дом.
При свете дня вся романтическая обстановка испарилась: на столе виднелись потеки воска, желтые шторы вернули себе свой отвратный ядовитый оттенок, вдобавок воняло носками, которые сиротливо выглядывали из-под дивана.
— Я? Ну… Хотел поработать над дипломом. Я уже выбрал тему. Очень интересное и многообещающее направление. Однажды я прославлюсь, вот увидишь.
Круглые краешки его ушей, выглядывающие из-под рыжей копны, горячечно покраснели.
— Кайл сказал, ты специализируешься на зельях. Но учишься на артефактора, — вспомнила я.
— Вот именно, — подтвердил Фрэнк, кивнув и тут же дернув головой, отбрасывая с глаз рыжую челку. — Вообще-то это секрет, но тебе я скажу. Тема моего диплома — создание артефактов с помощью пропитки предметов отварами, имеющими магические свойства.
— Очень интересно, — вежливо покивала я. — Значит, ты собираешь всякие редкие растения. В том числе на старом кладбище.
— Тоже Кайл проболтался? — недовольно вздохнул он. — Слушай, это не слишком большое нарушение, но я был бы признателен…
— Я никому, — заверила я. — Кайл говорил, ты видел там Гроува, с лопатой.
— Было дело, — подтвердил он. — Но я, как понимаешь, предпочел не попадаться ему на глаза и быстренько смылся.
— Значит, ты не в курсе, что он там делал? Может, заметил какое-нибудь умертвие рядом с ним, или запомнил — у чьей он стоял могилки…
Фрэнк помотал головой, и я раздраженно убрала его челку с глаз. От моего случайного прикосновения он совсем раскраснелся.
— Иди-ка за мной, — позвала я его и пошла в комнату Кайла.
Тут царил настоящий разгром: шкаф распахнут, вещи валяются где ни попадя. Мой забытый букет медленно умирал в ведре у окна, а пожухлые лепестки усыпали пол и постель как конфетти после праздника.
Фрэнк громко сглотнул, глянув на кровать.
— Сюда смотри, — позвала я его и указала на карту академии, висящую на стене. — Где это было? Где ты встретил Гроува?
Фрэнк шагнул ближе и дрожащим пальцем ткнул в старое кладбище.
— Примерно тут, — сказал он. — Точнее не помню. Там растет отличный рыпник, а вот здесь, за оградкой, лжица. Забавное растение: пара ягод — и ты не сможешь сказать правду, как ни пытайся.
— Кому это надо? — удивилась я. Лжи вокруг — хоть залейся. Добыть бы правду.
— В секретных службах настои из лжицы очень уважают, — пояснил Фрэнк. — Даже под пытками не раскроешь секрет. Просто не сможешь.
Я поежилась, глядя на карту. Думать о пытках не хотелось.
Фрэнк еще раз обвел пальцем небольшой пятачок земли на старом кладбище. Красный крестик был рядом. Выходит, мастер Гроув проходил совсем близко возле места силы, где его и убьют.
— Кэсси, так что, сходим куда-нибудь? — вновь набрался смелости Фрэнк. — Можно в кино. Завтра. Что скажешь? Сдашь свой зачет — и отпразднуем.
— Не факт, что сдам, — вздохнула я и повернулась к Фрэнку. — Почему ты ничего не сказал мне про Кайла? Если я тебе нравлюсь, то почему ты позволял ему меня обманывать?
— Ну, я предполагал, вдруг ты знаешь… — смутился он. — Кайл богатый и из важной семьи. Я — нет, пока. Но, Кэсси, однажды я стану…
— Да не в этом дело, Фрэнк, — поморщилась я. — Знаешь, я пока не хочу никаких отношений. Я только рассталась с Кайлом и не готова к новым… переживаниям.
Он поджал губы и кивнул. Рыжая челка вновь упала ему на глаза.
— Подстригись, — посоветовала я. — Ты себе так зрение испортишь. Куда вообще смотрит твоя бабуля?
Домой я вернулась в смешанных чувствах. Те же три дня, те же люди, но теперь они поворачивались ко мне совсем другой стороной, и я будто попала в кривое зеркало. Кто друг, а кто враг — непонятно. Ясно одно: Жозефина никогда меня не предаст.
— Может, возьмешь меня с собой? — предложила она, помахивая хвостом. — Я буду тебя морально поддерживать.
— Ты и так меня морально поддерживаешь, — заверила я. — А Гроув вряд ли поймет, если я приду на зачет с собакой. Пошлет меня на зоомагию.
Или просто пошлет. За эти три дня я нисколько не приблизилась к разгадке его смерти. Но к зачету подготовилась куда лучше, чем в прошлый раз. Плетения Кулькаса теперь от зубов отскакивали. Но Гроув наверняка спросит что-то еще.
Ночь, душистая и прохладная, опустилась на студенческий городок. Я поднялась по широкой лестнице, прошла по узкому коридору и открыла дверь номер пять. В аудитории горели свечи, а на стене висел символ академии: череп, оплетенный вьюнком.
Мастер Гроув встретил меня предвкушающей улыбкой, которая не обещала ничего хорошего. Однако я вошла в кабинет, села за первую парту и, сложив руки на колени, как примерная ученица, вопросительно посмотрела на преподавателя. Он был в сером костюме тройке, золотая цепочка часов крепилась изящным зажимом к карману жилета. Нитка пробора, гладко выбритый подбородок. Я даже ощутила тонкий запах духов.
Может, у него после зачета свидание?
— Итак, Кассандра, — протянул Гроув. — Приступим.
Вздохнув, я кивнула, но мое согласие и не требовалось.
Поначалу все шло очень даже неплохо. Я оттараторила признаки присутствия бесплотной нежити, рассказала возможные причины неупокоения душ. Слегка запнулась на различиях мавок и заманух, и Гроув, который прежде рассеянно кивал, оживился. Даже встал с места и, обойдя стол, присел на краешек, возвышаясь надо мной и едва сдерживая торжествующую улыбку. Но вновь поскучнел, когда я продолжила говорить.
— Заманухи поют ниже, и в голосе есть хрипотца, влекущее обещание, опасность, — вспомнила я. — Не любовь, но страсть. Волосы цвета мха, ногти мягкие, короткие, а вот зубы…
— Достаточно, — перебил меня Гроув. — Теория — это хорошо, но практика для боевика куда важнее.
Он вынул из кармашка круглые часы, открыл блестящую крышечку и поставил их на парту так, чтобы я видела бегущую стрелку. Постучал ногтем по циферблату.
— Представь, ты в поле, вдруг перед тобой появляется хмырь, слева зомбяк, справа — упырица. Твои действия. За минуту. Время пошло.
— Так, погодите, — встрепенулась я. — Откуда они все взялись? Это совершенно разная нечисть!
Часики тикали, но мое сердце заколотилось куда быстрее.
— Допустим, на поле когда-то произошло большое сражение, — неопределенно взмахнул рукой Гроув. — Хмырь оказался привязан к месту смерти, зомбяк не смог уйти далеко, а упырица оказалась сентиментальной, с ними бывает. Она вернулась на поле, где когда-то погибла как человек, а там — ты. Такая аппетитная.
— Сперва я попробую убежать, — предположила я. — Раз зомбяк не смог уйти, значит, он калеченый.
Гроув согласно покивал, и я воодушевленно продолжила:
— На хмыря наложу плетение житницы. Он забудет обо мне тут же. А упырица…
Вздохнув, Гроув со щелчком захлопнул блестящие часики
