идеи с замужеством.
Она ведь теперь была свободна от желаний своего отца: из могилы Эдгар не сказал бы и слова, сядь она на трон незамужней. Брат её вообще неизвестно где; вроде король отправлял его на обучение из замка, но как оно на самом деле, никто и не знал. Так что никто не мешал стать Амели сначала регентом, а потом и Королевой Срединных земель.
Почему тогда принцесса не гнала наследников прочь и даже подарила Джону меч?
Это было выше понимания Анны. Может, Амели не хотела сумятицы при своём назначении? Крестьяне и знать, воспитанные Эдгаром, привыкли к мужской фигуре у власти. Тонкокостная мягкая Амели могла им просто не понравиться. И тогда на сцену выходит сэр Джон: практически разбойник со своей широкой ухмылкой, лисьими волосами, шрамом на лице и синими морскими глазами.
— Долго вы предлагаете хранить тайну смерти моего отца? — спросила Амели, откладывая один из свитков.
Свари мельком глянул в её сторону и вернулся к изучению королевской библиотеки.
— Пока не определим, кто виноват в его гибели. Это недолго, я думаю. Не больше недели.
Анна вздохнула. Неделя — это много. По обычаям тело покойника должно быть погребено в течение пяти дней с момента смерти.
— Много, — нахмурилась Амели, очевидно думая о том же. — Не больше четырёх дней.
— Как пожелаете, принцесса.
Инаугурации не было, так что Свари продолжал называть Амели по старому титулу. Анну это раздражало: хоть и неофициально, но принцессой её госпожа уже не была.
Хотя она и сама про себя продолжала звать её принцессой… Наверное, ей просто совсем не нравился Свари, вот она и искала, к чему бы прицепиться.
Амели просидела за свитками и бумагами до полудня. Не удивительно: Эдгар не подпускал дочь к правлению, так что принцесса не знала, в каком состоянии находится её королевство.
— Твоё дело — люди, — хмурился обычно Эдгар, когда Амели просила его рассказать про торговлю или политику. — Людьми и занимайся. У каждого в нашей семьи своя роль, дочь, и свою ты получила в наследство от матери. Не лезь, куда не просят.
Свари и Джон читали книги Эдгара, что не нравилось Анне. Нет, насчёт сэра Джона у неё практически не было нареканий: раз Амели решила не отменять брак, то мужчину стоило вводить в дела королевства. Но при чём тут северянин? На месте Амели Анна бы выгнала его взашей из библиотеки. Вежливо, но непреклонно. Нечего ему тут делать, он к монаршей семье не имеет никакого отношения!
Однако Амели об этом, казалось, даже не думала. Принцесса изучала свиток за свитком, не отвлекаясь ни на неспокойного Джона, ни на пристальные взгляды своей фрейлины. Можно было бы попросить принцессу о приватном разговоре, но беспокоить госпожу лишний раз не хотелось. Той и так за утро досталось.
Анна всё это время сидела в кресле, сложив руки на коленях и рассеянно смотря в окно. Рабочие комнаты короля выходили на рыцарский полигон. Вдалеке, за зеленью деревьев, виднелась замковая стена и кусочек ворот. Анна наблюдала за мельтешением королевской стражи: те бегали от замка к деревне, передавая друг другу новости и больше суетясь, чем действительно делая что-то полезное.
Тем удивительнее для Анны было увидеть процессию, приближающуюся к замку. Шестеро рыцарей вели под конвоем долговязую чёрную фигуру — такая была только у Анвеза. Больше никто во всём королевстве не носил исключительно чёрные вещи.
— Принцесса…
Амели подняла голову от очередного свитка и встала из-за стола. За ней поднялся сэр Джон и повернулся к окну наследник Свари.
— Что же, — сказал северянин, закрывая книгу и бережно возвращая её на стеллаж. — Вот и подозреваемый.
Амели поджала губы, однако ничего не сказала. Сэр Джон тотчас коснулся ладони невесты, но принцесса покачала головой и отстранила руку.
— Идём.
* * *
Они встретили конвой в приёмной зале. Амели нервно сцепила пальцы и смотрела прямо, лицо принцессы не выдавало ни капли испытываемых ею эмоций. Но Анвезу они и не требовались: он провёл с Амели практически всё детство и юность, так что знал все её привычки наизусть.
— Что за цирк, Амели? — спросил Анвез, едва войдя в замок.
Казалось, что шестеро рыцарей совсем не беспокоят мага. Анна с желчью подумала, что так оно, наверное, и было: как бы ни были тренированы стражники, одного магического выплеска было бы достаточно, чтобы раскидать их в разные стороны. Анвеза даже не связали, хотя он был подозреваемым в убийстве! Скорее всего, просто не смогли.
— Отец мёртв, Анвез.
Глаза мага на мгновение расширились, но затем сузились. Черты лица стали острее, начал выделяться длинный нос и складки у губ. Анвез исподлобья посмотрел сначала на Амели, затем на Анну.
«Это ты?» — спрашивал своим взглядом волшебник.
Она. Только признаваться в этом не собирается, как и всегда. В этот раз её проступок тянул на смертную казнь, а не на общественное порицание после кражи.
Фрейлина едва удержалась от нервной дрожи и сохранила беспристрастное лицо. Сбоку на неё смотрел наследник Свари. Не с той ненавистью, что Анна видела в глазах Анвеза, а со спокойным интересом — и это было намного опаснее любой злости мага.
— Значит, ты подозреваешь меня, — скривился Анвез. — Как ожидаемо. Дай угадаю, Амели: он отравлен, не правда ли? Выпученные глаза, пена изо рта, судороги и выражение ужаса.
У Амели дрогнули губы. Принцесса ещё сильнее сцепила руки.
— Это можно принимать за признание, Анвез?
— О да, признание вашей слепоты. Что, не нашлось никого более подходящего на роль убийцы, чем страшный тёмный маг? Я любил Эдгара, Амели, хотя иногда он и вызывал у меня желание придушить его за твердолобость и узость взглядов. Но убивать? Он был мне отцом.
— А ты был моим братом! — повысила голос Амели. — И всё указывает на тебя! Зачем ты вернулся в замок, Анвез, взглянуть на дело своих рук? Так смотри, смотри! Я теперь стану королевой, мой брат неизвестно где, я даже отца не могу нормально похоронить, пока мы не поймём, кто его убил.
Анвез побледнел от гнева. На щеках выступили багровые пятна румянца, по волосам пробежались искры. Полы мантии зашевелились от искусственного сквозняка. Маг был в крайней степени бешенства, и рыцари вокруг поспешили отойти на пару шагов, обнажая мечи.
Анвез на них не обратил никакого внимания. Когда он сделал шаг вперёд, и один из мечей упёрся в его грудь, Анвез отмахнулся от железки, словно та не представляла никакой опасности. Анна ожидала, что металл растечётся лужей, но этого не произошло;
