Дарин смущенно кашлянул.
— Я и не собирался. Это просто… э… старая знакомая. Старая знакомая, вот и все. Она вообще не в моем вкусе!
Кобольд кивнул.
— И не в моем. Мы таких тощих никогда бы есть не стали…
— Есть?!
Уточнять Тохта не стал. Он пустился бежать, держась возле полосы кустов, стремительно и бесшумно пересек парк, пробежал по пустым дорожкам, ныряя в кусты всякий раз, когда чуял поблизости людей, рысцой взбежал на утес, нашел место, где никто его не увидит, и уселся.
Устроившись на камне, кобольд окинул взглядом широкую реку, зеленый остров посредине, огромный старый парк, а за парком — непривычный глазу пейзаж: многоэтажные дома, улицы, площади. Внизу на набережной — люди, люди…
Все кругом было незнакомое, странное, все раздражало, все не нравилось. Кобольды живут долго, а он, Тохта, по меркам своего племени, еще совсем молод. Еще лет двести впереди, где же он проживет их? Неужто здесь?
— Разве это жизнь?! — мрачно спросил сам себя кобольд, с отвращением разглядывая чужой мир. — Разве жизнь?
Так он сидел, погруженный в невеселые мысли, пока не услыхал позади шорох и шаги. Оборачиваться кобольд не стал — и так ясно было, что это Дарин. Его запах Тохта учуял еще тогда, когда приятель только-только подходил к утесу. Мелькнула мысль — как же Дарин догадался, где его искать? Но додумывать ее кобольд не стал: в последнее время между ним и Дарином образовалась какая-то невидимая связь, которая помогала парню безошибочно определять, где в данный момент находится Тохта. Дарин подошел, уселся рядом и тоже стал смотрел на реку, на белые теплоходы, на толпу людей, гуляющих по набережной. Говорить ничего не стал: и без слов прекрасно знал, какие думы одолевают кобольда.
Наконец. Тохта поднялся на ноги и встряхнулся.
— Пойдем домой, — угрюмо проговорил он. — Есть хочу.
— Хочешь, колбасы тебе купим? — предложил Дарин. — Тут по дороге магазин есть.
— Купим, — без особой радости согласился Тохта и вдруг подскочил на месте, как ужаленный и с шипением выдохнул воздух сквозь оскаленные зубы. Шерсть на загривке у него встала дыбом.
— Магия! — прошипел он.
Дарин вытаращил глаза.
— Что?!
— Чую магию, — Тохта настороженно принюхался, поводя мордочкой из стороны в сторону. Он припал к земле, оскалившись.
— Какая магия? Где?
Кобольд осторожно отступил назад, озираясь по сторонам.
— Где-то близко, — сквозь зубы беспокойно пробормотал он, щуря горевшие красным глаза. Тохта обнюхал землю, кусты, одинокое молодое деревце, растущее поодаль, потом боязливо приблизился к валявшемуся на землю рюкзаку Дарина.
— Что там, в твоей сумке?
Тот запустил руку в рюкзак, пошарил.
— Ничего… какая магия, Тохта? Ничего тут нет…
— Я ее чую! — сердито отрезал кобольд. — Первый раз за все время, что я тут! Даже амулет драконов — и тот не подавал признаков жизни в вашем нелепом мире без волшебства! А сейчас… я не могу ошибаться!
Он снова оскалил зубы.
— Ищи в сумке!
Дарин пожал плечами, расстегнул молнию и вывалил содержимое рюкзака на траву.
Тохта, опасливо подошел ближе, шерсть на загривке у него по-прежнему стояла дыбом. Кобольд осторожно обнюхал вещи: потрепанную записную книжку, телефон, кошелек, ключи и клочки бумажек, о которых Дарин сообщил, что это — всего-навсего трамвайные билеты.
— Ну? Ничего магического тут нет, сам видишь.
Кобольд сунулся мордой в пустой рюкзак.
— А здесь что? В кармане?
— Дребедень всякая. Брелок, фломастер… давно выкинуть надо.
Он щелкнул кнопкой, сунул руку в боковой карман и кобольд увидел, как на лице парня появилось выражение недоумения.
— Что там? Что? — поторопил его Тохта.
Дарин осторожно вытащил какой-то небольшой предмет и показал кобольду.
— Что за штука? — настороженно тявкнул он.
— Часы — растерянно ответил Дарин.
Кобольд сел на задние лапы и задумался.
Дарин внимательно рассматривал находку. Это были часы, те самые, давно сломанные часы, старые, с треснувшим стеклом, которые остановились в тот момент, когда он попал в Лутаку.
Целый год они лежали в кармане куртки, что висела за дверью в комнате Дарина, в доме с синими ставнями. Затем часы попали к Тайе и она отнесла их в квартал Магов, а потом вернула Дарину. Он сунул часы в карман и тут же забыл о них, не до того было.
Странно, что до сегодняшнего дня он и не вспоминал о них. И только сейчас…
Золотистые стрелки металась за треснувшим стеклом, как сумасшедшие.
— Опасность… — растерянно пробормотал Дарин, наблюдая, как крутятся стрелки — Ты помнишь, что Тайя говорила? Заклинание сработает, когда нам будет грозить опасность.
— Помню, помню, — взволнованно тявкнул кобольд и быстро огляделся по сторонам. — Не нам, а тебе, — въедливо уточнил он. — Но это неважно. Вот оно, вот оно! Этого и надо было ожидать!
— Какая опасность может быть в нашем мире?
Тохта прищурился.
— Я тебе скажу, какая, — многообещающе начал он. — Очень большая, ясно? Заклинание магов сработал неспроста!
— Но что это значит?
— Это значит, что за амулетом драконов пришли — раздраженно рявкнул кобольд.
— Кто?
— Скоро узнаем, кто! — кобольд прижал уши. — Узнаем, кому он понадобился. Впрочем, я это и так знаю. За ним или феи явились… — при одной мысли о том, кто еще мог проникнуть сюда, у кобольда потемнело в глазах. — Или…
— Кто?
— Или драконы, — прошипел он.
Дарин снова перевел взгляд на часы. Стрелки дергались взад-вперед и словно дрожали от нетерпения, уговаривая — бежать, бежать! Опасность!
— Как они тут окажутся? — усомнился парень.
— Как мы с тобой здесь оказались?! Я так думаю, что кое-что Попуция побеспокоил… и сильно побеспокоил, знаешь ли! И он счел за лучшее поделиться своим заклинанием не только с нами, но и еще с кем-то!
Дарин задумался. Чувство тревоги, снедающее кобольда, передалось и ему.
— Бедняга Попуций… — пробормотал он.
— О себе подумай! — отрезал Тохта. — Попуций уже умер, а вот мы с тобой — пока нет!
Дарин поежился. По спине протянуло морозом, появилось неприятное чувство, будто кто-то невидимый смотрел в спину холодным беспощадным вглядом. Дарин поспешно запихал в рюкзак разбросанные вещи и вскочил.
— Что делать будем?
Кобольд тоже огляделся и подошел ближе, в волнении облизывая мордочку языком.
— Что Энка говорила? Какие чары она наложила на этот… компас?
— Это часы, а не компас. Так, э… сейчас. Сейчас вспомню, — он лихорадочно порылся в памяти. — Говорила, что в случае опасности он приведет нас к тому, кто сможет помочь. Кажется, так?
