— Настоящий, да… настоящий образчик человеческой глупости. Я не видела таких с тех пор, как была примерно твоего возраста. Некроманты их больше не использует, но когда-то они были на пике популярности. Предполагалось, что кулон уменьшит сияние.
— Сияние? — переспросила Тори.
— Так призраки различают нас среди обычных людей? — уточнила я.
Маргарет кивнула.
— И если ожерелье делает его тусклым, — продолжила я, — то некромант не будет привлекать призраков.
— Ну, тогда Маргарет права, — подытожила Тори. — Он не работает. Но в Лайл Хаусе у тебя был другой кулон. Красный и на цепочке.
— Он был красным. — Я потрогала синий камень. — Цепочка порвалась. Но если оберег настоящий, то изменение цвета может означать, что он потерял свою силу.
Маргарет посмотрела на кулон.
— Он изменил цвет?
Я кивнула.
— Что это означает?
— Говорят… — Она потрясла головой. — Суеверная чушь. Боюсь, что наш мир ею полон. Давайте начнем. Во-первых, Хлоя, запомни имя женщины и держи его в уме. Затем вслух повтори то, что мы называем мольбой. Назови имя духа и вежливо попроси ее поговорить с тобой. Попробуй.
— Эдит Парсонс, я хотела бы поговорить с вами, пожалуйста.
— Вот и все. Затем зажги…
Маргарит продолжила объяснять, как за надгробием появилась полная женщина в синем платье. Ее морщинистое лицо нахмурилось, ярко-голубые глаза смотрели по сторонам. Стоило нам встретиться взглядами, как женщина широко улыбнулась.
— Здравствуйте, — сказала я.
Взгляд Маргарет проследовал за моим, и она подпрыгнула.
Тори усмехнулась.
— Как видите, Хлое не нужна эта дребедень.
Маргарет поприветствовала женщину, когда та посмотрела в ее сторону, но с тем же взглядом и улыбкой призрак повернулась к ней спиной.
— Какая же ты миленькая! — сказала она. — Сколько тебе лет, куколка?
— Пятнадцать.
— И ты можешь видеть призраков. Я могу различить сияние. Никогда не встречала ни одного из вас, но слышала, как о вас рассказывали другие. Они называют вас… — Она пыталась вспомнить слово.
— Некромантами, — подсказала я.
Ее лицо скуксилось, как будто она надкусила лимон.
— В мое время, людей, которые разговаривали с привидениями, называли спиритуалистами или медиумами. Так гораздо приятнее, тебе не кажется?
Я согласилась.
Она перевела взгляд с меня на Маргарет и засмеялась.
— Все эти годы я не верила рассказам о вас и тут повстречала двоих за один день.
Она протянула руку и потрогала воздух вокруг меня. Мое сияние, видимо.
— Так красиво, — пробормотала она. — Притягивает глаз… Такое яркое, дорогая. Гораздо ярче, чем у нее. Видимо, потому что ты моложе.
Я слышала, что чем ярче сияние, тем сильнее некромант, и это, должно быть, правда, потому что губы Маргарет сжались в тонкую линию.
— Я-я могу попробовать что-нибудь? — спросила я.
— Конечно, куколка. Не нужно стесняться. Это особый день для меня. — Она понизила голос: — На той стороне иногда бывает немного скучно. У меня будет, что рассказать друзьям.
— Я собираюсь снять кулон, и хотела бы узнать изменится ли мое свечение.
— Хорошая идея, — пробормотала Тори.
Маргарет хмыкнула, как будто это было пустой тратой времени, но не остановила меня. Я подняла ленту над головой и протянула ее Тори.
Старушка ахнула.
— О, мой…
Я повернулась и увидела ее глаза размером с блюдца, мерцание слева от меня… и справа.
Маргарет разразилась бранью, выхватила ожерелье из рук Тори и сунула мне в ладонь. Воздух продолжал мерцать, силуэты принимали форму, пока я надевала кулон.
Эдит исчезла, и на ее месте появилась молодая женщина в наряде первых переселенцев. Она опустилась на колени передо мной, рыдая.
— О, слава Богу. Хвала Всевышнему. Я так долго ждала. Пожалуйста, помоги мне, дитя. Мне нужно…
Молодой человек в разорванной и грязной джинсовой куртке схватил ее за плечо и оттолкнул.
— Слушай, детка, я застрял здесь с…
Приземистый мужчина дал парню пинок, посылая в полет.
— Прояви уважение к старшим, панк.
— Спасибо. — Я посмотрела мимо него на склонившуюся к земле и рыдающую женщину в пионерском наряде. — Чем могу?..
— Я говорил о себе, — рыкнул мужчина. — Я был первым.
— Нет, не были. Я дойду до вашей очереди.
Я попыталась обойти мужчину.
— Хотите, чтобы я взял номерок? Хорошо.
Он схватил женщину и отпихнул ее. Она исчезла.
— У-п-с. Кажется, она ушла. Моя очередь.
Я топнула со злости.
— Разве вы не…
— Я что?
Он рванулся вперед. Его лицо стало фиолетовым, увеличившись два раза в размерах, выпятились глаза, вывалился черный язык. Я отшатнулась в ужасе. Передо мной выпрыгнул парень в грязной куртке. Я убралась с его пути.
— Прости, детка. — Он улыбнулся, демонстрируя ряд гниющих зубов. — Я не хотел тебя пугать.
Он рассмеялся. Я попятилась, но он сократил разрыв между нами.
— Есть проблемка. Ты можешь помочь, малыш. Видишь ли, я застрял в лимбе, а на счету парочка вещей, которые я не сделал. Подстроенное обвинение, понимаешь? Так что я в ловушке, и мне нужно, чтобы ты кое-что для меня сделала.
— И для меня! — раздался голос у меня за спиной.
— И меня!
— Меня!
— Меня!
Я медленно повернулась и обнаружила себя окруженной призраками всех возрастов. По крайней мере, дюжина из них подбирались все ближе: глаза дикие, руки тянутся ко мне. Ор, крики, требования, угрозы. Приземистый мужчина, показавший свою посмертную маску, приземлился передо мной.
— Не стой так, крыса. Это твоя работа. Твоя обязанность. Помогать мертвым. — Он ткнулся в меня своим фиолетовым и опухшим лицом. — Так начинай.
— Мы поможем, — раздался голос слева от меня.
Я обернулась. Толпа призраков расступилась. Маргарет стояла с блюдцем полным засушенных растений в одной руке и горящей спичкой в другой.
— Вы пугаете ребенка, — спокойно произнесла она. — Идите сюда и поговорите со мной. Я могу помочь.
Рой призраков окружил ее, и тут они закричали. Они выли, проклинали и начали исчезать, один за другим, ругаясь еще немного, но продолжая исчезать, пока осталась лишь Маргарет. От высушенных растений на блюдце курился дымок.
— Ч-что это? — спросила я.
— Вербена. Она прогоняет призраки. Большинство, по крайней мере. Но есть упертые.
Она прошла мимо меня. Я обернулась и увидела отступающего старика.
— Нет, пожалуйста, — молил он. — Я не беспокоил ребенка. Я только ждал своей очереди.
Маргарет продолжала наступать. Тори преградила ей путь, смущенно оглядываясь вокруг, в состоянии видеть и слышать только нас.
