Словно подслушав мои мысли, дикторша сообщает ещё один факт.
«На лице и конечностях господина ЮСона были обнаружены следы многочисленных побоев, о возникновении которых он ничего не смог сказать. После досмотра багажа и ручной клади Пак ЮСона, в них было обнаружено значительное число наркотических средств, спрятанных в личных вещах…»
Он наркоман, что ли?! Да охренеть! Тогда понятны его закидоны! А я-то думаю, чё директор такой странный? Только вот не скумекал, что он - «употребляет»!
«Как сообщили в секретариате полиции Сеула, - господину ЮСону предварительно предъявлено обвинение в употреблении, хранении и контрабанде наркотических средств. По закону Республики Корея, наказание за подобные деяния может быть назначено сроком до десяти лет каторжных работ... К другим новостям…»
Поворачиваю голову от экрана и вижу, как мама и СунОк округлившимися глазами смотрят на меня
- А я ничё. – говорю я, отрицательно тряся головой. – Я здесь не причём!
Время действия: двадцать шестое октября, утро
Место действия: воинская часть
Слушаю длинные гудки в телефонной трубке. Сегодня меня, сразу после утреннего построения, озадачили просьбой связаться с агентством. Сообщили, что звонил КиХо, оставил свой номер и попросил начальство, - как только появится возможность, дать мне сделать телефонный звонок, ибо дело очень срочное. Вот, звоню, прислушиваюсь к гудкам и к ощущению нервного холода внизу своего живота. Что может быть «срочного»? Только что-то связанное с ЮСоном. Вчерашнюю с ним беседу я начал с пинка между ног. Вдруг ему «поплохело»? И он рассказал в полиции от чего именно? А точнее – от кого?
- Добрый день, ЮнМи. – слышу я, наконец, КиХо.
Отмечаю, что голос у него какой-то уставший. Или какой-то блеклый.
Вежливо здороваюсь в ответ и говорю, что просили перезвонить, так как сказали, что в агентстве что-то случилось.
- Да, ЮнМи. – отвечает КиХо. – Случилось. ЮнМи, я звонил тебе, чтобы сообщить о том, что умер президент СанХён.
- В смысле – умер? – не понимаю я. - Я же только вчера с ним разговаривала?
- Господину СанХёну вчера вечером стало плохо. Его жена вызвала скорую помощь. Но он умер ещё до её приезда. По приезду врачи констатировали смерть…
Как же так?!
- … Поэтому, ЮнМи, приезжать в агентство не нужно. Все работы сегодня отменяются.
- А почему?! – восклицаю я. – Что случилось?! От чего он умер?
- Пока ясно только, что это скоропостижная смерть. Причина её будет устанавливаться. Это всё, что известно. – отвечает КиХо и добавляет. – В данный момент я являюсь главным административным лицом в агентстве. Поэтому занимаюсь организацией траурных мероприятий. Как только их план будет готов, ты будешь оповещена.
- Хорошо, господин КиХо. – благодарю я, находясь в состоянии сильнейшего ошеломления. - Буду ждать вашего звонка. Если я могу чем-то помочь, скажите.
- Спасибо, ЮнМи. Я знаю, что на тебя можно рассчитывать. Если понадобится, обязательно обращусь. Извини, но сейчас мне нужно идти делать необходимое.
- Да-да, конечно. – говорю я и ещё раз благодарю.
- Я позвоню. – обещает КиХо и отключается.
Убираю трубку от уха и, продолжая держать её в руках, непонимающе смотрю на своего провожатого, - лейтенанта, сопроводившего меня до стационарного телефона.
СанХён умер!! С чего?! Он же только от врачей выбрался?! Недоглядели? Врачебная ошибка? Но если скоропостижно – то это либо кровоизлияние в мозг, либо сердце. Наверное, здесь второе, так как я помню, что были разговоры об операции. И скорее всего, это ЮСон виноват. Он же брат жены президента? Как пить дать вчера вечером СанХён устроил родственникам «разбор полётов». Психанул, сердце и не выдержало! ЮСон испугался и понёсся в аэропорт «делать ноги». Принял дозу для храбрости и понёсся. А его там и задержали. Вот чёрт! Наверняка так всё и случилось! И что теперь делать?
