Орки готовы были тронуться в путь, но некоторые из северян по-прежнему проявляли недовольство, и изенгардцы убили еще двоих, прежде чем остальные покорились. Было много ругани и суматохи. На какое-то время Пиппин остался без охраны. Ноги его были крепко связаны, но руки только перехвачены веревками у запястий. Он мог двигать ими вместе, хотя веревка и была стянута прочно. Пиппин отпихнул мертвого орка в сторону и, стараясь даже не дышать, начал тереть веревку о лезвие ножа. Лезвие было острым, а мертвая рука крепко держала его. Вскоре веревка оказалась перерезана! Пиппин быстро придал ей прежний вид, свободными петлями обвив вокруг запястий. Потом он лег и замер без движения.
— Поднимите пленников! — закричал Углук, добавив: — Не пытайтесь что-либо сделать с ними! Если они не будут живы, когда мы вернемся, кто-нибудь еще поплатится за это!
Орк схватил Пиппина, как мешок, и потащил лицом вниз. Другой так же схватил Мерри. Рука орка, как лапа хищника, железной хваткой сжимала руку Пиппина, когти вонзились в его тело. Он закрыл глаза и снова погрузился в беспамятство.
Неожиданно его снова бросили на каменистую почву. Была ночь, но серп луны уже почти исчез на Западе. Они находились на каменном краю утеса, который, казалось, поднимался из моря бледного тумана. Поблизости слышался звук падающей воды.
— Разведчики наконец вернулись, — проговорил рядом с ним орк.
— Ну, что вы обнаружили? — прорычал голос Углука.
— Только одинокого всадника, да и тот двигался к Западу. Сейчас все спокойно.
— Сейчас? А надолго ли? Глупцы. Вы должны были убить его. Он поднимет тревогу. И проклятые лошадники уже к утру будут здесь. Нам нужно уходить вдвое быстрее.
Тень склонилась над Пиппином. Это был Углук.
— Садись, — сказал Углук. — Мои парни устали тащить тебя. Мы начнем спуск, и ты должен идти сам. Не кричи и не пытайся бежать. У нас есть средства отучить тебя от этих попыток, и они тебе не понравятся, хотя и не уменьшат твоей ценности для хозяина.
Он разрезал веревку на ногах Пиппина и, схватив его за волосы, поставил на ноги. Пиппин упал, но Углук снова ухватил его за волосы. Несколько орков захохотали. Углук сунул Пиппину в зубы горлышко фляжки и влил ему в рот немного жидкости; и Пиппин почувствовал, как огонь разлился по всему его телу. Боль в руках и ногах исчезла. Он мог стоять.
— Теперь другой! — сказал Углук.
Пиппин видел, как он подошел к Мерри, который лежал поблизости, и пнул его. Мерри застонал. Грубо схватив его, Углук поднял и усадил его, затем сорвал повязку с головы. Он смазал рану какой-то темной мазью из маленькой деревянной коробочки. Мерри закричал и дико забился.
Орки начали хлопать в ладоши и улюлюкать.
— Не может принять лекарство, — насмехались они. — Сам не понимает, что для него хорошо. Ай! Как мы потом повеселимся!
Но в данный момент Углук не желал веселиться. Ему нужна была скорость, и он хотел поставить на ноги своих невольных спутников. Он лечил Мерри по методу орков, и лекарство действовало быстро. Заставив Мерри глотнуть из фляжки, он перерезал его веревки на ногах и поставил на ноги. Мерри стоял, он был бледен и угрюм, но держался вызывающе. Рана на лбу не была опасна, но шрам остался у него на всю жизнь.
— Привет, Пиппин! — сказал он. — Ты тоже участвуешь в этой маленькой вылазке? Когда же мы получим ужин и постель?
— Придержи язык! — пригрозил Углук. — Не разговаривайте друг с другом! Обо всех ваших выходках я расскажу, и хозяин с вами разберется. Будет вам ужин — посмотрим, как вы его переварите!
Отряд орков начал спускаться по узкому ущелью, ведущему на туманную равнину. Мерри и Пиппин, разделенные двумя десятками орков, спускались вместе с ними. На дне они ступили на траву, и сердца хоббитов дрогнули.
— Теперь прямо! — крикнул Углук. — На Запад и немного к Северу.
— Но что мы будем делать на восходе солнца? — спросил один из северян.
— Продолжим путь, — ответил Углук. — А что вы думали? Сидеть на траве и ждать, когда белокожие присоединятся к нашему пикнику?
— Но мы не можем идти при солнечном свете.
— Сможете, если я пойду за вами, — сказал Углук. — Двигайтесь! Или никогда больше не увидите свои любимые норы! Клянусь Белой Рукой! Что толку посылать в дорогу этих горных червяков, лишь наполовину обученных? Идите, разрази вас гром!
Отряд продолжал путь. Гоблины шли в беспорядке, бранясь и ссорясь; но двигались они быстро. Каждого хоббита сторожили трое охранников. Пиппин шел далеко сзади, в хвосте. Он размышлял, долго ли сможет выдержать такую скорость: с самого утра он ничего не ел. У одного из охранников был хлыст. Но пока орковский напиток продолжал действовать, Пиппин шел, продолжая размышлять.
Снова и снова перед его глазами возникало худощавое лицо Скорохода, склонившегося к темному следу. Но что может разглядеть даже опытный Следопыт в общем следе отряда орков? Маленькие следы Пиппина и Мерри были затоптаны многочисленными подкованными железом сапогами.
Они прошли около мили от утеса, и тут начался спуск в глубокую низину, где почва была мягкой и влажной… Здесь лежал туман, тускло отражая последние лучи луны. Темные фигуры орков впереди расплывались и становились невидимыми.
— Эй! Стойте! — закричал Углук сзади.
Пиппину неожиданно пришла в голову мысль, и он тут же начал действовать. Метнувшись вправо и увернувшись от рук охранников, он нырнул в туман. Упав, он распростерся на траве.
— Стойте! — закричал Углук.
На мгновение воцарилась суматоха. Пиппин вскочил и побежал. Но орки гнались за ним. Неожиданно справа от него и немного впереди появились еще фигуры.
«Убежать не удастся! — подумал Пиппин. — Но, надеюсь, я оставил достаточно ясные следы на влажной земле».
В него вцепились две большие руки, он упал, отцепляя брошь с плаща. Тут же его схватило несколько длинных рук с жесткими когтями.
«Здесь она будет лежать до конца времен, — подумал Пиппин. — Хотя не знаю, зачем я это сделал. Если остальным удалось спастись, они, вероятно, пошли вслед за Фродо».
Хлыст обвился вокруг его ног, он с трудом сдержал крик.
— Довольно! — крикнул Углук, подбегая. — Он еще должен идти. Пусть оба прибавят шагу. Но не думай, что это все, — добавил он, поворачиваясь к Пиппину. — Я не забуду. Расплата лишь откладывается.
Ни Мерри, ни Пиппин не могли вспомнить большей части этого перехода. Кошмары и злая реальность смешались в их представлении… Они шли, стараясь не терять из виду темного следа, время от времени подгоняемые хлыстами. Если они останавливались или спотыкались, их хватали и некоторое время тащили.