Ручищи ремесленника вцепились в парня. Тут-то Адамир и подоспел.
— Уважаемый, — обратился Адамир к здоровяку, — вот твои деньги. Они ко мне закатились. Прости, что сразу не отдал, пока вот догнал тебя, за вами, молодыми, разве успеешь?
Кожемяка тупо уставился на протягиваемые ему деньги.
— Ты чего это, отец? Он же мое серебро прихватил, я видел!
— Ты ошибаешься. Возьми эти монеты и пересчитай еще раз.
Кожемяка выпустил парня, и тот немедленно уселся на лавку. Нормальный вор на его месте давно бы сбежал. Но этот никак не хотел уйти без денег. Похоже, он вообще впервые в жизни взялся за воровское ремесло. Кожевенник тщательно пересчитал деньги.
— Но ведь это не мои, — все-таки возразил он, хотя и недостаточно уверенно.
— Но ведь это серебро, не так ли? — Адамир широко улыбнулся.
— Ну.
— Все точно?
— Ну.
— Так чего тебе надо?
Кожемяка беспомощно оглянулся. С одной стороны, он подозревал, что стоявший перед ним старик тоже вор и просто выручает молодого. С другой стороны, старик выглядел весьма серьезным и уважаемым человеком. В конце концов он плюнул и пошел к дверям.
И тотчас рядом со столом вырос корчмарь:
— Все в порядке?
— Конечно. — Адамир кинул ему монету: — Принеси парню чего поесть и убери эту мутную дрянь со стола, пока меня не стошнило!
— Ну и зачем тебе это? — поинтересовался Адамир. Парень по-прежнему сидел как истукан. Нога была как приклеена к полу.
— Что — зачем?
Он внимательно изучил незнакомца и немного расслабился. Бить его явно не собирались, как и тащить на суд.
— Не дури, парень, как, кстати, тебя зовут?
— Берсенем.
— А меня можешь называть Адамиром. Принесся, корчмарь грохнул на стол блюдо с жареным гусем. Адамир с улыбкой заметил, как судорожно сглотнул Берсень.
— Это мне?
— А кому еще?
Парень жадно накинулся на еду.
— А теперь ответь все-таки — ты вор?
Берсень вновь окинул Адамира проницательным взглядом:
— Нет, но я давно не ел.
— Это я заметил. Кто же ты? И кто учил тебя магии?
— Отец учил.
— Вот как? Значит, ты все-таки маг, хотя, видно, недоучившийся. Отца убили?
— Я бы не хотел говорить об этом. — Берсень нахмурился.
— Значит, убили. — Адамир кивнул. — Как его звали, тоже не скажешь?
Молодой человек отрицательно замотал головой.
— Понятно. А что ты умеешь вообще?
— Лечить немного. Парочку разных фокусов вроде этого — в общем, всякая мелочь. Раньше знал больше, но как-то забылось все.
— И чем же ты сейчас занимаешься? Ну, помимо мщения?
Берсень возмущенно засопел.
— Так, понятно. И сколько лет ты уже бродяжничаешь? Пять, десять?
— Семь.
— Ну что ж. В принципе ты мне подходишь.
— Что это значит? — встревожился парень.
— Я собираюсь предложить тебе работу. Хорошую работу, после которой ты забудешь, что такое голод. Могу сразу успокоить, тебе отводится роль вспомогательная. Будешь лечить моих людей. Всего их будет шестеро.
— А что…
— Подробности вечером, — перебил его Адамир — Спросишь дом купца Адамира. Там все и узнаешь. Если решишься.
— Но ведь ты не сказал практически ничего!
— Видишь ли, Берсень, поначалу я вообще не планировал присутствия в этой группе мага. Но ты мне приглянулся. Поэтому, если тебе надоела нищета… В общем, я жду тебя.
— Я подумаю.
Сохраняя независимый вид, молодой человек кивнул. Адамир с трудом сдержал смех. Желание парня отчетливо читалось на его лице.
Адамир поднялся, но Берсень задержал его:
— Можно вопрос? — но тут же замялся.
— Почему нет? — Маг ободряюще улыбнулся.
— Кто ты? Ты распознал мою волшбу походя… Да, я, конечно, не великий маг и давно не упражнялся, но ведь… У меня ведь остались кой-какие навыки. А отец у меня был далеко не последний чародей. Ты ведь маг, Адамир? И, наверное, великий, потому как я вовсе не ощущаю тебя магом.
Адамир ласково взъерошил ему давно не мытые вихры.
— Я больше чем маг, Берсень. — Заметив, как тот открыл рот и вытаращил глаза, Адамир поспешно добавил: — Нет, не бог, остынь. Все гораздо прозаичнее. Но я и не просто маг, будь уверен. До встречи!
— И все они прибыли в назначенное время?
— Да, милая. Я всегда говорил, что правильный выбор — залог успеха. — Маг обнял Радмилу и поцеловал.
— Да, дорогой, у тебя безупречный вкус. Постой, я бы хотела все-таки услышать о том, что было дальше.
— Ты услышишь, милая, но, может быть, мы пройдем все-таки в спальню, там нам будет гораздо удобнее.
Он мягко потянул ее за собой. Она шагнула было следом, но на пороге остановилась.
— Подожди-ка… — Она лукаво улыбнулась. — Боюсь что, оказавшись в спальне, тебе станет вовсе не до рассказа.
— Я обещаю, что буду сдержан, пока не расскажу тебе все до самого конца! — горячо пообещал маг, вновь увлекая за собой жену. — Мне все-таки давно уже не семнадцать, и я в состоянии контролировать себя полностью.
— Охотно верю, милый, — Радмила вздохнула, но глаза ее озорно блеснули. — Вот только я не могу обещать того же.
— Так, может, и не стоит тянуть. — Он притянул ее к себе.
— О нет, — супруга ловко выскользнула из его объятий, — наши чувства станут только сильнее! Да и интересно мне все-таки, ведь все они такие разные люди, неужели они поладили меж собой?
— Конечно же, милая. Из них вышла дружная компания…
Они встретились в гостиной Адамира за накрытым столом. Оделись и вооружились все на удивление скромно, на первый взгляд и не распознаешь, кто воин, а кто вор. И все же чутье сработало у всех безупречно. Воисвет, Горяй и Булыга оказались по одну сторону стола, а Дежень с Ирицей — по другую.
Последней прибыла Велена, по-прежнему пряча лицо под капюшоном. Быстрым взглядом окинула собравшихся и, безошибочно определив местонахождение «своих», двинулась к ним.
Но добраться до лавки ей было не суждено. Едва появившись в комнате, она немедленно привлекла к себе крайне пристальное внимание Булыги. Откровением для нее это не стало. Да она особенно и не скрывалась, не потрудившись даже сменить одежду.
По ее твердому убеждению, витязь, в силу присущей людям его профессии ограниченности или, попросту говоря, тупости, должен был давно уже выкинуть ее из головы. Или, учитывая то дело, ради которого они собрались, вряд ли будет раздувать их прошлый конфликт.
Ну а ежели в силу своего врожденного слабоумия все-таки раздует, Велена была уверена, что Адамир окажется рядом.
Но она ошиблась почти во всем.
Булыга был еще очень молод и крайне щепетилен в таких вопросах. И он хорошо запомнил ее. Не в лицо, конечно, но одежда, походка, силуэт прочно отпечатались в его памяти.
