто-то тихо стонал в беспамятстве, терзаемый ранами. В углу у стены сидел солдат без руки, раскачивающийся взад и вперёд. Под операционным столом скопилась лужа крови, которую отмывала Ульяна, пока не заметила шевеления Брайна.
— Вот, попей, — целительница поднесла к губам офицера чашу с зельем.
Офицер пил. Напиток был отвратителен на вкус, но принёс желанное облегчение. Прояснилась голова, горло больше не ощущалось высушенной пустыней, тело заныло желанием двигаться, хотя бы немного, лишь бы не лежать на месте.
— Славно, лихорадка прошла, — приложив ладонь к голове одарённого, произнесла Ульяна. — И взгляд уже вроде на осмысленный похож. Ну как, желаешь девок и вина?
Парень поморщился:
— Всё тебе шутки, язва старая.
— Фи! Сам ты шутки! Много ты понимаешь? Вернейший способ понять, здоров мужик ещё или помирать собрался. Если до девок ещё охота есть, то жить, верно, будет.
