Начальник тайной стражи реагировал на происходящее спокойнее. Он поднес к глазам стеклянный пузырек, наполовину наполненный мелкими промышленными алмазами, и потряс его.
— Действительно мелкие, — признал он, — И что больше никак?
— Нашим способом никак. Для синтеза больших кристаллов нужен другой принцип и более высокие технологии, — угрюмо ответил Сомов.
— Ну да, — понимающе вздохнул герцог, — опять мы упираемся в высокие технологии.
Он еще раз потряс пузырек с алмазами перед глазами.
— Тессар, но это все-таки алмазы.
— Нет, Крон, это не алмазы. Это алмазный песок. А в песок невозможно вложить заклинания. На каждую песчинку ни у кого не хватит ни времени, ни сил, ни терпения. Разве что мы не наймем целую армию магов, которые только и будут этим заниматься. Проклятье! Мы разорены, Крон. И Вика за это следует просто убить.
— Раз это алмазы, хотя и маленькие, значит, теоретически их использовать можно. Это уже хорошо, — невозмутимо констатировал Гросс и обратился к Сомову: — Сколько времени ты их делал, Виктор?
— Недели две.
— Две недели, — повторил задумчиво герцог, — Тесс, а ты помнишь герцога Крузана и его бриллиант, который тебе так понравился, что ты оскорбил жену герцога, а потом его самого убил на дуэли?
— Ну! — приосанился магистр, — Конечно помню. Кому-то тогда сильно не повезло, что он не согласился сразу продать свой бриллиант. Зато вдова его оказалась куда как сговорчивее.
— Верно. Красивый был бриллиант и очень дорогой. В нем, если я не ошибаюсь, было карат десять, — герцог поднял пузырек с синтетическими алмазами, взвешивая его на руке, — Но здесь, Тесс, гораздо больше десяти каратов и всего за две недели. Неужели ты непревзойденный маг и лучший ученый Останда, имея в помощниках лучшего математика страны, не придумаешь нужное заклинание, чтобы связать этот алмазный порошок в одно целое?
— Ну, теоретически это конечно возможно, а вот практически это сделать чрезвычайно сложно. К тому же возникнут неизбежные потери в мощности, — важно заявил непревзойденный маг.
— Скоро алмазов у нас будет такое количество, что мы сможем себе позволить пожертвовать их качеством, — мудро изрек начальник тайной стражи, — Работайте дальше, господа.
Пришлось магистру браться за решение проблемы мелких кристаллов. Сиан сломал голову, но алмазный порошок не желал становиться единым целым. К работе над амулетом подключился и Сомов, не прерывая основного занятия — синтеза алмазного порошка. Тессар и Виктор провели не одну бессонную ночь перепачканные мелом и чернилами, чтобы под утро с красными воспаленными глазами проверить очередной вариант на практике и с проклятиями отправиться спать, в то время как остальной замок только еще пробуждался. Наступил момент, когда у них не осталось даже идей. Они просто сидели в кабинете магистра, развалившись в креслах, и каждый думал о своем. Обычно спустя час таких раздумий Сиан доставал шахматы и начинал расставлять фигуры. Ему нравилось играть со своим учеником, поскольку Виктор в шахматах не был силен и часто проигрывал к великому удовольствию магистра. Шахматы на Осане были точной земной копией с теми же фигурами и правилами игры, что было несколько удивительно, но еще удивительнее было то, что эта игра пришла вовсе не из древности, а была придумана императором Марком. Выиграв пару партий, подобревший Тессар наливал себе бокал вина, а Сомов по его просьбе приносил гитару. Тессар любил послушать песни Виктора и уже не относился к музыке так пренебрежительно, как при их первой встрече. Иногда услышав звуки гитары, компанию им составляла Ленора, внося веселое оживление в серьезное научное общество. В таких случаях магистр позволял себе второй бокал вина, а песни Сомова приобретали лирический оттенок. Тессар рассказывал о своей бывшей работе ректором академии, в которой случалось много смешных случаев и курьезов, Ленора сплетничала о своих только ей известных знакомых, строила глазки и одновременно подтрунивала над Виктором, который просто пел свои странные песни без начала и конца. В такие моменты Сомов поражался, что прирожденные аристократы ведут себя как вполне обычные нормальные люди. Почему-то раньше ему представлялось, что средневековые вельможи никогда не улыбаются, всегда хранят каменное выражение лица, чтобы не случилось, ходят, стоят или сидят, выпрямившись, как палки и носят глухую одежду, из которой торчат только голова и кисти рук, а возможно даже и спят в одежде. Но дворяне Осаны оказались более живыми людьми, чем ему представлялось. А лицо Виктора было намного невозмутимее и скрытнее, чем у Тессара или у той же Леноры, которая в последнее время явно стала на него заглядываться, если он что-нибудь понимал в женщинах. Но Сомов был лишь свободный гражданин, а Ленора Сиан баронесса и внучка могущественного магистра. К тому же ей было всего семнадцать лет.
Как бы то ни было первый рабочий вариант аккумулятора магической энергии работающего на большой группе мелких алмазов, они все-таки создали. С легкой руки Сомова он получил название «АМЭ один». Амулет не был способен хранить заклинания, но магическую энергию он запасал, что от него и требовалось. Правда количество этой энергии было пока не велико, всего лишь около четверти от мощности алмаза такого же объема, но это уже был прорыв, и появилось направление, в котором можно было работать. Неожиданным плюсом амулета явилось то, что энергия в нем восстанавливалась необычайно быстро. Появление АМЭ дало возможность наконец-то запустить второй аппарат по производству синтетических алмазов, и который стал не просто выдавать продукцию, а за счет быстрой перезарядки делал это два раза в сутки. Воодушевленный Сиан продолжил работу над усовершенствованием магического аккумулятора, а Сомов вернулся в мастерские к рутинному производству алмазов.
В конце лета поздравить всех с успехом приехал герцог Гросс, после чего был дан торжественный ужин, на котором присутствовал и Сомов. После затянувшегося ужина Ленора ушла спать, а магистр отлучился отдать кое-какие срочные распоряжения. Крон и Виктор остались вдвоем и устроились в кабинете магистра. Герцог находился в хорошем расположении духа и как обычно покуривал трубку.
— Когда мы сможем начать продажи аккумуляторов? — поинтересовался он.
Виктор взял мелок и быстро произвел несложный расчет на грифельной доске.
— Примерно к началу зимы, господин Гросс, — сообщил он результат.
— Медленно, — покачал головой герцог, — Мы с тобой, Виктор, слишком медленно движемся к цели. А нам еще столько надо успеть.
