Отсюда открывался вид на бедный ландшафт Черногорья: острые зубцы, похожие на челюсти хищника, образовывали широкую арену, склоны которой были усеяны булыжниками и обломками скал. Трещины и расселины пронизывали скалу — издалека они казались похожими на застывшие молнии — и придавали панораме неживой, унылый вид. Растений, кроме лишайника и мелкой травянистой поросли, не было, и звери старались держаться отсюда подальше. Иными словами — для орка уютнее места не найти.
Некогда эта земля принадлежала народу Раммара. Ущелья Черногорья, от Сумеречного леса и до Граничной реки на юго-востоке, были территорией орков давно, еще до Второй войны. Поражение в битве с эльфами и карликами стоило оркам их родных земель, потому что в то время, как люди присоединились к победителям и торжественно дали клятву стать лучше, орков начали преследовать, их прогнали за гребень Черногорья, вглубь Сумеречного леса. Поскольку большинство их предводителей и генералов пало в боях или были казнено победителями, некогда огромное войско орков распалось на отдельные племена. В последующие годы орки то и дело пытались вернуть свои бывшие земли, но их усилия не увенчались успехом — каждая попытка оборачивалась кровавой неудачей.
Поначалу эльфы сами защищали завоеванные крепости и бастионы, некогда принадлежавшие оркам. Позднее первая раса отступила и предоставила гномам отобранное у орков. Для последних Гнилые земли стали второй родиной, и между ними и гномами разгорелась вражда.
Раммар лихорадочно размышлял, пытаясь понять, что гномы собираются с ним делать, параллельно ломая голову над тем, как выпутаться из этой неприятной ситуации. При этом он кое-что заметил.
На другой стороне широкой котловины, на отвесной стене, Раммар различил одинокие огоньки — факелы, трепетавшие на усиливавшемся ночном ветру. Орк сузил глаза, превратив их в щелочки, и ему показалось, что в слабом свете огня он различил стройные башни, прижавшиеся к скалам высоко над ущельем. Раммар был абсолютно убежден в том, что это были башни рарка, укрепленного замка, некогда принадлежавшего оркам. И если Раммар правильно истолковал возбужденное бормотание гномов, то именно там и находилась цель их путешествия: древняя крепость орков стала прибежищем для гномов.
Ночь опустилась на горы. Кроваво-красное сияние в небе померкло, и далекий замок будто скрылся за черной завесой.
Поскольку гномы видели в темноте намного лучше орков, отряд прошел еще немного, пока наконец не достиг плато. От него над зияющей пропастью протянулся еще один мост, и мост этот был не природного происхождения; он был создан существами, жившими в Черногорье задолго до орков. Они оставили свои следы и на плато, являясь и строителями замков, в которых в далекие времена жили предки Раммара.
Большие тесаные камни, на которых то тут, то там встречались полуистертые символы давно забытой письменности, окружали плато, загораживая его со всех сторон. Гномы остановились и под защитой скал разбили лагерь. Раммара они привязали к одному из камней, да причем стоя.
— Черт возьми! — застонал он. — Что вы делаете? Я же шел целый день — мне нужно отдохнуть! Ну положите меня на землю, если вам уж очень нужно привязывать меня! Что за тупые зеленые ребята…
Гномы оставили его жалобы без внимания. Привязав пленника к скале ремнями из тролльских сухожилий, они затянули путы настолько крепко, насколько это вообще было возможно. А потом, хихикая, удалились. Оба предводителя принялись назначать стражу и снова ненадолго поссорились. Остальные гномы улеглись спать, и в лагере стало тихо. Только три факела, связанные в перевернутую треногу и стоявшие в центре круга, освещали плато. Затянутое тучами небо было безлунным, только кое-где сквозь серую пелену поблескивали звезды.
Настроение у Раммара совершенно упало. Не только потому, что у него болели ноги, что его мучили голод и жажда и он смотрел в лицо своей смерти; теперь у него еще начались проблемы с перевариванием пищи. После тяжелого дневного марша его кишки грозились прорваться поносом.
Но перед гномами Раммар не хотел показывать свою слабость. Поэтому он сжал зубы покрепче, так, что они заскрежетали, и стал ждать.
Ждать.
Ждать…
Пока на лбу у него не выступил пот и отвратительное давление в нижней части туловища не сообщило ему о том, что ждать он больше не в силах.
— Эй! — крикнул толстяк, чтобы привлечь к себе внимание одного из стражников. Судя по храпу, остальные гномы уже спали.
Стражник поднял голову и подошел к нему.
— Мне нужно, — шепотом сказал ему Раммар. Ну почему, черт возьми, он все время попадает в подобные ситуации?
Гном ответил что-то непонятное и повращал глазами. Очевидно, он не понял.
— Мне нужно, — повторил Раммар и, поскольку лапы его были привязаны к скале и он не мог жестикулировать, стал издавать соответствующие звуки, чтобы стражник понял, что имеется в виду.
После таких объяснений зеленая мордочка посветлела, и гном злорадно захихикал. Вместо того чтобы отвязать Раммара и позволить ему справить естественную нужду, он вернулся к своему товарищу.
— Нет, — умолял его Раммар. — Не надо…
Словно хорошую шутку, которой непременно нужно поделиться, гном рассказал другому стражнику о большой нужде Раммара, и второй гном визгливо расхохотался.
— Прекрасно, — кисло прокомментировал Раммар. — Смейтесь громче, чтобы все знали.
Оба гнома фыркали, показывали на него своими зелеными пальцами и корчились от смеха.
— Может, объясните, что тут такого смешного? Мне нужно, и ничего тут такого нет. А с гномами такого что, не бывает?
Стражники расхохотались еще громче, а одному из них пришла в голову идея ткнуть Раммара в живот тупым концом копья.
— Нет! — в ужасе воскликнул орк. — Зачем? Прекратите немедленно!
Словно понимая, что сказал Раммар, гном немедленно опустил копье. Более того, он прекратил хихикать, лицо его потеряло всякое выражение — а потом воин вдруг упал.
В спине у него торчала стрела.
Его товарищ успел еще издать удивленный звук, затем и его настигла оперенная смерть, прилетевшая из темноты.
— Кто, черт?..
Раммар еще до конца не понял, что произошло, когда из темноты вынырнула фигура со знакомым лицом: для орка оно было необычайно бледным и узким, с длинным подбородком, большими, почти детскими глазами и ртом — ухмыляющимся от уха до уха.
— Бальбок, брат мой! — прошептал Раммар, совершенно забыв о том, что у него больше нет брата. — Это действительно ты?
— Конечно, я, — ответил тот, вынимая свои стрелы из мертвых гномов и засовывая их обратно в колчан. — Я пришел, чтобы освободить тебя.