(чат, который никогда не спит)
[*.*] – Божечки мои! Директор агентства – наркоман, а президент агентства – умер! Что у них там происходит?
[*.*] – Надеюсь, президент умер не от передозировки, кх-кх-кх…?
[*.*] – Проявляй уважение к покойному! Или твои родители тебя ничему не научили?
[*.*] – Как же они теперь будут работать дальше?
[*.*] – Наймут нового директора. Что тут такого?
[*.*] – Одного уже наняли, кх-кх-кх…
[*.*] – Согласна, что это офигеть какой удар по репутации!
[*.*] – Интересно, Агдан тоже употребляет? Судя по её заскокам она либо ненормальная, либо наркоманка.
[*.*] – Не говори ерунды. Она живёт сразу в двух мирах. Один – мир музыки, а другой – наш, обычный.
[*.*] – Ага. А дверь между ними открывает героин, кх-кх-кх…
[*.*] – На месте полиции я бы всех в FANпроверила. Хочется быть уверенной, что имеешь дело с нормальными людьми.
[*.*] – Да ладно тебе! Давно известно, что все великие произведения написаны под воздействием наркотиков. По крайней мере, в Америке. В Корее за это – строгое наказание. Вот поэтому у наших исполнителей нет мировых хитов.
[*.*] – Обалдеть, какая извращённая логика! Чтобы стать знаменитыми, нужно принимать наркотики! Так?
[*.*] – Чтобы кем-то стать, нужно вначале хоть что-то из себя представлять. Если ты никто, то что угодно принимай, так никем и останешься!
[*.*] – На себе проверяла?
[*.*] – А мне вот интересно: у «Короны» скоро японские гастроли. Если наймут на работу нового директора, - он успеет их подготовить?
[*.*] – Ему придётся постараться.
[*.*] – Да, ситуация будет у него непростой.
[*.*] – Ещё не известно, останется ли «FAN Entertainment» вообще? Кто им теперь будет руководить? Президент СанХён знал, что делать, а что сможет принятый новичок? Жаль будет, если всё закончится печально.
[*.*] – Даже не хочу думать, что такое может произойти!
[*.*] – Лучше всех подготовилась к такому повороту событий СонЁн. Нашла себе богатого мужика. Теперь, чтобы не случилось, у неё есть тот, кто о ней позаботится.
[*.*] – Точно-точно. Она оказалась самой хитрой в группе!
Время действия: двадцать седьмое октября, утро
Место действия: воинская часть, столовая
Та-дам! У меня сегодня день рождения! А я, честно говоря, забыл. Оно же не моё, а ЮнМи. Поэтому и забыл. ЧжуВон напомнил. Буквально вот. «Поздравляю,» - говорит, - «с Днём рождения!» и тянет ювелирную коробочку. Только успел две мысли подумать – «Хорошо, что в этот раз обошлось без розовых роз» и «У него, что, на все подарочные случаи - коробочка?», как он мне её под нос сунул и открыл.
Стою, созерцаю. Не, ну ЧжуВон, - тот ещё перец, как говорится, но выбирать правильное содержимое он очень даже может. Блин, брюлики… Как переливаются! А если направить на них солнечный луч? Это точно будет взрыв из солнечных зайчиков!
- Нравится? – выводя меня из медитативного состояния, раздаётся вкрадчивый голос дарителя.
Оторвав взгляд от демонстрируемого колечка и перевожу его на ЧжуВона. Думаю, что ответить. Хочется произнести вместо банального «да» что-нибудь более умное, но в голову, как назло, ничего подходящего не приходит. И… этих. Свидетелей – полная столовка. Поздравлять не рвутся, но спиной чувствую, - реакцию мою отслеживают внимательно. ЧжуВон место для поздравления выбрал, как я считаю, неудачное. Зачем он устроил это шоу, - я с ним поговорю потом, а сейчас нужен достойный отклик. Не хочется снова выглядеть «лопушинкой» глазах зрителей, сказав, или сделав что-либо по-корейски неправильное. Себя «уроню» да и ЧжуВона тоже. Как там девчонки благодарят? Поцелуем в ответ? Но это не мой случай.
- Проснись. – просит ЧжуВон, и я понимаю, что пока я думал, коробочка висела в его протянутой руке уже излишне долго.
