Утром второго дня на горизонте мелькнули зеленые берега острова Терадос, но быстро спрятались за туманом. Ну а вечером капитан, откликавшийся на имя Саен тар-Падиррах, пригласил гостей на ужин.
Саттию отвели на самый верхний уровень кормовой надстройки, в помещение, которое больше напоминало покои вельможи, чем каюту. Горели масляные лампы в металлических сетках, что уберегают стеклянные колпаки, от курильниц тек запах ароматических трав, а под ногами пружинил ало-золотой ковер, толстый, будто слой мха на болоте.
Из-за открытого иллюминатора доносился шорох волн.
– Прошу, – сказал капитан, одетый в простой торлак с гербом герцогства на правой половине груди, – мессен и мессана, присаживайтесь… Отведаем, что послали нам боги.
Он был невысок для эльфа, а волосы прятал под круглой шапочкой из черной ткани.
– Гундихар фа-Горин отведать всегда готов, ха-ха, – заявил гном, отодвигая тяжелый стул с высокой спинкой.
– Рада приглашению, – кивнула Саттия.
Капитан сел напротив, рядом с ним оказались двое помощников. Сотник гвардии Вилоэн тар-Готиан занял последнее свободное место слева от девушки. Тар-Падиррах щелкнул пальцами, и стоявшие около стен слуги начали разносить блюда.
– Это что, вино? – спросил Гундихар, когда серебряный бокал перед ним оказался наполненным. – Клянусь подмышками Аркуда, пиво было бы куда лучше.
Под холодным взглядом Саттии он немного смутился и замолчал, но при этом вызывающе пожал плечами.
– Давайте выпьем, – сказал капитан, – за посланца Великого Древа, благодаря которому мы сумели спасти вас с проклятого острова.
Бокалы соприкоснулись с мягким звоном, девушка отхлебнула сладкого вина и спросила:
– Как он, кстати?
Странного альтаро она не видела с того момента, как гости очутились на корабле. Судя по тому, что тот не показывался на палубе, можно было заключить, что он также оставался без сознания.
– Не очень, – уклончиво ответил капитан. – Я полагаю, что и ваш спутник не пришел в себя?
– Нет, – вздохнула Саттия.
– А кто он вообще такой? – поинтересовался Вилоэн тар-Готиан. – Понятно, что родан не совсем обычный… Обычный не привлек бы внимания посланца Великого Древа. Ведь так?
– Наверняка. – Саттия подумала, что весь ужин затеян ради того, чтобы их хорошенько расспросить. – Он маг… довольно сильный, насколько я могу судить. Родом с берегов Деарского залива, долго жил в Гюнхене…
– Колдун, каких мало! – влез Гундихар. – Он такие вещи творил, что закачаешься! Сонмы гиппаров повергал!
Девушка глянула на спутника и с неудовольствием обнаружила, что он удивительным образом пьян. Заметила, что рядом с тарелкой гнома стоит кувшин из-под вина и что кувшин этот пуст!
Оставалось только молить всю Великую Бездну разом, чтобы мелющий языком гном не растрепал лишнего.
– Гиппаров? – оживился капитан. – Вы сталкивались с ними?
Лицо одного из помощников отразило смешанное с презрением недоверие, другой откровенно хмыкнул.
– И не раз, – горделиво выпрямился Гундихар. – Вот помню, когда мы выбирались из осады в Терсалиме…
– Эс ун гран инвентадор, вердад?[3] – прошептал Вилоэн тар-Готиан, склонившись к самому уху Саттии.
– Си, кларо,[4] – ответила она, с облегчением думая, что пьяные россказни гнома никто не воспримет всерьез.
А Гундихар продолжал разливаться бородатым соловьем, не забывая время от времени требовать еще вина. Эльфы слушали его с вежливыми улыбками, иногда задавали вопросы, но видно было, что красочные истории фа-Горина не интересуют их совершенно.
Когда принесли десерт – засахаренные фрукты и цветочный мед, – дверь каюты открылась, и вошел сельтаро, в котором Саттия узнала корабельного лекаря. Отвесил общий поклон, а затем прошагал к капитану и сказал что-то ему на ухо. Тар-Падиррах удивленно хмыкнул и заговорил, глядя на девушку:
– Приятная новость для вас, мессана. Ваш спутник пришел в себя. Желаете увидеть его немедленно?
– Да, конечно. – Она встала.
– Я прямо, ха-ха, ринусь к нему и обниму изо всех сил… – пообещал гном, делая попытку выбраться из-за стола. Однако ноги подвели его, и Гундихар едва не свалился физиономией в тарелку.
– Помогите мессену, – велел капитан, – но особенно не спешите. Вдруг ему еще захочется выпить? А мы пойдем посмотрим, что с нашим третьим гостем.
Втроем вышли из каюты, окунулись в темноту, полную свежего ветра, запаха морской соли и смолы. Спустились по скрипучему трапу на два уровня и коротким коридором прошли к каюте, где находился Бенеш.
– Ничему не удивляйтесь и не шумите, – сказал корабельный лекарь, после чего толкнул дверь и вошел.
Здесь тоже горела лампа, установленная на крохотном столике. Тени занимали углы, слегка пошевеливались, когда «Доблесть предков» покачивалась с борта на борт. А на койке лежал Бенеш. Глаза его были открыты, и в них клубился зеленый туман.
Вцепившиеся в край одеяла руки казались тонкими, словно веточки, а лицо ученика Лерака Гюнхенского – чужим, незнакомым.
– Что с ним, корни и листья? – тихо спросила Саттия. – Бенеш, ты слышишь меня?
Молодой маг повернул голову, открыл рот и попытался что-то сказать. Губы задвигались, но ни единого звука не вырвалось из них, и на лице лежавшего возникло изумление.
– Он не может говорить, – сказал корабельный лекарь. – Разучился. И я не знаю, почему такое произошло.
Глаза Бенеша отразили мучительное усилие, он вновь задвигал губами, и по спине Саттии пошел холодок. Зрелище было жутким – человек говорит, но не может произнести ни единого звука.
Молодой маг вскинул руку, словно помогая себе, и пошевелил пальцами. Раздался треск, сочное чавканье, и прямо из переборки, оттуда, куда указывали дрожащие персты, один за другим полезли зеленые побеги. Несколько сразу завяли, но один ухитрился выбросить толстый стебель с розовым цветком на конце.
– Что это… – растерялась девушка. – Что происходит?
– Успокойте его, – приказал капитан, лицо которого осталось невозмутимым, но в глазах появилась тревога. – А мы, мессана, поговорим в коридоре. Незачем тревожить вашего спутника…
Корабельный лекарь вытащил из сумки на поясе небольшой горшочек, забормотал что-то успокаивающее. Тар-Падиррах и Саттия вышли из каюты, и только тут она поняла, что от волнения вспотела, словно постояла на солнцепеке, и что мурашки бегают по всему телу.
– Дело обстоит следующим образом, – сказал капитан. – Есть еще одна новость. Посланец Великого Древа мертв. Точнее, не мертв, а превратился в нечто, более всего похожее на гнилую древесную колоду. Случилось это примерно в то время, когда ваш друг очнулся.
