— Но Враг занял восточный берег, — возразил Боромир. — И даже если ты благополучно пройдешь ворота Аргоната и сможешь доплыть до Тиндрока, что дальше? Будешь прыгать с водопада и приземляться в болотах?
— Нет! — ответил Арагорн. — Лучше скажи, что мы перенесем наши лодки по древнему пути у подножия Рауроса и там снова спустим их на воду. Разве ты не знаешь, Боромир, а может, решил забыть о Северной лестнице и высоком троне на Амон-Хен, которые были высечены в дни Великих Королей? Я собирался снова побывать на этом месте, прежде чем выбрать дальнейший путь. Может, там мы увидим какой-нибудь знак, который нам поможет.
Боромир долго еще возражал, но, когда стало ясно, что Фродо последует за Арагорном, куда бы тот ни пошел, сдался.
— Не в обычае людей Минас-Тирита покидать своих друзей в беде, — сказал он, — а вам потребуется моя сила, если вы собираетесь добраться до Тиндрока. Я пойду с вами до этого высокого острова, но не дальше. Там я поверну к дому — один, если моя помощь не заслуживает дружбы.
День разгорался, и туман немного поднялся. Было решено, что Арагорн с Леголасом пойдут вперед по берегу, а остальные останутся у лодок. Арагорн надеялся найти дорогу, по которой они перенесут лодки и багаж в спокойную воду за порогами.
— Лодки эльфов, может, и не тонут, — заметил он, — но это не означает, что мы живыми пройдем через Сарн-Гебир. Люди Гондора не проложили здесь дороги: даже в дни их величия королевство не достигало Андуина за Эмин-Муилом. Но где-то на западном берегу есть волок, и может, я сумею отыскать его. Он не мог совсем исчезнуть: легкие лодки плавали в Диких землях вплоть до Осгилиата, и так было до самых последних лет, пока не умножились орды мордорских орков.
— Насколько я помню, лодки с Севера приходили редко, а на восточном берегу бродят орки, — сказал Боромир. — Когда вы пойдете вперед, опасность будет расти с каждой милей, даже если вы и найдете проход.
— Опасность поджидает на любых южных дорогах, — ответил Арагорн. — Ждите нас ровно день. Если мы к этому времени не вернемся, значит, Зло одолело нас. Тогда изберите нового предводителя и следуйте за ним.
С тяжелым сердцем Фродо следил, как Арагорн и Леголас взобрались на крутой берег и исчезли в тумане; но страхи оказались беспочвенными. Прошло лишь два или три часа, приближался полдень, когда в тумане вновь появились фигуры разведчиков.
— Все в порядке, — сказал Арагорн, спускаясь к воде. — Есть тропа, она ведет к хорошей пристани, вполне в пригодном состоянии. Расстояние невелико: пороги начинаются всего в полумиле от нас, а длина их не больше мили. Сразу за ними Река вновь становится гладкой и спокойной, хотя течет быстро. Самая трудная задача — доставить лодки и багаж на старый волок. Мы его нашли, но он довольно далеко от берега — проходит под укрытием скальной стены примерно в одной восьмой мили от воды. Где начинается волок с севера, мы не нашли. Может, мы его прошли ночью. Боюсь, нужно прямо сейчас оставить Реку и двинуться отсюда к волоку.
— Это будет нелегко, даже для людей, — сказал Боромир.
— Все равно нужно попробовать, — ответил Арагорн.
— Попробуем, — согласился Гимли. — Ноги людей спотыкаются на трудной дороге, а гном идет вперед и несет груз вдвое тяжелее его самого, господин Боромир.
Работа действительно оказалась трудной, но в конце концов с ней справились. Груз вытащили из лодок и перенесли на берег, где после крутого подъема начинался ровный участок. Потом вытащили из воды и лодки, их тоже подняли повыше. Лодки оказались гораздо легче, чем можно было ожидать. Даже Леголас не знал, из какого дерева они сделаны, но дерево это было прочным и необыкновенно легким. Мерри и Пиппин вдвоем могли легко нести свою лодку по ровному месту. Тем не менее потребовалась сила двоих людей, чтобы поднять их по откосу на дорогу, по которой нужно было продолжать путь. Дорога сворачивала к Реке и шла по местности, усеянной кусками известняка, со множеством рытвин, скрытых травой и кустарниками. Крутые лощины заросли ежевикой, повсюду встречались болотистые озерца.
Боромир и Арагорн одну за другой переносили лодки, а остальные — поклажу. Наконец они все перетащили к волоку. Затем они все вместе двинулись дальше, пробираясь сквозь шиповник и убирая с пути мешавшие им камни. Туман все еще висел над скалистой местностью, сгущаясь слева от них, у Реки. Путники не видели ее, но слышали, как она шумит у скал Сарн-Гебира. Дважды пришлось им проделать этот путь, пока все не было благополучно доставлено к южной пристани.
Здесь дорога снова повернула к воде, полого спускаясь к мелкому заливу, который промыла вода, вырывавшаяся из Сарн-Гебира вдоль низкой скалистой гряды. За заливом берег переходил в крутую серую скалу, и дальше пройти было невозможно.
К этому времени уже начало темнеть. Путники сидели у воды, слушая рев порогов, скрытых в тумане; они устали, им хотелось спать, а на сердце у них было тревожно.
— Что ж, вот мы и на месте. И здесь нам придется провести ночь, — сказал Боромир. — Нам необходимо выспаться. Может, Арагорн и собирается пройти в ворота Аргоната ночью, но мы слишком устали для этого — кроме, может быть, нашего крепкого гнома.
Гимли не ответил; не успев сесть, он задремал.
— Отдохнем сколько сможем, — согласился Арагорн. — Завтра нам придется плыть днем. Если только погода опять не изменится, у нас будет неплохая возможность проскользнуть незамеченными для тех, кто прячется на восточном берегу. Но ночью нужно по очереди дежурить парами; каждая смена — по три часа.
Ничего плохого ночью не случилось, разве что прошел короткий дождь за час до рассвета. Как только рассвело, они тронулись в путь. Туман поредел.
Путники держались как можно ближе к западному берегу и видели смутные очертания береговых утесов, поднимавшихся все выше прямо из быстротекущей воды. К середине утра облака опустились ниже и хлынул сильный дождь. Путники натянули на лодки кожи, чтобы их не затопило, и продолжали плыть; за серой падающей завесой дождя почти ничего не было видно.
Но дождь шел недолго. Небо стало медленно светлеть, потом облака неожиданно разошлись и обрывки их потянулись на север вдоль Реки. Туман рассеялся. Перед путешественниками открылось широкое ущелье с серыми скалистыми стенами, за узкие выступы которых цеплялось несколько деревьев. Ущелье становилось все уже, а Река все быстрее. Теперь их несло вперед, и они не могли ни остановиться, ни повернуть назад, что бы ни ожидало их впереди. Над ними было бледно-голубое небо, вокруг — темная вода, а впереди — черные, закрывающие солнце холмы Эмин-Муил, стоявшие сплошной стеной.
