Туман мало-помалу редел и рассеивался. Райф стал различать затихший поселок: рудничные, разбежавшись по домам, врачевали свои раны.
— Вот так-то. Все по порядку, — сказал Линден Мади, разглядывая погнутый меч при свете фонаря. — Есть у кого-нибудь запасной?
Увечные ответили на это лающим смехом, и Мертворожденный протянул ему длинный нож рукоятью вперед.
— Вы, Галли и Кай, оставайтесь у входа, а мы пойдем поглядим, что там внутри. Если кто из рудничных хотя бы глянет косо в вашу сторону, орите так, точно вас на углях поджаривают. Понятно? — Сделав это внушение караульным, Линден велел Адди снять с гвоздя один фонарь и первым шагнул в Черную Яму.
Первым делом их обдал запах тухлых яиц — не то чтобы очень сильный, но настойчивый. Он шел вверх по стволу, и деться от него было некуда. Райф ощущал его не так, как другие Увечные, которые морщились и гримасничали. Что-то творилось у него в голове, и он не понимал, что это.
Это было как-то связано с мгновением его входа в рудник и со светом. Пустяки какие-нибудь, решил он, тряхнув головой, — но непонятное ощущение не оставляло его в покое.
Стены входного коридора укрепляли бревна, кровлю — толстые доски. На полу местами тоже лежал деревянный настил, и гулкие шаги Увечных показывали, что под ним находится пустота. Лестницы вели вниз. У одной стены стояли откаточные тележки, некоторые с грузом руды. Было прохладно и тихо. Адди нес фонарь ровно, будто свечу.
Пройдя тридцать футов, они не обнаружили никакой запертой двери, за которой, как им сказали, хранилось золото. В ее существовании никто не сомневался — ведь не зря же старатели защищали рудник, не щадя своей жизни, — но сведения Траггиса были, похоже, не совсем верны. Мади начал ворчать первым, остальные не замедлили последовать его примеру. Увечные жили в городе, обращенном на юг, и под рудничными сводами чувствовали себя неуютно.
Пройдя еще десять футов, Мертворожденный, так и не убравший меча в ножны, попросил Райфа проверить одну из лестниц. Райф вспомнил, что они недавно видели в туннеле незажженную рудничную лампу, и сбегал за ней. Адди дал ему огня.
Приставная лестница вела сквозь отверстие в полу на первый подземный ярус. Внизу все было почти так же, как и наверху — только настил на полу был сплошным, а коридор заметно уже. Собравшись уже сообщить, что здесь все спокойно, Райф услышал сверху крик. Он мигом взлетел по лестнице и увидел Мертворожденного с мечом, приставленным к груди какого-то старателя. Коридор впереди пересекался с другим, и Мертворожденный, должно быть, разглядел притаившегося там человека.
— Где у вас золото, красавчик?
Старатель, молодой, весь грязный, в одежде из сшитых лоскутьев кожи и толстыми рукавицами за поясом, тряс головой. В руке он сжимал нож с серебряной рукояткой, но никто, как видно, не учил его, что заточенный с одной стороны клинок следует направлять снизу вверх, а не наоборот.
Непонятное беспокойство, донимавшее Райфа после входа в рудник, укрепилось. Фонарь, вертелось у него в голове. Фонарь над входом и очерненный им янтарный круг...
— Какое такое золото? — вскричал между тем старатель. — Мы тут серебро добываем. Серебро!
Мертворожденный, кивнув, перенес свой меч ниже, где под кожаной рубахой угадывался пупок.
— Ну, раз у вас здесь одно серебро, покажи, где вы держите редкий его сорт, желтый такой. Такой, знаешь ли, за который человек вроде меня убить может.
— Говори, где оно, скотина чумазая! — прошипел Мади.
— Да, парень, — подхватил Мертворожденный, — тебе лучше сказать нам, где можно найти это редкое желтое серебро.
Старатель переводил взгляд с одного на другого. По лицам Увечных струился черный пот, и под глазами образовались промоины наподобие спиц колеса. Нож в руке у парня задрожал. Он шумно выдохнул, и Райф увидел, как опала его грудь.
— Оно на северной ветке, заперто в старом забое. Налево шагов шестьдесят будет.
— Прекрасно — веди, — скомандовал Мертворожденный.
Увечные двинулись вслед за старателем по северному коридору. Туннель, вырубленный в скале и укрепленный деревянными крестовинами, после десятифутовой отметки резко сузился. Старатель шел на мерцавший впереди слабый свет. Он по-прежнему держал в руке нож, но больше так, для порядка. В стене показалась дощатая дверь с большим замком из тех, что кланники выменивают у горожан.
Мертворожденный сделал всем знак остановиться и спросил парня:
— Там внутри есть кто-нибудь?
— Нету. Я, как ушел, запер дверь.
— Стало быть, у тебя и ключ есть. — Мертворожденный протянул к парню ладонь, шевеля пальцами. Не дождавшись ключа, он кивнул на Юстафу. — Видишь вон того толстяка? Он даже из преисподней найдет выход, если захочет, а сейчас он, сдается мне, собирается кого-то убить.
Юстафа, улыбаясь в знак согласия, помахал своей саблей.
— Так вот: если ты отдашь ключ и тем сбережешь наше время, ты авось и собственную голову убережешь.
Деловой тон Мертворожденного, видимо, успокоил парня.
— Поклянись, что вы меня не убьете!
— Клянусь, — не моргнув глазом, сказал Мертворожденный. — Давай сюда ключ.
Старатель вытащил ключ из-за пояса, и Мертворожденный отпер дверь. Нехорошее чувство Райфа продолжало нарастать. В памяти образовался провал, который он никак не мог преодолеть. Свет фонаря, янтарный круг на земле...
В кладовой, насчитывающей не более восьми шагов, если мерить наискосок, слабо горела лампа, освещая укрепленные деревом стены и кварцевый пол. У дальней стены стояли два свинцовых сундука. В одном лежали заржавленные лопаты, заплесневелые сапоги и прочие сокровища того же рода, другой был укрыт промасленным полотном.
— Отойдите-ка, господа, — сказал Юстафа, протискиваясь мимо Мертворожденного и Мади. — Сделаем это красиво. — Он подцепил холст саблей и откинул его в сторону. — Вот оно, золото. Я еще с порога почуял его.
Увечные стояли, как остолбенелые. Сундук наполняли ровненькие, один в один, ослепительно сверкающие брусочки. Адди Ган проглотил слюну, Мади потер шрам от гарроты. Мертворожденный крепко взял старателя за локоть.
— Оставайся при мне, парень, покуда не отпущу.
— Погрузим слитки на лошадей, — очнувшись, сказал Мади.
Юстафа пустился в пляс, раненого южанина послали пригнать лошадей к самому руднику, Мади и Мертворожденный заспорили, как лучше поднять золото наверх.
— Тяжелый, — сказал Адди, взяв в руки слиток, и понюхал его.
Райф при виде золота не почувствовал ничего. Он по-прежнему мучился, пытаясь выудить что-то из черного омута у себя в голове. Его точно дергало в разные стороны, но он знал, что готов — вот только к чему?
