«Вот и всё». — Сказал папа.
«А можно ли поймать момент, где бы было видно лицо второго парня?» — Спросила я, вдруг поняв, что давным‑давно молча плачу.
«Именно этим я и занимаюсь сейчас. Однако шансов практически нет. Он всё время как‑то не попадал в объектив».
«Папа, мне нужна фотография этого парня!.. — Уже рыдала во весь голос я. — Понимаешь, нужна! Я! Я последняя, кто их видел живыми в тот день. Понимаешь, я! И двое твоих остолопов, охранявших меня в тот день».
«Спасибо. Ты сама не знаешь, какую ценную информацию сейчас сообщила. Это очень важно. Кто же был вторым? Ты можешь сказать?»
«Нет. Не могу. Мне нужна его фотография, тогда я точно скажу, он это или нет».
«Ты же прекрасно знаешь, что это тот, о ком ты подумала. Ведь белков не мог сам там оказаться, значит, он был с товарищем, и не просто с товарищем, а другом, который его водил».
«Да мало ли с каким товарищем?! Откуда я могу знать всех его друзей?!».
«Лиль, не лги. Я же по тебе вижу, что ты узнала этого парнишку. Тебе не надо видеть его лицо, ты по фигуре опознала».
«Нет. — Упёрлась на своём я. — Не по фигуре. Да и видела я его всего лишь от силы минуту, не больше. Так что без фотографии я тебе ничего не скажу».
«Хорошо, тогда хоть изложи свои соображения по данному вопросу».
«Не могу. Не знаю». — Всхлипнула я и вновь разрыдалась.
«Успокойся. Чего ради так убиваться?».
«Тебе легко говорить!.. — Всхлипывала я. — А мне, как ты думаешь, как мне? Даже вещицы на память!.. — Тут меня осенило. — А вещи? Почему вы не можете установить данные по вещам?».
«Какие вещи?» — Не понял он.
«Как какие? — Удивилась я. — Не в штанах же они плавали?».
Он подёргал мышкой. На мониторе вновь возник Герка с вёслами в руках. В плавках.
«Действительно. — Задумчиво произнёс папа. — Это мы как раз и упустили. Теперь уж точно ничего не найти. Где ты раньше была?! — Он подошёл к телефону и набрал номер. — Ало! Берег в тот день обследовали? Гм. Так. Нет, пляж, напротив места катастрофы?.. М‑угугу. Понятно. А почему съёмка велась только с одного вертолёта? Насколько я помню, было послано три? Та‑ак! Это уже интересно. Ну‑ну! Потрясающе! И это в самый ответственный момент?! А хотите, чтобы у вас на танкерах всё было на месте и в надлежащем виде. Ладно. Я доложу обо всём как положено. Нет. Не знаю, но, кажется, ниточка есть. Да, конечно. Всего. — Он положил трубку и повернулся ко мне. — Значит так. Хочешь ты того или нет, но тебе придётся сейчас рассказать мне всё, что тебе известно».
«Ы‑ы! — Замотала я головой. — Хочешь ты того или нет, но я тебе ничего не скажу. Всё, что я знаю, касается только меня».
«Увы, но тебе придётся подчиниться».
«Ни за что в жизни!» ‑ Воскликнула я.
«Мы с тобой сильно поссоримся». — Предупредил он.
«Пожалуйста. Ссорься».
«Ты напрасно так. От успеха этого расследования зависит наше общее будущее».
«Это ещё каким образом? — Спросила я, вытирая остатки слёз. — Тебе повышение дадут? Или заказы на розыски увеличатся? Так это твоё будущее, не моё».
«И то, и другое».
«Плевала я на твою карьеру вместе с твоими клиентами. Вместе с твоим начальством. Инквизитор проклятый!».
«Вон. — Негромко сказал он, указывая на дверь. — Вон, и собери свои шмотки. Завтра утром тебя отвезут в твою квартиру. Отныне будешь жить там. Видеть тебя не хочу. Вон!».
С тех самых пор я живу здесь. С десятого класса. И никому нет дела до того, как мне тут одной.
— Лиль? — Робко позвала я.
— Слушаю. — Устало отозвалась подруга. — Что, хочешь предложить перебраться жить со мной вместе? Чтобы мне скучно не было?
— Нет. Лиль, ты что, подумала, будто этот чудак и есть Герка?
— Думаю, да. Ведь оба раза мне не удалось его увидеть. Тогда, в ту ночь, было темно, а в городе сначала он шёл сзади, потом вообще исчез, оставив меня одну. А сегодня в машине был выключен свет, а в темноте я его толком не рассмотрела. Зато вспомнила его лицо, когда мы с Силивестром отмыли его от крови. Это был он, только вот волосы почему‑то не каштановые, а пепельные.
— Лиль, а не мог он поседеть от переживаний? Ведь по твоим словам он не многим старше тебя?
— Ты будешь смеяться, но я не знаю, сколько ему лет.
— Ну, хоть приблизительно.
— Ну, если приблизительно, то он намного старше меня. Лет на десять, а то и больше. Он старше Генки был, а Генка был старше меня на два года, кажется. Правда, выглядел этот парень очень молодо. Так что в возрасте можно ошибиться и достаточно сильно.
— Вот тебе и раз!.. — Изумилась я. — Мне и в голову бы не пришло, что ты влюбилась в старика!..
— Глупая ты. — Беззлобно сказала Лилька. — Что ты в этом понимаешь?..
— Ладно, извини.
— Мог и поседеть, но тогда он должен был быть седым, а не пепельным. Серым.
— Тоже верно. — Согласилась я. — А как быть с тем, что ты сказала о могиле?
— А что о могиле? — Не поняла она.
— Ты же сказала, что была на могиле, и тут же говоришь, что тел не нашли?
— Да. Это верно. Море не выбросило их тел. А могила была иллюзией, так было проще для его матери.
— Ты хочешь сказать, что это просто пустышка?
— Ладно, подружка, давай спать. На дворе давно уж ночь, а мы всё лясы точим. — Не ответила она. Сладко потянулась, собрала чашки со стола и принялась мыть.
Утром, когда я проснулась, Лильки уже не было. На столе лежала записка: «Не волнуйся. Весь дом в твоём распоряжении. Продукты в холодильнике, тарелки в шкафу, ну, в общем, ты сама всё найдёшь. Меня искать не надо. Сама приду, когда будет надо. Твоя подруга, Лиля!».
Однако она не пришла ни на второй, ни на третий день. А через неделю в местной газетёнке в разделе «криминальная хроника» я прочла:
«Сегодня утром на дикий пляж волнами был выброшен сильно повреждённый крабами и прочими морскими животными труп молодой девушки. Как установила экспертиза, смерть наступила в результате удушения. Есть предположение, что это свободная художница Лилиан Сандалова. Однако точно определить ФИО погибшей не представляется возможным из‑за сильных повреждений. Необходима генетическая экспертиза».
Это жуткое известие произвело на меня впечатление разорвавшейся бомбы. Почему‑то я не поверила ни одному слову, и, тем не менее, на меня напал какой‑то столбняк. Я практически целый день только и делала, что время от времени перечитывала эту заметку, а вечером!.. Вечером вдруг собралась и ушла. Ушла к морю, узнать судьбу подруги. Идти было страшно, однако с каждым метром, приближавшим меня к разгадке, уверенность в правильности своего решения всё крепла и крепла. Я ощущала, что со мной ничего не случиться, и всё же было жутковато идти через ночную парковую зону.
