Пока мы разговаривали, Шукрат деловито разгружала свою леталку. Сбросив большой дерюжный мешок, внутри которого что-то застучало, она сказала:
— Дай мне сперва немного отдохнуть, а потом полетим спасать Грязную Задницу. И вовсе не потому, что меня так уж волнует, что они с ней сделали, — сам понимаешь. А чтобы сделать приятное папуле.
— Понимаю. И ценю. Как знать, может, и она когда-нибудь выручит тебя.
— О да, я бы не отказалась.
— Что в мешке?
Сперва ей не хотелось отвечать, но потом она поняла, что молчать нет смысла:
— Раковины улиток. Тобо не хотел, чтобы я летела без защиты. Он за меня волнуется.
— Как он?
— Когда лучше, когда хуже. Но чаще хуже. И в смысле физического здоровья, и в смысле душевного. Это меня пугает. Никто не может сказать, выживет ли он. А если выживет, то сохранит ли здравый рассудок. Боюсь, все это теперь зависит от его матери.
— Что? Сари вернулась?
— Нет. Она точно мертва. Но ее дух, а заодно духи ее матери и бабушки, следуют за Тобо по пятам. Едва его одолевает лихорадка, они тут как тут. Он говорит, что они с ним разговаривают и все время его упрекают. А ему это не нравится. Но я считаю, что ему давно пора к ним прислушаться. Потому что жар и лихорадка начинаются у него всякий раз, когда он делает нечто такое, что его матери не понравилось бы, будь она жива. Даже если это какая-нибудь мелочь — например, забыл почистить зубы.
— Ты и правда веришь, что его преследуют эти женщины?
— Неважно, верю ли я, папуля. Главное, что он в это верит. Даже когда у него проходит жар и с головой все в порядке, он упорно твердит, что мать твердо решила оставаться рядом с ним до тех пор, пока он не перестанет нуждаться в ее опеке. Тогда она обретет свободу и воссоединится с Мургеном. А Тобо просто бесит, когда ему заявляют, что он еще сопливый мальчишка, а его дурное поведение не дает матери отдохнуть. А Сари, очевидно, тоже раздражает его незрелость, потому что ей надоело торчать здесь и нянчиться со взрослым оболтусом.
— И почему мне кажется, что ты недоговариваешь?
— Потому что ты прав. Есть кое-что еще. Тобо думает, что у этих женщин может кончиться терпение. И он боится, что они утащат его с собой.
— То есть убьют?
— Нет! Она же его мать, папуля. Не убьют, а возьмут с собой. Извлекут из тела. Так, как по их словам, покидал свое тело Мурген. С той лишь разницей, что они не позволят ему вернуться. И если такое произойдет, то его тело через какое-то время умрет. А прежде чем сказать, что Сари не даст родному сыну умереть, вспомни, что этот дух — уже не та Сари, которую ты знал. Эта Сари уже побывала на той стороне, среди духов, которые там уже очень давно. И как минимум один из этих духов предвидел различные варианты будущего Тобо еще до того, как Мурген и Сари встретились.
У меня создалось впечатление, что Шукрат поверила во все это не меньше, чем Тобо.
— Хорошо. Отдыхай, малышка. А я пока придумаю для нас план.
Взгляните-ка на меня. Крутой мужик. Старее грязи, хромой, один глаз почти не видит, одна рука короче другой, умеет читать и писать, но, несмотря на все это, — крутой мужик.
146. Пир Ворошков. Крепость Рукнавр
За вратами в мир Ворошков наблюдали с той стороны. Дяди Шукрат надеялись, что она тоже отыщет дорогу домой, и им не терпелось заполучить еще одну производительницу.
Мы не особенно таились от наблюдателей. Но к вратам мы прилетели ночью. Чтобы отвлечь часовых, Шукрат выпустила через врата нескольких своих весьма необычных спутников.
Тобо не смухлевал, когда дал ей в помощники своих невидимых друзей. Мне он в свое время подсунул парочку якобы ворон, которые постоянно где-то шлялись. Я их месяцами не видел. Зато ей он подарил несколько самых крупных и умных Теней, готовых ее защищать и делать все, что она им скажет.
Черные Гончие принялись наводить страх на двух дозорных, не позволяя им добраться до леталок. А мы тем временем прошли через врата и тоже приняли участие в этом веселье. Неизвестные Тени здорово перепугали Ворошков, но Шукрат все же сумела их усыпить.
И очень скоро мы поняли причину.
— Да они же совсем дети! — воскликнул я, раздевая одного из них. — Этому от силы лет одиннадцать-двенадцать.
Тот, которого раздела Шукрат, оказался еще младше.
— Эти двое — самые младшие из семьи Тологев. Да, хреновые у них тут дела, раз папаша послал их сюда одних, когда вокруг все еще рыскают Тени.
А я подумал, что это нам лишь на руку. Чем реже мы будем встречать Ворошков, тем лучше.
Мальчишек мы оставили у врат, подняв на деревья и привязав для их же безопасности. Леталки и балахоны мы у них конфисковали.
Летели мы долго, потому что не рисковали показываться днем. По дороге Шукрат показала мне руины Хатовара. Исследовать их у меня желания не возникло — некогда. Во мне уже начинались изменения. Но я велел им подождать, пока не освобожу Аркану.
Белая ворона издевалась надо мной и обвиняла в том, что я изменял Госпоже. Она отказывалась верить, что я этого не делал. Я уже давно перестал с ней спорить. Она все еще злилась, потому что не сумела отбить меня у сестры.
Аркану держали в небольшой крепости, которую Ворошки называли Рукнавр. Держась над самой землей, мы подлетели к ней примерно на милю и стали дожидаться полуночи, дрейфуя высоко среди крон деревьев, которые были уже старыми еще во времена падения Хатовара. Под вечер мы выставили десяток ловушек для Теней, которые Шукрат смастерила, воспользовавшись инструкциями Шевитьи. Впрочем, когда она выпустила Неизвестные Тени, нужда в ловушках отпала.
По моей просьбе Шукрат поговорила с Неизвестными Тенями и еще раз убедилась, что они ясно поняли — нам предстоит столкнуться с людьми, имеющими богатый опыт борьбы с обитателями тьмы. Преимущество наших Теней перед Тенями-убийцами состоит в том, что они не просто сгустки голода и ненависти. Неизвестные Тени хитры, коварны, проворны и способны думать. Хотя, к сожалению, с трудом понимают идею совместных действий.
— Как думаешь, не лучше ли нам отправиться туда днем, когда все будут отдыхать? — спросил я Шукрат.
— Не так уж они и бдительны. Здесь давно уже не было инцидентов с тенями.
— Откуда ты знаешь?
— Просто знаю. Я теперь настолько близко, что могу ощутить их чувства, — Вероятно, это означает, что она уже успела пошептаться с Неизвестными Тенями.
— Гм-м… А они не смогут ощутить, что ты рядом?
— Нет. Потому что я одна. И одета. И потому что они не задавались такой целью — найти меня.
— Понятно. — Если наши невидимые помощники тут ни при чем, то здесь, наверное, нечто похожее на то, как я научился общаться с Шевитьей. — Птичка. Обрати внимание. — Я решил пустить в ход все ресурсы. А белая ворона была ценным ресурсом, — Так где моя другая дочурка, Шукрат? Опиши как можно точнее, потому что моей пернатой подружке нужно знать, как туда пробраться и предупредить ее, что мы идем, а ей нужно приготовиться.
