— Объясните, Селимус, — в этот раз более твердо сказала Валентина, мысленно перебирая слова, которые он мог посчитать ложью.
— Прошлой ночью я разговаривал с Кайлехом. Так вот, он отрицает то, что вы мне сообщили по поводу якобы его желания организовать празднество в мою честь. Конечно, я надеялся, что это окажется правдой, надеялся, что я единственный, кто сделал тогда неправильные выводы.
Валентина почувствовала, как что-то умерло в ее душе. Крошечный огонек надежды, теплившийся внутри и поддерживающий ее все эти дни, погас. Этим огоньком была ее любовь к Уилу Тирску и тайна, которую они делили между собой. Но он отказался от ее попытки подарить ему жизнь.
— Я… — Она мучительно придумывала ответ.
— Но, — жизнерадостно начал Селимус, махая людям и жестом приглашая ее делать то же самое, — я прощаю тебя за этот неблаговидный поступок. Со времени нашего приезда в Перлис ты ведешь себя безукоризненно. Я верю, что ты не приглашала Кайлеха в Веррил и не знала о его намерениях развязать войну с Моргравией, используя Бриавель в качестве союзника. Хочу надеяться, что ты солгала, чтобы предотвратить дальнейшее кровопролитие и, конечно, хотела сохранить мир между тремя королевствами. И еще мне очень понравился твой свадебный подарок. Итак, я тебя прощаю. Но сегодня ночью ты получишь важный урок.
Валентина начала что-то говорить, но он ее остановил, приложив к губам свою ненавистную руку, которую почти сразу заменил губами к еще большему удовольствию толпы и ее отвращению.
— Тише, любовь моя, прими мое лекарство и будь довольна, что оно оказалось не таким горьким. Я ценю, что ты девственница, хотя не могу пообещать, что буду особенно нежным, каким мог бы быть всего несколько дней тому назад. Итак, попрощайся с народом и позволь мне преподнести свой свадебный подарок, как я и обещал.
— Я…
— Тише. Я подожду, пока ты переоденешься. Мне хочется увидеть тебя в темно-красном, цветах Моргравии.
* * *
Аремис следовал за Крисом по казармам легионеров. Стоунхарт был чем-то вроде города в городе и представлял собой лабиринт улиц, коридоров и внутренних дворов. Когда они наконец достигли цели, казармы оказались опустевшими. Кто-то исполнял служебные обязанности, другие просто отправились посмотреть на празднество. Крис проник каким-то образом в каптерку и нашел там форму самого большого размера.
— Не знаю, подойдет ли она тебе, — сказал он, вернувшись к Аремису, — но это настоящая форма легионера, поэтому в ней ты сможешь совершенно безопасно передвигаться по городу. Тем более что все так заняты свадьбой, что им достаточно будет увидеть темно-красный и черный цвета, чтобы не задавать вопросов. Давай посмотрим. Похоже, сегодня вокруг Кайлеха вряд ли будут обычные легионеры, скорее всего к нему приставят наемников.
— Надеюсь, что ты прав, — пробормотал Аремис. — Если не ошибаюсь, нам придется проникнуть в тюрьму, так? — Крис угрюмо кивнул. — Ты не думаешь, что там полно охраны, и посторонних туда не допускают?
— Мы не посторонние. Мы легионеры.
Аремису не хотелось спорить.
— Веди, — сказал он.
В тюрьме Крис узнал, что главного узника уже увели.
— Нас прислали для усиления охраны, — сказал Крис офицеру, стараясь, чтобы его голос звучал как можно естественнее. — Между прочим кто этот узник?
Офицер проигнорировал его вопрос.
— Кто вас послал?
К счастью, Крис знал старших офицеров и капитанов легиона.
— Капитан Беррин. — Это был один из наиболее агрессивных вояк, и Крис был уверен, что его имя произведет правильный эффект.
Тон офицера моментально изменился.
— Ладно. Сколько вас?
— Мы явились вдвоем, а сколько он еще пришлет, не знаю, — соврал он, с сожалением глядя на смущенного офицера.
— Почему бы им не прислать нарочного и не сообщить, чего они хотят? Когда легионом командовали Тирски, все было по-другому.
Крис пожал плечами, всем своим видом показывая, что слишком молод, чтобы знать, о ком идет речь.
— Зови своего товарища и следуйте за мной. Я как раз туда иду. Да, послушайте, парни, это вам не развлечение, договорились? Сегодня здесь казнят короля, так что ведите себя с соответствующим уважением. Вам понятно?
— Да, господин офицер, — ответил Крис, вытягиваясь в струнку. Похоже, трюк удался. — Я схожу за Фарроу.
Крис и Аремис молча проследовали за офицером. Он был настолько озабочен предстоящим событием, что совсем не обращал на них внимания.
Во внутренний двор они вышли практически одновременно с королем и молодой королевой.
— Наденьте это. Вы знаете приказ, — сказал офицер, вручая им черные капюшоны, и сразу же отошел, чтобы переговорить с одним из капитанов на другом конце двора.
Крис шепотом объяснил Аремису предназначение капюшона.
— Это древний обычай, появившийся во времена преследования ведьм и колдунов. Чтобы наложить проклятие, им нужно было видеть лицо человека. Поэтому придумали маски из опасения, что любой, кто присутствует на экзекуции, может оказаться под воздействием колдовства. Традиция давно канула в вечность, но от солдат до сих пор требуют, чтобы во время казни они закрывали лица.
— Меня это вполне устраивает, — сказал Аремис. — По крайней мере ни король, ни Джессом нас не узнают. — Вот только как дать Уилу знать, что они рядом.
* * *
Валентина стояла в темно-красном платье, сшитом для нее и надетом ею по приказанию Селимуса. Королева не заметила появившихся во внутреннем дворе троих легионеров. Гнев, страх и ужасная несправедливость ситуации, в которой она оказалась, не давали покоя, но все это сменилось безысходным отчаянием, когда она проследила, куда указывает палец Селимуса. Привязанный цепями к столбу, как какое-нибудь животное, но не потерявший гордости, стоял король Кайлех. В его глазах полыхала ярость. Да, покорившимся его назвать было трудно. Но Валентине показалось, что она вот-вот потеряет сознание от переполнивших сердце ужаса и любви.
Зеленые глаза остановили ее и переместились на Селимуса. На лице Кайлеха появилась презрительная усмешка, потом он поднял сжатую в кулак руку и вытянул ее в направлении моргравийца. Северянин сразу бы понял этот жест, означавший, что племена Скалистых гор объявляют войну.
Крис беспомощно посмотрел на друга, надеясь, что тот объяснит происходящее.
— Он дразнит короля, — пробормотал Аремис.
— Зачем? Для чего осложнять и так очень неприятную ситуацию? — прошептал Крис.
— Уил хочет добиться, чтобы король убил его своими руками, хотя я не уверен, что Оживление всегда подчиняется одним и тем же законам.
